— Этого я точно не знаю. В старинных магических книгах написано, что ключ всегда появляется там и у того, кому больше всего он нужен. Наверное, тебе очень не хватало меня, — с великолепной самоуверенностью заявил Раис, и я бы даже стукнула его за нахальство, если бы не видела веселых чертиков в глазах. — А если серьезно… никто не знает, почему он появляется. На этот раз он пришел к тебе.

— Значит, капля солнца, в смысле янтарь, меня перенес в твой мир?

— Нет. К нам тебя перенес Локс. А вот сюда ты его выдернула сама, с помощью ключа. И желания помочь. Но в этот момент капля солнца наполнилась силой перехода и предмет, который ты считала украшением, стал магическим ключом. Причем очень сильным. Теперь мы… м-м-м… как это? Сможем шастать из мира в мир, как из кухни в комнату, так, кажется, выразился Чу?

— Зашибись!   — оценил перспективу сыночка. — То есть я смогу сам увидеть остров морфов и…

— Только после ЕГЭ и поступления! — тут же обломала я ему малину. — Неучи нигде не нужны, ни в одном из миров!

— Вот так всегда… и вообще, все равно непонятно. Как, например, эта мамина колючка пролезла вслед за вами безо всякого амулета?

— Почему же без амулета? Она попала в этот мир одновременно с нами. Просто мы ее не заметили.

 — Но почему она так долго хоронилась? — Я протянула руку и погладила свою итакари по колючкам. — А не пришла ко мне в клинику, еще в твоем замке?

— Потому что это взрослый умный зверь, а не детеныш, как большинство итакари. Если бы эта самка чукчука просто пришла к тебе, ты могла не понять, что ей нужно, дала бы еду и прогнала. И ей пришлось бы уйти навсегда. Она установила связь с тобой, но скрывалась и ждала минуты, когда ты окажешься в очень серьезной опасности и вы сможете соединиться. Она попала в твой мир одновременно со мной и Реем, а как все это время скрывалась, может, и сама тебе расскажет.

— Тихушница она, — тут же наябедничала я. — Не рассказывает. Но все равно самая лучшая!

— У меня круче будет, — снова влез сына. — Как минимум…

— Крокодил?

— Да ну тебя, мам!

          ***

…Возможно, сынуля отведал в тот вечер вина не впервые, но впервые это случилось при мне. Воздействие спиртного оказалось мило и невинно. Когда король стал рассказывать о планах отменить натуральные повинности, точнее, заменить еще одним косвенным налогом, Чучундр окончательно клюнул носом в пустую коробку от пиццы. Я оперативно сделала кровать, король отнес пасынка.

Рей прогулялся до дверей комнаты рядом с его величеством. Наверное, чтобы сморфироваться, если Раису не хватит обычных человеческих сил.

Пока мы беседовали, выдр и Дикуша сидели на кухонном диванчике. Я вспомнила, как когда-то, будто сто лет назад, купила для него несколько свежих форелей. Король отбыл спасать свое королевство быстрей, чем ожидалось. Две рыбины остались и были заморожены. Несколько раз я натыкалась на них в морозилке. И мне не приходило в голову их приготовить. Я закрывала дверцу и гладила рукой невидимую мордочку с роскошными усами: «Это для тебя, когда вернешься».

Теперь форели были разморожены и поданы долгожданному гостю. Я обратила внимание, что итакари могут есть как люди: неторопливо, понимая — ужин не только для насыщения, но и для  беседы. Кстати, с Дикушей такого наблюдения сделать было нельзя: я ни разу вместе с ней не садилась за долгий праздничный ужин.

Рей догрызал форелий хвостик, Дикуша — какой-то сухофрукт, зеленый, но пахнущий, как манго. Выдр посвистывал, дикобраза похрюкивала. Похоже, у них был свой разговор.

Потом Рей вполне по-собачьи положил морду на лапки. Заснул или намекнул людям: вы до утра будете болтать?

— И нам тоже пора, — зевнула я, поднимая бокал с остатками вина. — За твое возвращение!

— За нас. Чу уснул крепко, но я не хочу входить к нему и тревожить, — лукаво улыбнулся король. — Ты не против, если я переночую в твоей комнате?

Я положила ему руки на плечи и засмеялась, тихо и счастливо.

А потом наблюдала, как мой мужчина, мой король, недавно победивший врагов и покаравший заговорщиков, быстро и сноровисто раскладывает диван. Все эти дни, недели, месяцы, долгие, как годы, диван оставался сложенным — мне хватало. Теперь же легкий стук и скрип напоминали мне радостный колокольный звон, когда корабль из пропавшей экспедиции вернулся в порт.

— Ты ждала. Ты грустила, — то ли спросил, то ли утвердительно сказал мой король.

«Нет, тусила и веселилась!» — ответила бы я еще недавно. Но сейчас так сказать не могла. Потому что это была правда. И потому что иногда шутки не нужны.

— Да, — ответила я. — Я ждала, а ты — вернулся.

— Я старался, — просто ответил король. — В решающую минуту битвы показалось, что ветер отгонит облака от нашей засады и ливень прольется безо всякой пользы. Сначала я представил, что будет с моими подданными, если мы проиграем войну. А потом представил, что не увижу тебя. И я смог подхватить потоки других магов и заставить ветер дуть, куда было надо, с удвоенной силой.

 Именно в эту секунду я тоже не без усилий натягивала наволочку на диванную подушку, бывшую до этого вечера обычной подставкой для головы. Лицу стало щекотно — слезинка, зачем ты?

Но она была только одна. Я положила подушку к изголовью, распрямилась и улыбнулась.

Шур-шур, топ-топ.

На пороге возникла Дикуша. Взглянула на нас, все поняла и сообразила, что на кухонном диванчике, где задремал Рей, ей тоже хватит места.

Эпилог

После таких ночей, как наша — глубокой, сильной, бурной, — положено чувствовать печаль и опустошенность. Но я ощущала тихую радость. Хотелось улыбаться и смеяться каждой шутке, каждому вздоху.

— Кстати, — сказал король, мой король, — мы ведь не поговорили о самом главном.

— Думаю, Борменталь отпустит меня в отпуск. Даже в очень продолжительный, — с улыбкой ответила я.

— А медальон, раз уж он у нас грузовой — проверено на трех тоннах сухого клея, — так же легко перенесет нас троих, — улыбнулся Раис.

— Почему троих? — не поняла я. — Зачем мне разморфироваться с Дикушей при переходе?

— Я спрошу нашего сына, хорошо ли он готовится к испытаниям на зрелость… у вас это называется, кажется, ЕГЭ, — уверенно, хотя по-прежнему лукаво сказал король. — И кажется, я знаю ответ. Если он правдив — можно устроить Чу небольшие поощрительные осенние каникулы, как ты считаешь?

На его волосы лег луч солнца из-за окна. Не жаркий, но солнечный осенний день. Похоже, сегодня я окажусь под солнцем, которое не только ярко светит, но и жарко греет.

Раис:

Мой сын удивил мою жену в очередной раз. Почему-то Лида была уверена, что, когда Чу обзаведется итакари, им станет кролик — придется исключить из меню крольчатину, — суслик, какой-нибудь мелкий кот. Или вообще какой-нибудь хитрый маленький хорек.