А когда я наелся, то и вовсе забыл о бегстве. Поэтому меня удивили слова, которые услышал я за своей спиной. Прибывшие люди разговаривали с нашим охранником, рассказывали, как добирались до места, сколько провизии, а потом разговор зашел обо мне. Бородач сказал, что к палатке я шел с видом человека, собиравшегося напасть. Оказывается, я даже мог убить нашего охранника.

Но, как оказалось, это было всего лишь начало.

– Пальмир его вычислил. Он – мент, он Дика с Бориком замочил.

Это был первый случай, когда при мне произнесли имя Пальмира. Но меня это совсем не обрадовало… Не нужен мне никакой Пальмир. И убивать я никого не собирался.

– И дальше что? – спросил охранник.

– Что, что, забираем его отсюда!

Бородач с рыбьим ртом подошел ко мне, встал, покачнувшись на широко расставленных ногах. Ствол его винчестера был направлен мне прямо в лоб.

– Как тебя зовут?

– Иван.

– Фамилия.

– Петрович.

– Звание?

– Капитан.

– Здесь что делаешь?

– Золото ищу.

– А пришел зачем?

– Золото искать.

– Врешь. Ты мент, тебе что-то другое надо.

– Золото мне нужно. Много золота, – на полном серьезе сказал я.

Больше парень со мной разговаривать не стал. Но и работать не позволил.

Мне связали руки за спиной и под конвоем увели с места нашей стоянки. Через пару-тройку километров пешего хода мы вышли к неширокой, но глубокой реке, где нас ждали два гидроцикла. Затем был недолгий и стремительный путь с ревом мотора и брызгами в лицо, после чего меня выгрузили на причал у знакомого поселка.

Меня доставили в «Сель-Клуб», провели через пустующий зал, прикладом винчестера подтолкнули к лестнице, которая вела на второй этаж в кабинет Ильи Семеновича.

Он был не один. В его кабинете я увидел эффектно-красивую красотку в коротком кожаном платье с глубоким декольте. Забросив ногу на ногу, он сидела в том самом кресле, где не так давно состоялось мое посвящение в зомби. Глядя на нее, я ощутил скотское возбуждение, а она ответила мне взглядом тупой телки, истосковавшейся по животной ласке племенного быка. Если бы в тот момент у меня была способность анализировать ситуацию, я бы решил, что девушка находится в таком же дурмане, что и я.

– Нравится? – насмешливо спросил Илья Семенович, кивком головы показав на шатенку.

– Ага! – с восторгом слабоумного ответил я.

– Хочешь?

– Ага!

Илья Семенович усмехнулся с презрением ко мне и с восхищением к собственной персоне. Подошел к девушке, взял ее за руку, помог подняться и сказал, чтобы она шла отдыхать. Она ушла, а он велел мне занять ее место.

Он сел напротив и приласкал меня гипнотическим взглядом. Смотрел он мягко, но тряхнуло меня так, будто я упал на землю, свалившись с Луны.

– Зачем ты здесь? – спустя вечность спросил он.

– Мне нужен Пальмир, – сказал я неожиданно для себя, верней, для своей прежней сущности, обломки которой разлетелись в тумане моего сознания.

Я уже не был рабом и мог адекватно соображать, но мое тело оставалось в плену инфантильной апатии. И еще у меня были связаны за спиной руки.

– Зачем тебе нужен Пальмир? – нахмурился Илья Семенович.

– Он должен знать, кто убил капитана Стеклова, – себе на удивление четко и внятно ответил я.

– Где убил?

– В Черногайске.

– Значит, ты из Черногайска, – сказал Илья Семенович скорей утвердительно, нежели вопросительно.

– Да.

– И там убили твоего друга?

– Я не говорил, что Стеклов мой друг…

– Браво! – фальшиво обрадовался Илья Семенович. – Теперь передо мной милицейский опер, а не тупое двуногое животное.

– А кто сделал меня животным?

– С возвращением тебя, капитан!

– Надолго?

– Возможно, навсегда. На веки вечные. Ты же должен понимать, что тебя банально могут убить.

– За что?

– Я все про тебя знаю, Петрович.

– А я про тебя, Пальмир! – наугад выпалил я.

– Ничего ты про меня не знаешь, – не согласился со мной собеседник.

– Но ты же Пальмир! – возликовал я.

– Я мог бы сказать, что нет. Но зачем? – зловеще усмехнулся он. – Все равно тебе уже не выбраться отсюда. И дело не раскрыть.

– Какое именно?

– Ты же хочешь знать, кто убил твоего друга?

– Хочу.

– Я мог бы сказать, что это сделал Горожанов. Но это не так. Ему понравилась одна очень красивая девушка, и он захотел, чтобы она стала его собственностью. Деньги у него были, расплатиться было чем… В общем, это целая система, богатые клиенты покупают дорогих и, что самое важное, чрезвычайно послушных девочек. Я не знаю, как там все организовано в деталях, потому что моя епархия здесь, а не там, в Черногайске. Как и не знаю, кто такой Горожанов. Но с людьми, которые меня интересуют, я привык вести предметные разговоры, поэтому навел справки, уточнил некоторые детали…

– У кого?

– А вот этого я не скажу! – потешно пригрозил мне пальчиком Пальмир, будто был родителем, а я малышом, которого уличили в интересе к банке клубничного варенья. – И не жди.

– Почему? Все равно ведь пропаду, – с унылым видом озвучил я его же прогноз.

– Пропадешь не пропадешь, а есть вещи, которые никто не должен знать. Даже стены этого кабинета…

– Но справки вы навели?

– Да, и сделать это было нетрудно. Через время, через расстояние, но нетрудно… Возможно, ты думаешь, что Горожанов сам убил свою подружку? – рассуждая вслух, сказал Илья Семенович.

– Возможно.

– Нет, в петлю она полезла сама.

– В петлю?

– Дело в том, что наркотики в сочетании с гипнозом разрушительно действуют на человеческую психику. Кто-то может жить с этим долго, а кто-то быстро сходит с ума…

– Хотите сказать, что Татьяна Зуйко сошла с ума и потому полезла в петлю.

– Это не я, это мне так сказали. Но я и сам бы мог это предположить. Ведь я тоже работаю в этой области.

– Наркотики в сочетании с гипнозом?

– Да. Что за наркотик, я не скажу – секрет. Да и не важно. А гипноз – дело обычное. Тут не нужно быть Мессингом, достаточно средних способностей. Главное, система…

– Сбить человека с толку, войти в доверие, оглушить блестящими перспективами, а потом, подмешав наркотик в напиток, превратить его в кролика, – выдал я.