— Вы не должны позволить эмоциям одержать верх над вами, ставка слишком высока, — воскликнул китаец и ударил в ладоши.

Стройная, словно бы фарфоровая китаянка внесла длинную трубку и с поклоном поднесла ее Смитту.

— Это то, о чем я подумал? — спросил тот.

— Да, это то, что призвано раскрепостить ваше сознание, скованное предрассудками и затуманенное гневом, — подтвердил Боря.

— Дальнейший разговор считаю излишним, — сообщил американец и, отстранив трубку, поднялся на ноги.

— Мистер Смитт, речь идет о жизни и смерти наших народов, приговоренных тайными владыками, — воскликнул даос и преградил американцу путь шаровой молнией, вылетевшей у него изо рта.

* * *

Котелков снова пришел в себя и ощутил, что находится в каком-то удивительном непередаваемо волшебном состоянии. И виной ему, как он сразу же понял, была Аэлита. Ее небесные глаза, похоже, так и маячили перед ним весь период забытья. А ласковый голос, так и вовсе до сих пор звучал в углах. И действительно, пространство комнаты, где он находился, пронизывали звуки электронно-космической музыки, поверх которых плыл отрешенно-прекрасный женский вокал, безоговорочно утверждавший, что «пионеры всей страны делу Ленина верны». Вполне возможно, что голос принадлежал ей — той, кого он, похоже, полюбил с первого взгляда со всей нежностью, накопившейся в его по служебной необходимости суровом сердце.

Между тем на этот раз над ним склонилось не это чудное виденье, а внимательное, вдумчивое, изборожденное глубоко интеллектуальными морщинами лицо того самого гражданина в белом халате, что в прошлый раз так брутально разлучил его с Аэлитой.

— Ну что, товарищ Котелков, готовы к труду и обороне? — весело поинтересовался он, блеснув, кстати, тоже большими голубыми глазами. И протянул Юре пятерню, недвусмысленно предлагая тем самым покинуть койку.

— И откуда же вам моя фамилия известна, уважаемый? — недоверчиво принял руку помощи партизан.

— Юра, Юра, вы, надеюсь, позволите мне вас так по-стариковски называть, вы, как сотрудник органов безопасности со стажем, могли бы уже догадаться, что мы коллеги, — улыбнулся его собеседник, явно кокетничавший насчет возраста. Выглядел он на полтинник, не больше. — К тому же я не просто ваш коллега, но и ученый. А соответственно представьте себе, имею в своем распоряжении комплекс, скажем так, технических средств, позволяющих считывать информацию непосредственно из вашего сознания. В режиме сна, кстати, даже еще эффективнее, чем при бодрствовании.

— Мне, знаете ли, за последние годы разные коллеги попадались, — резонно заметил Юра, дав понять, что принадлежность к чекистскому сообществу абсолютно ничего не гарантирует, а потому он никак не может испытывать радости по поводу того, что его мозги, не спросясь, просветили. И продолжил для большей убедительности максимально резко: — Случалось, среди коллег и суки встречались.

— Ну не буду вас больше терзать неведением, а то, смотрю, вы на ненормативную лексику переходите. Зря, между прочим, даже в вашем положении подлинный профессионал обязан держать себя в руках, — строго заметил «белый халат». — Зовут меня академик Скорпионов. Я — глава подземного наукограда Сталиногорска. В памяти не ройтесь. Даже ваш уважаемый наставник — генерал Шуршалин о существовании нашем не ведал. Вам достаточно знать, что до сравнительно недавних пор мы входили в состав разветвленной и глубоко секретной системы подземных центров. Однако вследствие катастроф, как известных вам, так и ускользнувших от внимания людей неосведомленных, цепь распалась. И последние несколько лет наукоград функционирует автономно. При этом, смею вас уверить, мы по-прежнему работаем во имя возрождения величия России, Советской России, — акцентированно добавил он.

— Хорошо бы, конечно, возродить, однако сук все-таки многовато, — сокрушенно заметил Юрий. — Вот и меня…

— Дались они вам, юноша, — с досадой прервал его Скорпионов. — Вы, я смотрю, пока не осознали, что вообще сейчас в целом, в мировом масштабе, так сказать, происходит.

— Сделайте милость, просветите, — язвительно ответил партизан, а про себя подумал, что и вправду неплохо бы понять, как теперь все-таки быть с мамонтами.

— Аэлита уже сообщила вам, что ось вращения Земли сместилась. А значит, как нетрудно догадаться, сдвинулись и полюса. Повсеместно происходят извержения вулканов, цунами и прочие катаклизмы. Так, где-то четверть территории США уже погрузилась где в Тихий, где в Атлантический океан, — сообщил академик.

— Ну, так, это ж здорово! — не сумел скрыть вполне оправданной радости Юрий.

— Не совсем так, молодой человек. Весь вопрос в том, кто так лихо Землю повернул. По данным наших наблюдений, все это случилось в результате мощного выброса психической энергии, случившегося в Москве, однако направляемого из глубин нашей планеты. А достичь Солнца этому энергетическому пучку удалось в результате концентрирующих его воздействий, исходивших с поверхности Луны. Помните, древний мудрец говаривал: «Дайте мне точку опоры, и я переверну мир»? Вот кто-то Луну, как такую точку, и использовал.

— Ох, и не хуя себе, — не сдержался Юра.

— Да уж, поверьте, все весьма неоднозначно, — подтвердил Скорпионов и, заглянув в глаза партизану, заметил: — Впрочем, в вашем посттравматическом состоянии информацию надо потреблять мелкими порциями. Отдыхайте, музыку пока слушайте.

— Простите, академик, — остановил Котелков направившегося к выходу Скорпионова. — А вот Аэлита, она не ваша дочь, случайно? Глаза у вас похожи…

— Нет, она мне не дочь, — рассмеялся ученый, — она киборг. Но для половых контактов, кстати, вполне приспособлена. Так что могу прислать.

* * *

Фриц был типичным космическим рейнджером. Он мыслил не жалкими земными категориями, но сотнями миллионов световых лет. И потому он не мог до конца постичь, зачем ему поручено действовать исключительно в связке с этим полоумным русским по кличке Генрих. Впрочем, лунный ариец был, разумеется, несмотря на наигранную бесшабашность (в общении со славянами это помогало), предельно дисциплинирован. А значит, приказы командования никогда под сомнение не ставил.

Генриха он принял на борт тарелки, повинуясь шифрограмме самого Мюллера, транслированной Фрицу в мозг. Дисколет готов был стартовать в Сибирь, где предстояло на оттаявших только что землях, которые никогда не тревожили плуг и борона, посеять семена волшебной коки. Имевшиеся у Фрица с собой многотонные запасы магического порошка следовало предварительно раздать аборигенам, дабы приохотить их к зелью. После они неизбежно безо всяких посторонних понуканий принялись бы увлеченно культивировать коку. Которая, как и дикая солнечная активность, должна была способствовать пробуждению в русских арийскости. Это была версия для Генриха…

На самом деле лунатиков никакие земные племена и нации уже не интересовали. Они работали в связке с великой подземной расой. Ведь наша планета, как это издавна известно посвященным, полая. А в Третьем рейхе об этом знали даже школьники. В самых глубинных земных пустотах в стародавние времена укрылись от потопа наиболее мудрые и злокозненные представители цивилизации атлантов. Они окружили себя многочисленными поясами безопасности, сквозь которые не могли прорваться ни поверхностные природные катаклизмы, ни пытливые представители более поздних рас. От любознательности последних их, кроме всяких энергетическо-магических штук (на них атланты были мастера), защищали отряды троллей. Эта полузверская раса обитала в ближних к поверхности пещерах и человечеством воспринималась в качестве «снежных людей».