Порес осмотрелся, заметил солдата, который вёл под уздцы трёх лошадей.

– Эй! А ну, стой. – Он подошёл ближе. – Дай мне лошадь.

– Они же не осёдланы.

– Да ну? Ты-то откуда знаешь?

Солдат повернулся и ткнул пальцем в конский круп.

– Болван, – сказал Порес. – поводья дай. Нет, вот эти.

– Адъюнкт… это её…

– То-то я гляжу, что-то знакомое. – Отведя коня в сторону, он запрыгнул на него и припустил вперёд по дороге. Свищ, найдёныш, ковылял в ту же сторону, у его ног вилась мелкая тявкающая шавка, больше всего напоминавшая отрыжку коровы, сжевавшей шерстяной ковёр. Не обращая на них внимания, Порес ударил коня пятками в бока, пуская его в галоп.

Вскоре Порес опознал человека, возглавлявшего отряд. Капитан Фарадан Сорт. А дальше за ней Высший маг, Быстрый Бен, и этот жуткий убийца Калам, – боги вездесущие, да это же… нет, быть такого не может. Морская пехота! Морская – чтоб её – пехота!

Из лагеря донеслись крики. Кто-то там, у командного шатра поднял тревогу.

Порес не верил собственным глазам. Эти люди выжили в огненном смерче. Немыслимо. Да, вид у них хуже некуда, еле живые, точно сам Худ ими свои волосатые уши чистил. А вот и Лостара Йил – и выглядит даже получше прочих…

Лейтенант Порес остановил коня перед Фарадан Сорт.

– Капитан…

– Нам нужна вода, – проговорила она, с трудом шевеля обветренными, потрескавшимися губами.

Боги, до чего они паршиво выглядят. Ни слова не говоря, Порес резко развернул коня, едва не свалился с седла и, чудом удержавшись, поскакал назад в лагерь.

Когда до командного шатра оставалось шагов тридцать, Кенеб с Темулом заметили, что оттуда показалась адъюнкт, следом за нею Блистиг, а потом и Т'амбер. Солдаты что-то кричали с восточной стороны лагеря, но разобрать ничего было невозможно.

Адъюнкт повернулась к подошедшим Кулакам.

– Кажется, у меня пропал конь.

Кенеб удивлённо поднял брови.

– И тревога из-за этого? Адъюнкт…

– Нет, Кенеб. На дороге был замечен отряд.

– Войско? Нас атакуют?

– Не думаю. Ладно, пойдём вместе. Я так понимаю, мне всё же придётся прогуляться пешком. Заодно у тебя будет возможность, Кулак Кенеб, объяснить, что там у вас произошло на погрузке.

– Адъюнкт?

– Твоя внезапная некомпетентность не показалась мне убедительной.

Он покосился на неё. На застывшем, осунувшемся лице мелькнула какая-то тень. Что это за эмоция, он определить не мог.

– Свищ, – сказал он.

Брови поползли вверх.

– Боюсь, тебе придётся быть чуть более красноречивым, Кулак Кенеб.

– Он сказал, что на погрузку нам надо потратить на один день больше, адъюнкт.

– И слов ребёнка – безграмотного, полудикого – тебе оказалось достаточно, чтобы нарушить мои приказы?

– Не абы какого ребёнка, – ответил Кенеб. – Это сложно объяснить, но… Свищ знает всякое. То, чего знать не должен. К примеру, он знал, что мы поплывём на запад. Все порты, куда планируем заходить…

– За шатром небось прятался, – предположил Блистиг.

– Ты хоть раз видел, Блистиг, чтобы мальчишка прятался? Хоть один раз?

Тот нахмурился.

– Может, потому и не видел, что он хорошо это делает?

– Адъюнкт, Свищ сказал, что задержаться достаточно всего на один день – иначе мы все умрём. В море. Я думаю…

Она внезапно вскинула руку в перчатке, жестом приказывая ему замолчать. Глаза сузились, она неотрывно смотрела куда-то вперёд…

Навстречу галопом мчался всадник на коне без седла.

– Это лейтенант Добряка, – сказал Блистиг.

Когда стало ясно, что всадник не намерен ни сворачивать, ни сбавлять ход, все поспешили убраться у него с дороги.

Лейтенант торопливо отдал честь и проскакал дальше, едва видимый в клубах поднятой пыли, с криком: «Им нужна вода!»

– И это, – проговорил Блистиг, оглянувшись ему вслед, – был ваш конь, адъюнкт.

Кенеб взглянул на дорогу, промаргиваясь от пыли. Впереди виднелись какие-то люди. Он не мог их узнать… хотя… да это же Фарадан Сорт… или нет?

– Дезертир возвращается, – сказал Блистиг. – Глупо с её стороны, дезертирство карается смертью. Но что там за люди у неё за спиной? И что они волокут?

Адъюнкт остановилась внезапно, словно бы сбившись с шага.

Быстрый Бен. Калам. И ещё множество лиц, таких запылённых, что стали похожи на призраков – да призраки они и есть. Как их ещё назвать? Скрипач, Геслер, Лостара Йил, Ураган – Кенеб узнавал одного за другим, и это было совершенно невозможно. Обожжённые солнцам, переставляющие ноги едва-едва, как в бреду. А на руках у них – дети, иссохшие, с помутневшим взором…

Мальчишка знает… Свищ…

Да, вот и он – в окружении восторженно лающих псов. Кажется, он говорит с Синн.

Синн… мы думали, она обезумела от горя, ведь она потеряла брата… потеряла, а теперь вновь нашла.

Но Фарадан Сорт оказалась права, она с самого начала подозревала, что всё не так просто. И этого подозрения хватило, чтобы подтолкнуть её к дезертирству.

Боги, мы слишком быстро сдались… но нет… город, огненная буря… мы ждали несколько дней, пока эти проклятые развалины остынут. Просеивали золу. Никто не смог бы там выжить.

Отряд подошёл к тому месту, где стояла адъюнкт.

Капитан Фарадан Сорт выпрямилась, лишь едва заметно покачнувшись, и прижала кулак к груди.

– Адъюнкт, – просипела она, – я взяла на себя смелость заново сформировать взводы, в ожидании утверждения…

– Новый порядок будет утверждать Кулак Кенеб, это его ответственность. – Адъюнкт говорила ровно, без всякого выражения. – Капитан, я не ожидала увидеть вас вновь.

Кивок.

– Я всё понимаю, воинскую дисциплину необходимо поддерживать, адъюнкт. Поэтому теперь я сдаюсь на вашу милость. Прошу вас, однако, отнестись со снисхождением к Синн – её молодость и состояние на тот момент…

За спиной послышался стук копыт, это возвращался лейтенант Порес, а с ним и другие всадники, нагруженные флягами и бурдюками с водой. Там были все целители и виканцы Нихил и Бездна. Когда они поняли, кого видят перед собой, никто не мог скрыть изумления.

Вперёд выступил Скрипач, на руках у него был отощавший ребёнок, спящий или без сознания.

– Адъюнкт, – проскрипел он, с трудом шевеля потрескавшимися губами, – если бы не капитан, которая голыми руками нас откапывала, мы в жизни не выбрались бы из этого треклятого города. Сгорели бы там наши косточки. – Он подошёл ближе, но шептать у него всё равно не вышло, так что Кенеб отлично расслышал: – Адъюнкт, если вы капитана повесите за дезертирство, готовьте тогда петли и всем нам тоже. Потому что нам без неё в этом мире делать нечего.