— Дайте мне позвонить, — дергаюсь, чтобы посмотреть в лицо этого тощего мудака. — Я имею право на один телефонный звонок!

— Вот оформим, и тогда будете звонить, куда захочется, — его противная физиономия маячит всего в нескольких сантиметрах от моего лица и если очень захотеть, то я бы вполне мог перекусить ему глотку. — Голову, — снова пихает меня, и на этот раз я уже не могу не сесть.

Чёрный взгляд идущей к автомобилю Даяны пробивает меня насквозь. Она не рыдает, не плачет и не дрожит от испуга. Закованная в наручники, с убранными за спину руками, моя маленькая, хрупкая девочка смотрит на меня с такой непоколебимой верой, что мне становится горько от собственной беспомощности.

Я чувствую, что не смогу разрубить этот Гордиев узел! Знаю, что не успею спасти сына! Что это совсем не та ситуация, из которой можно выпутаться! А она как будто говорила мне: «Не бойся, Ник, я верю в тебя. Так что всё обязательно будет хорошо!»

— Присаживайтесь мисс Мейер, — запихнул её детектив Уолдри на соседнее от меня место. — Не нужно тратить время на бесполезное сопротивление.

Скрипучая дверь автомобиля захлопывается, и Даяна тут же зарывается лицом мне в плечо. Бемби ничего не говорит и даже не пытается пошевелиться, и от её спокойствия тело снова и снова начинает пробивать болезненной судорогой. Кажется, что меня уложили на дыбу, неспешно растягивая и выламывая суставы.

Я пытаюсь сохранить внутреннее самообладание. Пытаюсь удары сердца. Правильно дышать. Но вместо этого каждый мой вдох отдаётся в груди такой невыносимой болью, словно мне ломают рёбра раскаленными клещами.

Ещё никогда прежде я не чувствовал себя так, как в этот самый момент. Лишенный понятия о том, что делать и куда двигаться дальше… Не представляя того, что именно случится если на этот раз я на самом деле не справлюсь…

В голове зудит только одна-единственная мысль, превращаясь в настоящий ураган, сметающий совершенно всё, что только попадается у него на пути.

«Джеймс умирает! Джеймс умирает! Джеймс умирает! Джеймс умирает! Джеймс умирает!..» — и так до бесконечности.

Кажется, ещё немного и чтобы избавиться от этого вопящего голоса, я буду вынужден проломить головой стекло автомобиля!

Слишком много всего! Боли! Ожидания! Страхов! Слишком много событий, на которые я совершенно не в состоянии повлиять!

— Какого дьявола?! — тянется за пистолетом, напарник Билла Уолдри, когда наш автомобиль так резко тормозит, что мы с Даяной бьёмся об стоящие впереди сидения, практически слетая со своих мест.

— Выходи, нужно разобраться, — глушит он мотор, и я слышу щелчок кабыры.

Передние двери открываются с по-настоящему противным скрипом и мне необходима пара секунд, чтобы оправиться после толчка и сфокусироваться на двух чёрных фигурах. В глаза бьют фары дальнего света, и я практически слепну, не понимая, что именно происходит.

— Ложись! — прикрываю собой испуганную Даяну, когда до нас доносится грохот от выстрелов и мужские крики.

Не знаю, сколько именно длится перестрелка, но, кажется, что всё заканчивается уже через пару-тройку минут.

— На выход! — врываются в салон посторонние люди и вытягивают нас на улицу.

— Ник! — кричит Даяна, когда амбал закидывает её на плечо и несёт к припаркованному напротив автомобилю.

Её руки всё ещё за спиной. Волосы свисают и, кажется, что она уже не в состоянии дышать. Из её горла рвутся рваные хрипы напоминающиё приступы астмы. Сухие. Тягучие. Тяжелые. Кажется, ещё немного и она потеряет сознание. И эти всхлипы бьют мне по мозгам ничуть не слабее стального молотка.

— Отпустите девчонку! — вырываюсь, раскидывая ведущих меня ублюдков, и практически раздираю себе запястья железными браслетами.

Чувствую, как тупые края впиваются в кожу и пережимают вены. Руки немеют, и ещё немного и мне будет наплевать на то, что я останусь без рук!

— Стой и не рыпайся, — стоит кинуться следом за Даяной, как мне тут же преграждает дорогу Билл Уолдри.

Тыча в меня пистолетом, он самодовольно лыбится и скалит прокуренные зубы. Я перевожу взгляд с дымящегося дула на висящую на плече бемби и это всё. Мой предел. Я не могу их отпустить и не могу двинуться с места. Не могу стоять как вкопанный и не могу побежать за брошенной в салон Даяной!

— Вот ведь сраный сукин сын! — лупят меня под ребра, подоспевшие мрази. — Что такое мудак, не такой крутой без своих телохранителей, верно, сволочь?! — и после третьего удара я падаю на колени не в состоянии сохранить равновесия.

Подонки смеются, хватают меня за волосы и снова начинают тянуть в сторону автомобиля, чтобы запихнуть в багажник:

— Держи свою долю детектив, — слышу краем уха, когда один из амбалов протягивает ему конверт, — хорошая работа как на поганого фараона.

— Передай мою признательность своему босу. А теперь давай так, как договаривались, — убирает он деньги в задний карман и его тут же начинают избивать, имитируя наш побег.

— Счастливого пути, ублюдок, — стоит надо мной широкий тёмный силуэт, и дверь багажника неслышно захлопывается, погружая меня в красное марево задних фар.

Я пытаюсь прислушаться и понять, что происходит с Даяной. Но не могу разобрать ничего кроме приглушенного гула и смазанной речи. Если её изнасилуют, то я уже никогда в жизни не смогу простить себе этого! Сердце практически останавливается. Отдельные удары выпадают из привычной череды и каждый раз, когда это происходит, я чувствую внутри себя маленькую смерть.

Мы едем уже около получаса, а это означает только одно — нас с Даяной вывозят загород. Вывозят только с одной целью — убить. Я знаю это, потому что и сам не раз заказывал привезти туда своих врагов.

Запах бензина наполняет легкие просачиваясь в кровь. Сжимает горло, перекрывая его слизким комом, и каждый следующий поворот заставляет меня давиться приступом тошноты. Голова раскалывается и гудит. Кажется, что её сжимают под прессом. Давят на вески и снова вгоняют в них зудящую дрель!

Автомобиль сбавляет ход. Слегка притормаживает. Его качает на неглубоких канавах и через некоторое время он наконец-то останавливается с глухим толчком, от которого мне снова становится не по себе.

Вот он — тот самый момент истины. И я прекрасно понимаю, что именно сейчас будет. Сейчас мне придётся взглянуть в лицо того ублюдка который продумал отличный план для того, чтобы свести в могилу всё мой наследие.

— Пора на выход, спящая красавица, — стучит амбал по крышке багажника, прежде чем открыть и меня снова тянут наружу два амбала.

Стоит машине заглохнуть и вокруг нас тотчас ложится непроглядная тьма. Нет ни фонарей, ни самых простых ламп. Не могу понять, где именно мы находимся, но почему-то у меня такое крепкое ощущение дежавю, что я практически уверен в том, что уже был здесь раньше.

— А ну заткнись и прекращай брыкаться принцесса! — злобно тянет мою бемби огромный сукин сын, практически скручивая в калач её тонкое тельце.