— Ты сумасшедший, — хохочу я.

— Я был нормальным, — говорит он. — Пока не встретил тебя.

* * *

Солнце стоит высоко в полуденном небе. Мы снимаемся с лагеря, собираем оружие. Вспоминаю, что Гермес не поскакал за остальными лошадьми, а остался ждать меня.

— Где Гермес? — спрашиваю я.

— Там, — кивает Томмо.

Мы привыкли к нему. Почти всегда понимаем, что он имеет в виду. Эмми понимает лучше остальных.

— Он говорит, что Гермес ждет нас по ту сторону горы, — поясняет она.

Томмо снова кивает.

— Спасибо, Томмо, — говорю я.

Мальчишка краснеет и торопливо уходит.

— Он к тебе неравнодушен, — замечает Айк. — И в этом он не одинок. Я все еще жду от тебя ответа, дорогая.

— Что ж, я соглашусь, пожалуй, — говорю я.

От неожиданности он умолкает. Потом приходит в себя и улыбается.

— Да ты со мной заигрываешь! — говорит он.

— Ну, если честно, то заигрываю, — отвечаю я.

— Ах, у меня сейчас сердце выскочит из груди! — восклицает Айк.

— Хватит вам шуточки шутить, — прерывает нас Джек. — Нам пора.

— Вы уже все разведали? — спрашиваю я.

— Конечно, — кивает Айк. — Мы с Эш и Эпоной все досконально разузнали, пока ты отсыпалась.

— Ну и как? — говорю я.

— Да ерунда, — отмахивается Айк. — Пустячное дело.

— Ага, пустячное, — кивает Эш.

— Так что делать будем? — спрашиваю я.

— Ты ведь меня знаешь, — говорит Джек. — Не хочу заранее ограничивать нашу свободу действий.

— Джек! — восклицаю я.

— Ладно, не горячись. Есть что обговорить. Надо все самим увидеть, иначе ничего не решить. Возможно, придется что-нибудь на ходу придумывать.

— На ходу?! — кричу я. — Джек, моего брата надо спасти от смерти!

— Похоже, пора идти, — говорит Айк.

— Ага, — торопливо соглашается Эш.

Они проходят мимо нас и скрываются в пещере.

— Зачем им возвращаться в пещеру? — спрашиваю я. — Поля Свободы на той стороне горы…

— Верно, — кивает Джек. — Через пещеру есть проход. Короткий путь.

Он уходит следом за остальными. Я хватаю его за руку.

— Подожди, Джек! — говорю я. — Нам нужно придумать, что делать. Немедленно.

— Послушай, мы вызволим Лу. Обещаю, — отвечает Джек. — Это самое главное. Ты мне веришь?

Я смотрю ему в глаза. Ищу неведомо что…

И вдруг я вижу.

Вижу настоящего Джека. Не того, который вечно шутит, заигрывает и уворачивается. А подлинного Джека. Вижу всю правду о нем. Внутреннее спокойствие. Как тихая заводь.

Я уже это видела. Той ночью, когда мы лежали под звездами. Когда я рассказала ему про Лу. Джек пообещал мне отыскать брата. В этом все и дело. Настоящий Джек все время был передо мной. Я просто не верила своим глазам.

Я смеюсь.

— Боже мой, я верю, — говорю я. — Я тебе верю, Джек.

— Тогда пойдем, — шепчет он.

Мы заходим в пещеру. В дальнем конце виднеется расщелина. Проход, который ведет на другую сторону. Джек поджигает факел. Мы ворошим костер, раскидываем пепел и золу, чтобы они побыстрее остыли.

— Ну, вот и все, — говорит Джек.

Я касаюсь его руки.

— В чем дело? — спрашивает он.

— Я не поблагодарила тебя за твою заботу обо мне, — говорю я. — За то, что выходил меня.

— Пустяки, — кивает он.

Я снова его останавливаю.

— Джек, знаешь, я очень ценю все, что ты делаешь, — сбивчиво начинаю я. — Все, что ты сделал. Чтобы вызволить Лу и… В общем, все. Ты делал и… Спасибо тебе. То есть я всегда была тебе благодарна, просто… Ну, не умею я всего этого…

— Хватит уже благодарностей, — бормочет он. — Я их не заслуживаю. Я не какой-то там герой.

Мы проходим до конца пещеры и протискиваемся через расщелину. За ней оказывается проход, по которому можно идти в полный рост. Во мне все дрожит от напряжения.

— Джек, погоди, — говорю я.

Он нетерпеливо поворачивается.

— Что случилось? — спрашивает он.

Я столько хочу тебе сказать… Я хочу… больше. Меня переполняют неизвестные мне чувства. Я выдержала и битву с адскими червями, и рану на плече… А потом очнулась и увидела тебя… А теперь мы вот-вот отыщем Лу… И я не знаю, что будет дальше…

— Что с тобой, Саба? — недоумевает Джек.

Я беру его лицо в ладони и целую в губы.

Потом делаю шаг назад.

Мы смотрим друг на друга. Я задыхаюсь. Сердечный камень обжигает кожу. Кровь стучит в ушах.

— Как всегда, вовремя, — говорит он.

Бросает факел на землю. Прижимает меня к стене. Целует так, словно он вот-вот умрет от голода или от жажды или от чего-то еще. Покрывает поцелуями мои губы, лицо, шею. Его губы гладкие. Теплые. Я вдыхаю его запах.

Мы прижимаемся друг к другу, грудь к груди, бедро к бедру. Его сердце бьется рядом с моим. Дрожь пробегает по телу, от макушки до самых пят. Волоски на руках и на затылке встают дыбом. Сильный жар охватывает низ живота.

Никогда не думала, что от поцелуев такое бывает.

Я целую его в ответ. Глажу его руки, плечи, спину. Чувствую его силу. Прижимаюсь к нему плотнее. Хочется быть поближе.

— Остановись, — говорит он.

Я не останавливаюсь. Не хочу. Не могу.

Он хватает меня за руки.

— Саба! Прекрати, — велит он.

Мы оба тяжело дышим. Я словно в тумане.

— Почему? — спрашиваю я. — Это неправильно?

— Нет! Все правильно, — вздыхает Джек. — Великолепно. Понимаешь, сейчас не то время. Не то место. На тебя много всякого свалилось. Ты не в себе.

— А вот и в себе! — возражаю я.

— Нет, Саба, — говорит Джек. — И я тоже разум потерял. Я хотел поцеловать тебя с самой первой нашей встречи.

Я киваю и хочу сказать, что я хотела того же. Он прижимает палец мне к губам.

— Молчи, — предупреждает он. — Не усложняй.

Он целует меня в последний раз. Быстро. Крепко.

Разжимает объятия, подбирает горящий факел.

— Пошли, — говорит Джек. — Пора.

— И это все? — возмущаюсь я.

— Саба, тебя брат заждался, — напоминает Джек и уходит.

Я стою. Губы дрожат. Я все еще ощущаю его вкус.