— Какое еще задание? — с явным намеком спросила Мальвина. — Это же та, молодая белобрысая преподавательница? Поручик?

— Ага, наша учительница конструктов и резонанса, а заодно моя связная в деле против Меньшиковых. — кивнул я, решив чуть скрасить пилюлю. — Она мне жизнь спасла, когда искаженные пытались меня похитить.

— Похитить? — брови Мальвины полезли вверх. — Интересно, чего я еще о тебе не знаю? Давай ты сразу расскажешь, чтобы потом тебя не пытать?

— Давай лучше наоборот? Потом, дома, ты меня попытаешь. А пока займемся делом. — предложил я, заметив, что мы уже дошли до центрального зала, обойдя все помещения внутренними коридорами. Сейчас мы находились на втором этаже, перед ложей хозяев вечера. И хорошо, что главные лица уже здесь, иначе пришлось бы самим становится на вход — встречать.

— Ваше императорское величество. Господа. Дамы. — поприветствовал я всех находящихся на балконе. — Дедушка, рад видеть вас в добром здравии. Бабушка, вы молодеете с каждым днем.

— Над лестью тебе тоже стоит поработать. — заметила шепотом Мальвина, после того как поклонилась присутствующим. Похоже ждали только нас, потому как было лишь три свободных стула, а стоило нам прийти, как Мирослав, поздоровавшись, подошел к краю балкона и постучав вилкой по фужеру для шампанского привлек всеобщее внимание.

— Дамы и господа, я рад приветствовать вас всех в моем доме. — улыбаясь громко проговорил Суворов-старший. — Есть в жизни один самый счастливый момент — появление ребенка. Но бывает он в двух случаях, когда новое дитя появляется на свет, или когда оно приводит в дом свою пару. К счастью, мы не дикари, и вместо того, чтобы потерять своих потомков отбирая их у других — наоборот, оба родителя получают новое дитя. Новое начало. И тем радостнее, что наш оболтус нашел себе достойную пару.

В зале раздались вежливые смешки и жидкие аплодисменты.

— Рад вам представить. Мой внук, князь Александр Брониславович Суворов с законной супругой, княжной Марией Петровной! — громко проговорил Мирослав, и нас подтолкнули к краю балкона. На сей раз аплодисменты в зале звучали куда убедительней, и почти сразу зазвенел звон бокалов и тосты на имя молодых.

Под строгим присмотром мы спустились в зал, где тут же начали получать формальные и искренние поздравления. Удивительно, но среди гостей нашлись все те же лица, за исключением Екатерины, которые уже присутствовали на обручении в храме. Похоже теперь этот малый, доверенный круг высшей аристократии, будет сопровождать нас на всех важных мероприятиях.

Следом за ними к нам начали подходить и другие, малознакомые лица. Кого-то я знал, других даже не помнил, но у Марии была фотографическая память на все эти благородные лица, так что она подсказывала кому пожать руку, а кому поклониться как равному. Формально выше князей в зале был только император, но я, как младший по возрасту, должен был приветствовать старших и равных по титулу.

Чуть в стороне ото всех стояли мои товарищи, из тех, кому был присвоен личный дворянский титул, в соответствии с рангом дарников, и съемочная команда блистающей Ангелины, на которую то и дело бросали взгляды как восхищенные мужчины, так и ревнивые дамы.

— О, а вот и наша жертва заявилась. — прошептала Мальвина, когда после удара в гонг в зале появилась Ольга Меньшикова, в сопровождении небольшой делегации. — Как подойдет, я начну.

— Хорошо, действуй по плану, камеры уже готовы. — ответил я.

Надо признать, что Ольга выглядела просто превосходно. Молодая, ухоженная и окруженная мужским вниманием наследница одного из крупнейших родов Империи она находилась на пике своей славы, даже не подозревая что вскоре окажется в жуткой западне. Покрасовавшись несколько секунд, и сделав вид что она нас только заметила, Ольга двинулась в нашу сторону, но прежде, чем успела дойти с балкона вновь раздался звон, привлекающий внимание.

— Дамы и господа. К сожалению, у меня не так много времени, государственные дела зовут. Так что прежде, чем откланяться я хотел бы чуть нарушить общий протокол и сделать свой подарок молодым. — проговорил Петр. — Прошу, дети, поднимитесь к нам.

— Зачем он это делает сейчас? — едва заметно нахмурившись проговорила Мальвина. — Он же понимает, что сейчас должно было произойти?

— Вот сама у него и спросишь. — ответил я, так же тихо. Держа жену под руку, я поднялся на балкон и там нас встретил, второй раз за день, с объятьями император.

— Петр Николаевич? — спросил я, подойдя к краю балкона.

— К сожалению, я не могу отдать под твою руку род Морозовых. — громко сказал Петр, обращаясь скорее к залу, чем ко мне. — Мир вносит свои коррективы, но именно наш герой и стал во многом виновником этого мира, а потому я нашел достойное приданое моей доченьке. Драгоценные камни и алмазы, на приблизительно миллион рублей!

Зал взорвался овациями, а я, увидев шкатулку, чуть ен выругался. Ну да, заслуженное приданое, камни, которые я получил от Амин-бея и которые изъяли во время захвата нашей эскадры императорским флотом.

— Но, как верно заметил многоуважаемый Мирослав Васильевич, счастье приходит в наш дом в нескольких случаях. — продолжил Петр. — И сегодня я с радостью объявляю о том, что в соответствии с законом, принятым более полугода назад, готов взять свою вторую законную супругу. Ольгу Меньшикову!

Глава 18

— Папа, ты что делаешь? — ошеломленно спросила Мальвина, когда зал потонул в овациях. — Это же война!

— Война? — усмехнувшись повернулся к нам Петр. — Нет, деточка, это вам наглядный урок того, как на самом деле устроена политика.

— Но мы договаривались. — проговорил я, придумывая как больнее ударить и прощупывая его камень резонанса. Как на зло, грудь регента закрывал силовой объемный конструкт, не позволяющий мне воздействовать на камень. Что-то вроде ледяной скорлупы, которую показывала императрица.

— Договаривались. Но договорились ли? Дал ли тебе благословление патриарх? Подписали ли вы с матушкой четкое соглашение? И на все три вопроса — нет. — жестко ответил Петр. — А сейчас будет то, что и должно было случится. Екатерина получит своих амнистированных, даже если вы привлечете всех союзников, в собрании у вас меньше трети и на принятие закона никакого воздействия ваши голоса не окажут.

— А ты получишь второе по размеру наследство