в провизорской?

Лемюэль промолчал, но и так все было ясно.

— А сейчас он решил вас повесить, — продолжил Джеймс. — Но ведь… — он осекся. — Если вас не станет, исчезнет и он сам, верно?

— Ему плевать. Он жаждет мести.

— Вы понимаете, что так продолжаться не может, Лемюэль? — хмуро спросил Джеймс. — А если бы я не зашел к вам? Или зашел чуть позже? Что ему помешает снова попытаться? И кто знает, чем все обернется в следующий раз? Вы не сможете постоянно подавлять его вашим лекарством.

Лемюэль закрыл глаза и потер веки пальцами.

— Вы правы, Джеймс. Я не смогу его подавлять вечно, уже не могу… а изгнать его навсегда, вылечиться… нет, это выше моих сил.

Джеймс закусил губу.

— Безумие не лечится пилюлями, — сказал он. — Если бы у вас было лекарство от безумия. Как жаль, что его не существует…

Лемюэль не ответил, и в его взгляде появилось нечто недоброе.

— Что? — Джеймс догадался, что таит в себе этот взгляд. — Лекарство от безумия существует?

— Существует.

— Но это же значит, что…

— Нет.

— Вы могли бы вылечиться!

— Я не могу.

— Но почему?!

Лемюэль тяжело вздохнул.

— Лемюэль, расскажите мне, что происходит, — твердо сказал Джеймс. — Без уверток. Все, как есть. Вы передо мной в долгу.

— Еще воды, прошу вас.

Джеймс покачал головой.

— Обойдетесь. Я не встану с этого стула, пока вы все мне не расскажете.

Лемюэль пронзил его яростным взглядом, но Джеймс даже не моргнул.

— Что ж. Видимо, скрывать и правда не имеет смысла. Как вы верно заметили, я перед вами в долгу. Вы ведь знаете, Джеймс, что я много лет ищу лекарство.

— Чтобы вылечить Хелен.

— Верно. Но так же я искал и другое — чтобы вылечить себя. Годы я потратил на то, чтобы подобрать ингредиенты, но в итоге смог изобрести лишь намордник, чтобы Хороший сын не кусался. Я всегда знал, что это сугубо временная мера — его клыки отрастают, и он грызет намордник, медленно точит его. Я много лет провел за исследованиями, и однажды нашел. Нет, это был не какой-нибудь медицинский трактат и не работа прославленного доктора или аптекаря. Я нашел там, где не ожидал, — в научном журнале географического общества «Записки путешественника». В одном из номеров была опубликована статья, собранная из выдержек походного дневника некоего профессора Гиблинга из ГНОПМ. В ней описывались верования диких туземных племен, обитающих в джунглях Кейкута. Профессор утверждал, что племя Анураби-ши-ши поклоняется мрачной силе, живущей в глубине джунглей — Черному Мотыльку. Этот Мотылек, согласно пересказу профессора Гиблинга, обладает жуткими надприродными силами и способен вызывать безумие. При этом туземцы каким-то невероятным способом научились бороться с этим безумием. Без особой надежды получить ответы я отправился в ГНОПМ и встретился с профессором Гиблингом. Он подтвердил все написанное в научном журнале и сказал, что своими глазами видел ритуал, во время которого безумцев в племени излечивали. Их привязывали к дереву, проводили вокруг многочасовые танцы с огнем, наносили на кожу отмеченного безумием человека узоры мякотью плодов фибуа и поили светящимся раствором. По словам профессора, этот раствор изготавливали из светлячков редкого вида, который можно обнаружить в джунглях. Это было уже что-то, и я решил во что бы то ни стало заполучить этого светлячка. Именно он, как я понял, и был лекарством, в то время как все остальное, вроде танцев с огнем и нательных узоров, представляло собой не более чем традиционные части ритуала.

Джеймс и сам не заметил, как кивнул и сказал:

— И вы отправили за светлячком мистера Блохха.

Лемюэль удивленно округлил глаза.

— Откуда вы знаете?!

Джеймс мысленно обругал себя за болтливость и вынужденно признался:

— Я видел блоху, Лемюэль. И слышал содержание письма, которое она вам принесла. Но я подумал, что «недостающий ингредиент» нужен для лекарства Хелен. И я не знаю, кто такой этот мистер Блохх.

Лемюэль прищурился.

— О, мистер Блохх… Этот господин занимается тем, что решает затруднительные ситуации, которые, как кажется, невозможно решить. Отправиться в дикие джунгли на другом краю света и отыскать там требуемого светлячка — это что-то из разряда того самого невозможного. Но он справился. Добыл его! И более того: во время своей экспедиции он изучил состав и действие отвара из светящихся лантернов светлячка и подтвердил, что этот отвар работает.

— Значит, у мистера Блохха есть лекарство! Но ведь в письме говорилось, что он отдаст вам светлячка, только когда вы сделаете для его человека сыворотки…

— Я написал ему сегодня. Сообщил о том, что не могу ждать и что обстоятельства изменились: если он не хочет, чтобы Хороший сын покончил со мной, если хочет, чтобы сыворотки были сделаны, ему следует передать мне светлячка незамедлительно. И он согласился. Днем я получил светлячка, а после закрытия аптеки сделал на его основе лекарство.

— Вы сделали его?! Оно у вас есть?! Но отчего вы его тогда сразу же не приняли?

— Я не могу…

— Не можете?

— Нет.

Джеймс молчал. Кажется, его догадки были верны: если чудодейственные сыворотки делает Хороший сын, то, лишившись его, Лемюэль лишится и рецептов.

— Почему вы не хотите навсегда изгнать Хорошего сына? — осторожно спросил он. — Учитывая, что получили лекарство от мистера Блохха, который сделал, как вы выразились, невозможное и добыл его?

Лемюэль так крепко сжал пустую чашку, что, казалось, она вот-вот треснет. Джеймс почувствовал, что сейчас наконец тот расскажет о рецептах, но то, что кузен сказал, удивило его.

— Все дело в зеленых очках.

— Что? В каких еще очках?

— В зеленых очках прадедушки, Джеймс.

— Я не понимаю…

— Вы не спрашивали себя, где похоронен прадедушка? Его череп хранится в аптеке, но где… гм… все остальное?

— На кладбище? Меня удивило то, что вы храните череп, но… как с этим связаны зеленые очки?

— Прадедушка погребен вовсе не на кладбище. Согласно традиции, аптекарей Лемони хоронили в фамильном склепе, который находится где-то здесь, в этом доме.

Джеймса передернуло: здесь есть еще и склеп — кто бы сомневался!

— «Где-то»? — тем не менее спросил он. — Вы не знаете, где именно?

— Нет. Это тайна, которую мой отец унес на тот свет. Деда не стало, когда я был совсем маленьким, а после этого Лемони не хоронили. Я знаю лишь, что склеп существует и что проход в него открывает какой-то скрытый механизм.

— Допустим. Но зачем вам этот склеп? Вы хотите перенести туда отца?

— Нет. Не только… В этом склепе, вернее, там, где он находится, также располагается лаборатория прадедушки — именно в ней он создавал свои невероятные лекарства и