Затем она оглядела комнату.

Ее взгляд остановился на переполненной окурками пепельнице.

Вероника сгребла пепел на край и высыпала его в синий флакон.

Флакон засунула обратно в тайник, закрыла дверцу пирамиды и спрятала бюст Робеспьера на прежнее место.

И, едва она успела повернуть ступеньку и привести лесенку в прежнее состояние, как дверь кабинета открылась и вошел Герман с пузырьком в руке.

– Ну, вот твоя перекись водорода! – проговорил он с явным раздражением. – Надеюсь, за время моего отсутствия ты больше себе ничего не обожгла и не порезала?

– Ты очень долго ходил, – капризным тоном ответила Вероника. – Боюсь, что уже поздно и волдыри все равно будут...

Тем не менее она взяла у Германа пузырек и старательно полила им якобы обожженную руку.

– Что-то ты сегодня какая-то не такая, как обычно, – настороженно проговорил Герман и вдруг приказал жестким, повелительным тоном: – Сядь в кресло!

Вероника испуганно отшатнулась, выронила пузырек с перекисью и послушно опустилась в глубокое кресло черного дерева. Герман навис над ней (при его маленьком росте это у него не очень-то удачно получилось) и проговорил монотонным, усыпляющим голосом:

– Ты успокаиваешься, расслабляешься... все окружающее перестает для тебя существовать, ты слышишь только мой голос, беспрекословно подчиняешься ему...

В какой-то момент Вероника действительно почувствовала, что монотонный голос Германа приобретает над ней странную, непостижимую власть, опутывает ее сознание, как липкая паутина. Реальность начала таять, расплываться...

В руке у нее была зажата незаменимая булавка, и девушка уколола себя в ладонь. Боль от укола пробудила ее, вернула ощущение реальности.

«Что за дела, – подумала Вероника возмущенно. – Я – не Юлия, он не имеет надо мной такой гипнотической власти! Я с ним еще поборюсь! Посмотрим, кто кого!»

А Герман продолжал говорить своим гипнотическим голосом:

– Тебе хорошо, ты спокойна... ты погружаешься в глубокий сон... ты забыла обо всех неприятностях, невзгодах... только мой голос связывает тебя с действительностью... ты беспрекословно подчиняешься мне, ты сделаешь все, что я тебе прикажу...

Вероника сделала вид, что заснула, точнее – погрузилась в гипнотический транс. Она уронила голову на плечо, прикрыла глаза, дышала глубоко и ровно.

– Ты беспрекословно подчиняешься мне... – повторил Герман.

«Ага, размечтался! – подумала Вероника. – Я и не думаю... не думаю...»

Между тем она почувствовала, что ее вновь начинает охватывать гипнотическое оцепенение. Она попыталась еще раз уколоть себя булавкой, но рука не слушалась ее. Девушку охватило безразличие, апатия. Ей действительно стало удивительно хорошо и спокойно, все былые неприятности утратили значение, только голос, гипнотический голос Германа звучал все громче и громче. Он заменил собою все другие голоса, все другие звуки Вселенной, он стал самым важным в ее жизни, просто единственно важным для нее...

И вдруг раздался резкий, громкий, тревожный звук – пронзительный звон.

Этот звон разрушил магию гипноза. Вероника опомнилась, пришла в себя. На всякий случай она вновь уколола ладонь булавкой и от боли чуть не вскрикнула. Стараясь ничем себя не выдать, она чуть приоткрыла глаза и сквозь ресницы взглянула на Германа.

Он снял телефонную трубку.

Только сейчас Вероника осознала, что резкий, требовательный звук, который помог ей справиться с гипнозом, был самым обычным телефонным звонком.

Правда, сам телефон был довольно необычным. Он стоял на письменном столе Германа, корпус у него был из красного дерева, на бронзовых звериных лапах, с диском из тускло мерцающего опала.

– Я слушаю! – проговорил Герман, поднеся резную трубку к уху. – Да, Миледи, она у меня... она в полной моей власти! Да, на всякий случай я повторил сеанс гипноза, и сейчас она в глубоком погружении... Табакерка у вас? Очень хорошо, замечательно! Мы можем провести Великий Ритуал! Хорошо, мы поедем прямо туда, я ее привезу... не беспокойтесь, она ничего не выкинет, я полностью подчинил ее сознание! Она будет идеальной жертвой! Хорошо, встречаемся через два часа возле Митрофаньевского моста. Да, Миледи, можете не сомневаться!

Герман положил трубку на рычаг, мельком взглянул на загипнотизированную девушку, удовлетворенно кивнул и потер руки:

– Хорошо, спит, как сурок! Пойду приготовлю все необходимое для ритуала!

С этими словами он вышел из комнаты.

Едва дверь за Германом закрылась, Вероника схватила свой мобильный телефон и набрала номер Юлии.

Юлия схватила трубку так быстро, как будто от этого зависела ее жизнь.

– Привет, – прошелестело в трубке, – я нашла бюст... А как у тебя?

– Вроде бы все по плану... – осторожно ответила Юлия, – подробности потом. Что дальше?

– Это Вероника? – встрепенулся топтавшийся рядом Воронов. – Могу я с ней поговорить?

Юлия отмахнулась и прижала трубку к уху.

– Ему звонила Миледи, они назначили ритуал где-то возле Митрофаньевского моста... – прошептала Вероника, – я вроде бы в полном трансе, так что этот козел ни о чем не подозревает... Но там, при свете, меня раскроют... Ты нужна здесь...

– Я боюсь... – пролепетала Юлия, чувствуя, что при одной мысли о Германе все конечности ее одеревенели и голова стала тяжелой, как чугунная болванка.

– Если вы боитесь, то я готов помочь! – Воронов едва не вырвал из ее рук мобильник. – Как вам не стыдно! Ваша подруга в смертельной опасности, а вы...

Юлия напряженно слушала Веронику, потом сказала насмешливо:

– Тут твой... Леонид Платонович очень волнуется, прямо энергией исходит... думаешь, получится? – Она повернулась к Воронову: – Машины у вас, конечно, нету?

– Почему нету? – обиделся он. – То есть своей, конечно, нету, но Григорий дал мне доверенность и ключи от своего «Фольксвагена». Он редко в городе бывает, так зачем же машине зря стоять?

– Тогда вот что, – обрадовалась Вероника, услышав это, – приезжайте как можно скорее к дому Германа. Ты знаешь, где он ставит свою машину?

– Конечно, знаю! – вздохнула Юлия.

– Ну так вот, припаркуйтесь неподалеку от нее, а когда мы выйдем, сделайте вот что...

– Едем сейчас же! – Юлия назвала преподавателю адрес квартиры Германа.

– Слушаюсь! – по-военному ответил Воронов на бегу.

Вероника едва закончила свои инструкции, как в коридоре раздались шаги Германа. Она спрятала телефон и приняла прежнюю позу.

– Ну, как ты? – проговорил Герман, войдя в кабинет и пристально взглянув на спящую девушку. – Вижу, все в порядке... ну, спи, спи, недолго тебе осталось, скоро ты заснешь вечным сном...