— Ладно, ладно! — сказала Тесса, признав, что не может больше терпеть такое наглое издевательство. — Вам всем должно быть стыдно, но я сдаюсь. — Обращаясь к Россу, она добавила: — Не знаю, что мы будем делать в этих шести спальнях, но если дом тебе так понравился…

Холли обняла ее. Росс, не веря, что наконец-то одержал победу, восторженно поцеловал Тессу. Эдам поднял свой бокал шампанского, коснулся им кулачка Оливии и произнес:

— Не знаю, что вы будете делать в шести спальнях, но если бы я был на вашем месте, — при этом он страстно обхватил Холли за талию, — то у меня не возникало бы вопросов, чем там заниматься.

— Извращенец, — сказала Холли, допив свой бокал. Она надеялась, что теперь наконец-то им позволят пойти в сад. До этого Росс настаивал на том, чтобы никто не выходил и все толпились внутри.

— Это не извращение, — ответил Эдам и ущипнул ее за попку. — Это человеческая природа, взаимное влечение, игра гормонов…

…………………………………………..

«Охотничий домик» был приобретен с неприличной поспешностью, как Тесса и ожидала. Росс без труда избавился от других покупателей, предложив сразу столько денег, что остальные претенденты даже не стали с ним тягаться.

— Он наш, — сказал Росс Тессе, обнимая ее. — У нас есть приличный дом для Оливии. Ну, какие теперь придумаешь причины, чтобы не выходить за меня замуж?

Это самая глупая причина в мире, и Тесса презирала себя за то, что вообще об этом вспомнила, но сомнения все равно оставались. Несмотря на все, что Росс сделал для нее, — и несмотря на все, что он для нее значил, — она никак не могла забыть, что он заказал у нее картину, был, как казалось, очень доволен результатом и все-таки спокойно продал ее ради выгоды, словно никакие чувства у него с этой картиной не связаны, словно это пачка акций «Бритиш Телеком».

— Ну, какие? — повторил Росс, глядя ей в лицо. — Ответь.

Тесса покачала головой. Она ведет себя действительно глупо. Ведь деловой человек этим и занимается: покупает, продает и зарабатывает таким образом деньга, и если она хочет прилично жить за счет своих картин, то должна с этим смириться. Ей придется научиться не воспринимать такие сделки как личную обиду.

— Да так, есть одна мелочь.

Росс удивленно на нее посмотрел.

— Если это не позволяет тебе выйти за меня замуж, — ровным тоном проговорил он, — то это не мелочь. И нечего отмалчиваться, так как я все равно не успокоюсь, пока не узнаю.

Да уж, настойчивости ему не занимать, это было Тессе известно, так что, вздохнув, она быстро сказала:

— Ты продал ту картину, что я для тебя написала.

Эти слова застали Росса врасплох. Тесса заметила, как в его темных глазах промелькнуло виноватое выражение и сверкнули озорные искорки, и поняла, что он попытается отшутиться.

— Кто это тебе сказал?

— Неважно, — ответила Тесса, так как не хотела впутывать Грейс. — Я просто знаю. И так же знаю, что это не должно меня расстраивать… но расстраивает.

Росс усмехнулся. Он взял Тессу за руку и пожал ее.

— Милая, я ее не продал. Я же сказал тебе, что произошло. Нико взял картину на время, чтобы показать друзьям. Она у него дома, в Лондоне.

— Не надо, — презрительно отмахнулась от него Тесса. — Разве ты не понимаешь, что этого я не переношу? Не хочу, чтобы ты мне лгал.

— Но, Тесса…

— А если все-таки хочешь лгать, — продолжила она, — то придумывай оправдания получше. Когда Нико с женой приезжали в «Мызу», я спросила Камиллу, нравится ли ей картина. Так та даже не поняла, о чем я говорю.

— Мне казалось, ты говорил, что твоя тетя живет в Блумсбери, — сказала Тесса, когда они ехали по Риджент-стрит в сторону Пиккадилли.

Росс улыбнулся. Он был очень доволен собой. Только сутки прошли с того момента, как он придумал тетю Дороти — ей уже под семьдесят, она бывший хирург-ортопед с очень строгими манерами, стеклянным глазом и острым, как рапира, языком, — но он уже успел очень полюбить старушку.

— Да, там, но тетя очень просила, чтобы мы пообедали в этом новом ресторане, который она нашла на Олд-Бонд-стрит. Мы там с ней встретимся.

Тесса только сейчас об этом услышала. Она обернулась и посмотрела на Оливию, которая блаженно спала в специальном кресле, установленном на заднем сиденье.

— Надеюсь, в ресторан пускают с детьми.

— Нас пригласила тетя Дороти. Они не посмеют отказать нам.

— Ведь тут как раз за углом Королевская академия, — вспомнила Тесса, когда они подъезжали к Соллоу-стрит. — Ой, Росс… На этой неделе проходит Летняя выставка. У нас потом не будет времени хотя бы на полчасика туда забежать? Я бы хотела взглянуть…

— Извини, Тесса. — Росс покачал головой и поморщился. — Тетя Дороти искусством не интересуется. Слишком фривольно. Но если она предложит поводить тебя по музею Науки, это будет означать, что ты ей понравилась.

— Ужасно.

Тесса вздохнула, когда они проехали мимо Королевской академии, у входа в которую толпились посетители. Тетя Дороти, кажется, действительно страшный человек. Тесса вообще не понимала, почему Россу вдруг захотелось повидаться с этой престарелой родственницей, о которой до вчерашнего дня он даже не упоминал.

…………………………………………..

Хорошо, что Макс, заставший Тессу, когда схватки уже начались, забыл сообщить ей о звонке из Академии. И еще лучше, что, когда он все-таки вспомнил об этом, то передал информацию Россу, а не Тессе, и Росс уладил вопрос с поврежденной рамой. «Вот и доверяй этим грузчикам, — вздохнул он про себя, — берут деньги и уверяют, что прямо дышать на картину не будут, а вместо этого…»

Но сейчас картина Тессы демонстрировалась в Академии, и они находились практически у дверей этого престижного заведения. Росс взглянул на часы и сказал:

— Я что-то не вижу мотоцикла тети Дороти, так что, может быть, мы все-таки успеем быстренько пробежаться по выставке. Всего несколько минут.

К счастью, как только они вошли внутрь, Росс предусмотрительно взял Оливию на руки. Быстро протащив Тессу по первой галерее, он остановился перед входом во вторую и произнес:

— Тут, похоже, интереснее.

Если бы Оливия осталась на руках у Тессы, то не исключена вероятность — хотя и небольшая, — что малышка могла оказаться на полу.

Вначале Тесса подумала, что у нее галлюцинации. Затем решила, хотя шанс тут был один на миллион, что кто-то написал картину, настолько похожую на вышедшую из-под ее кисти, что издали их не отличить.

Тесса шла к ней, словно сомнамбула, кулаки были сжаты, сердце бешено колотилось. Вот до картины осталось не больше десяти футов, но Тессе все равно казалось, что это ее детище. Может быть, тот таинственный покупатель — по каким-то своим причинам — решил выставить эту картину? Может быть, другой художник увидел ее картину и решил скопировать? Строить предположения дальше она просто не могла… потрясение было слишком сильным.