– Ох и снегу навалило! – ликующий крик Павла нарушил белое безмолвие. И Верменич широко раскинул руки, как будто собирался обнять густую щетку вмерзших в лед камышей, озеро, дремлющее под пышной пуховой периной, Дальний лес с сонными елями да березами и едва видневшийся на другом берегу господский дом.

Князь смотрел на глубокую канавку следа, оставленного Сашиной лошадью. Что она думала, когда ранним утром покидала его? Неужели считает, что он лишь позабавился с ней и опять вернется к Полине? Да, он еще не знает, как поступить дальше, но в одном уверен: ему следует расстаться с Полиной. Он постарается найти такие слова, чтобы разрыв помолвки не был для нее болезненным, а обида не переросла в ненависть. Безусловно, будут слезы и обвинения. Но Полина должна его понять. Она умница и простит его. Тем более о своей помолвке они не объявляли. Предстоит объяснение и с Сашей, чего он боялся гораздо больше. Неясны были причины, по которым она покинула хижину... Вздохнув, Адашев вскочил на Тамерлана, еще раз окинул взглядом их ночное пристанище.

– Что же ты медлишь, братец! – недовольно проворчал за его спиной Павел. – Я бы на твоем месте сейчас птицей к ней летел!

– Опять ты встреваешь, куда не следует! – Князь сумрачным взглядом окинул гарцевавшего рядом с ним приятеля. – Дай мне самому во всем разобраться!

– Слишком долго ты со своими женщинами разбираешься, как я погляжу! – Павел с иронией посмотрел на Кирилла. – Учти, Саша не из тех девушек, которыми можно поиграть, а потом бросить! И на шею, как некоторые, она вешаться не станет!

– Ради Бога, оставь меня в покое! – Адашев недовольно поморщился. – Я сам еще ничего не знаю.

– Тем хуже для тебя! – Павел кивнул в сторону озера. – Вон твое счастье ненаглядное сюда торопится! Небось все глазоньки за ночь выплакала, а кузен в твое отсутствие утешал ее всем известным способом!

– Как ты мне надоел своими глупыми предположениями! – Князь натянул поводья, чтобы успокоить застоявшегося Тамерлана. – Я ничего подозрительного в их отношениях пока не заметил.

– Заметишь тут, как же! Станет она тебе накануне свадьбы с любовником миловаться! Но ведь зачем-то его за собой таскает? – проворчал Верменич вслед приятелю.

Кирилл спешился и помог Полине сойти с лошади. Женщина провалилась в снег, испуганно охнула, но тут же обняла князя за шею:

– Кирилл, дорогой! Что это вы надумали ночевать в этой жалкой развалюхе? – Баронесса всхлипнула. – Я всю ночь не спала, все думала, как вы там? Неужели вы оставите без последствий поступок этой девчонки? Вы здесь в ужаснейших условиях провели ночь, а она, оказывается, переночевала на пасеке. Приехала поутру и на мое замечание так высокомерно отвечает, что объясняться будет только с вами.

– Успокойтесь, Полина. – Адашев помог ей сесть в седло. – Уверяю вас, сегодня я провел не самую худшую ночь в своей жизни!

– Ваш жених, баронесса, всю ночь тешил себя мечтами о предстоящей свадьбе, это его согревало и спать не давало! – Верменич усмехнулся, но, заметив яростный огонек в глазах друга, натянул поводья и развернул Шалого в противоположную от княжеской усадьбы сторону – Ну что ж, господа хорошие! Все нашлись, все живы-здоровы, значит, мне пора и честь знать! А то у меня и своих дел накопилось! Во! – Он провел ребром ладони по горлу и, лихо свистнув, пришпорил коня. Из-под копыт Шалого вылетел фонтан снега, и уже с другой стороны поля до князя донеслось: – Нужен буду, зови!

...Саша, сидя у зеркала, бездумно смотрела в одну точку. Прошло уже более двух часов, как она вернулась в дом. Успела принять ванну, и теперь Серафима причесывала ее. Радость, с которой ее встретили Павел, Агафья, слуги, не могла заслонить тревогу, возникшую с того момента, когда она проснулась рано утром рядом с Кириллом.

Она вышла наружу, чтобы проверить лошадь. Буря прекратилась, вокруг лежали сугробы глубокого снега. Саша побоялась снова вымокнуть и спешно вернулась в хижину. Кирилл спал, и она совсем было приготовилась нырнуть под одеяло и прижаться к любимому, но вдруг представила, как он увидит ее вблизи, при свете дня. А если он вздумает узнать, почему эти рыжие пятна отсутствуют на ее теле? Вон у Серафимы их сколько, и на руках, и на плечах...

– ...а князь как крикнет на него: «Не смейте мне более указывать и немедленно убирайтесь к себе!»

Саша почти не слушала, о чем болтает Серафима. Мысли ее вновь вернулись к Кириллу. Почему он до сих пор не появился? Агафья успела ей шепнуть, что баронесса вслед за Павлом отправилась к избушке, не забыв прихватить Кирдягина. Расскажет ли ей князь, повинится ли перед своей невестой, что провел эту ночь с ненавистной ей гувернанткой? Сожалеет ли он о случившемся, и если да, то что намерен предпринять? Саша не строила воздушных замков. Его вчерашний порыв можно объяснить чем угодно, но только не любовью. За всю ночь Кирилл не произнес ни единого словечка, из которого стало бы ясно, что он любит ее. И никогда не полюбит ее! Потому что она простая гувернантка, некрасива, бедна! Саша совсем забыла, что можно быстро избавиться от уродующих ее пятен. Но она мечтала о настоящей, всепоглощающей любви, хотела, чтобы ее любили не за красоту и богатство, а за ее саму, Сашу Волоцкую, и не графиню, а просто любимую женщину. А Кирилл Адашев – ее единственный и неповторимый мужчина, а не князь и тем более не выгодный жених.

– ...и немедленно убирайтесь к себе! – уловила Саша последнюю фразу.

– Почему он так на него ополчился?

Серафима, укладывавшая ее косу в узел, остановилась и, встретившись в зеркале с Сашиным взглядом, обиженно произнесла:

– Так хорошо вы меня слушаете! Битый час рассказываю, как все в доме переполошились, когда вы потерялись. Князь побелел весь, ну точно простыня ваша, приказал всем мужчинам собираться на поиски. Павел тоже с ними отправился. Он аккурат перед бурей приехал. А Кирдягин остался сидеть в кресле. Ногу на ногу закинул и заявил, не хватало ему, дескать, из-за какой-то скверной девчонки на мороз отправляться. Ничего, мол, с ней, то есть с вами, не случится, а утром сама в дом заявится. Тут князь на него и рявкнул! Агафья мне потом рассказывала, как кузен по лестнице бежал, с испугу, видно, оступился и задницей с десяток ступеней пересчитал!

– А баронесса что же?

– Ну, она поумнее оказалась! Возражать против поисков не стала, раз десять предупредила князя, что не будет спать, пока он не вернется!

– А он еще не вернулся?

– Пока нет! Павел поехал ему сказать, что вы возвратились, но и его тоже нет!

Саша усмехнулась. Кажется, ее догадки насчет этой парочки имеют под собой основание.

– А ну-ка, голубушка, объясни на милость, – Саша повернулась к Серафиме, взяв ее за руку, – с чего это вдруг все барин да барин, а теперь уже просто Павел?

Серафима вывернулась, отойдя на безопасное расстояние.

– Так все вам сразу и расскажи! Сами небось не все мне говорите? Вот, к примеру, где вы на самом деле ночь провели?