Предчувствия не обманули – пауки были здесь как раз во время бури. Один накрыл блокпост волнами ужаса и страха, а двое других ждали где-то неподалеку. Люди, всего шестеро хорошо вооруженных бойцов, побросав оружие, стали выскакивать наружу и метались в панике. С пауками было человек пять людей, они ловили оглушенных бандитов и, связывая попарно, уводили на восток. Не понимаю как, но люди совершенно четко ориентировались среди непроглядной темноты и плотной пылевой завесы. Пленников уводили на восток, в небольшой овраг, видневшийся у подножья самого высокого из трех холмов. Трое людей вернулись, забрали одну повозку и трех лошадей. Двоих впрягли в фургон, а одна пошла под седлом. Мародеры собрали все припасы, оружие. Повозка и верховая лошадь тоже двинулись на восток, к оврагу. Схема знакомая, даже цель ясна.

Очнувшись от транса, я тронул тангенту рации и вызвал репликанта:

– Что слышно в эфире?

– Три групповых кодированных источника радиообмена. Направлением на юго-восток. Удаление сложно сказать, но сигнал слабый. Километра два, может быть чуть больше.

– Хорошо, видишь холм на юго-востоке?

– Да, отчетливо.

– Со своей позиции сможешь прикрыть меня, когда подойду к оврагу у подножья?

– Что ты нашел?

– Пока только след… так прикроешь?

– Хорошо, Ступающий.

След от тяжело нагруженного фургона был еле виден. Буря уничтожила почти все следы, неудивительно, что люди Мовчана ничего не смогли обнаружить. Мне помогал сильно примятый сухостой, который прихотлив на излом, да еще выворачиваемые из почвы копытами лошадей мелкие камешки. Нападавшие обернули копыта тряпками, но, видимо, сильно торопились, две обмотки соскочили, и подковы оставляли четкий след в траве и на сырой от постоянных дождей земле. К тому же пленные были обуты в специальные армейские кроссовки, имевшие характерный глубокий рисунок протектора.

– Ступающий, человек с темным лицом хочет знать, как идут поиски.

Голос Ксении звучал напряженно, и я буквально чувствовал ее сердитый взгляд у себя на затылке. Странная девица, но придется еще некоторое время терпеть. Свою рацию я заблокировал, оставив только закрытый канал, в поиске ничего не должно отвлекать.

– Пусть начинают движение, а он сам может идти к моей позиции, дай ему координаты, но сначала спустись сюда сама. Нужно твое мнение.

– Теперь оно тебе понадобилось?

Строптивый оборотень – это именно то самое чудо, которое я не желаю терпеть вообще. Но пришлось сдержаться, поскольку придется.

– Ты хочешь расторгнуть наш договор, кадавр?

– А ты долго будешь обращаться со мной как с какой-то преступницей?!

Теперь еще и нервы. Не ожидал, что скопировать удастся даже чужие эмоции. Однако истерика мне точно нужна меньше всего.

– Спускайся и предупреди Энке. Быстро.

Некоторое время в канале было тихо, лишь слышалось ее учащенное дыхание.

Через пару секунд послышался ровный, как ни в чем не бывало, голос Ксении:

– Хорошо, я иду.

След от колес тянулся до самого оврага и был хорошо различим в невысокой, росшей клочками траве. Из-за постоянных дождей почву вымывало, поэтому идти приходилось осторожно, выбирая дорогу. Когда холм заслонил от взгляда дорогу, местность пошла под уклон, и вскоре я оказался у края оврага, заросшего невероятно густыми зарослями шиповника. Раздвигая колючие ветки стволом автомата, я стал спускаться вниз, пока не дошел до самого дна. Тут меня ожидала именно та самая картина, подобную которой приходилось видеть раньше. На дне оврага чернел выжженный неизвестным способом круг, примерно шести метров в диаметре. В центре его высилась небольшая трехсторонняя пирамида, связанная из десятков человеческих костей. От каждой корявой грани ее отходил выкопанный в земле глубокий желоб, тянувшийся к расположенным вокруг пирамиды человеческим черепам, насаженным на алюминиевые оглобли, в свою очередь с силой воткнутые в землю. Вся поверхность центрального конуса оказалась тщательно обмазана кровью и остатками внутренностей, а черепа на шестах, напротив, были тщательно выскоблены изнутри и снаружи.

Что-то блеснуло в черной массе у северной грани пирамиды, и я подошел ближе, чтобы рассмотреть как следует. Пришлось присесть на корточки и ножом подцепить блестящий предмет. Это был нательный золотой крест весьма вычурной формы, с выпуклым распятием. Положив украшение обратно и поднявшись, я услышал за спиной негромкий вздох. Обернувшись, увидел, как на краю оврага замерла Ксения. Картина жертвенника смотрелась оттуда еще более впечатляюще, это я помню еще по тому, как в первый раз увидел нечто подобное год назад. Девушка спустилась вниз, в ее движениях чувствовалась неуверенность. Маску она так и не сняла, что, учитывая обстоятельства, было даже неплохо. Несмотря на сырость и прохладу, тяжелый дух разложения и паленого мяса в смеси составляли убойное сочетание. Но репликант почти не смотрел на пирамиду, ее больше интересовало мое спокойствие.

Встав передо мной, девушка, пристально смотря мне в глаза, спросила:

– Еще там, у бункера, ты знал про это место?

Подобрав с земли несколько осколков костей и обугленную пуговицу, я покатал останки в ладонях и понюхал. Свежие кости, которым меньше пяти часов, имеют более резкий запах. Устроившие этот бардак, несомненно, были тут еще три часа тому назад.

Подняв глаза на девушку, я коротко ответил:

– Догадывался. Но следы могут рассказать не все.

Маска мешала увидеть всю гамму эмоций на лице Ксении, а голос она сумела сделать совершенно ровным. И по тому, как подрагивали ее плечи, я понял, каких усилий ей это стоило.

– Перед главной битвой военный вождь отряда Ждущих устраивает жертвоприношение. Это обязательно должны быть аборигены с оружием, не меньше трех и не больше двадцати.

– А что же про холод? Ты говорила, что они в такую погоду не нападают.

Репликант с силой поддала ногой по пирамиде, отчего связки из жил не выдержали и все сооружение завалилось набок. Затем она принялась топтать загадочные символы, выжженные на земле, и вдруг зло ответила:

– Не знаю!.. Ритуал проводят перед главной битвой, а на нас не напали. Я не знаю, что тут случилось, Ступающий!

Она ринулась к краю оврага, чтобы выбраться наверх. В следующий миг я сделал то, чего от себя никак не ожидал. Быстро шагнув ей навстречу, я поймал девушку за плечо и, привлекая к себе, крепко обнял. Она было дернулась, потом еще и еще раз, пытаясь освободиться.

Но я держал крепко и, немного неуклюже прижав ее голову к плечу, сказал:

– Нам всем есть что предъявить мохноногим убийцам… Ксения. Соберись, если хочешь поквитаться.

С последним словом я разжал руки и выпустил ошеломленную девушку. Отбежав на три шага назад, Ксения, тяжело дыша, ошеломленно смотрела на меня. В воздухе повисло неловкое молчание.