дверь приёмной вошла симпатичная оэрлла катя перед собой столик уставленный тарелочками, чашечками с кофе и стаканами с соком. Ник подскочил со стула и галантно распахнул перед нею двери в кабинет, пропуская девушку, меня и сам вошёл следом. Девушка быстро и профессионально расставила приборы на столе и держа перед собою опустевший столик укатила восвояси, а мы с Ником присоединились к остальным.

За столом раздавались шутки и слышался смех. Моя банда расслабилась и чувствовала себя вольготно. Гендиректор была опытным руководителем и смогла расположить к себе по сути ещё малознакомых, но уже зависящих от неё молодых людей.

— Орнелла. — вдруг обратилась она ко мне. — Я до сих пор под впечатлением от твоего органного произведения. Это было божественно. Как оно называется? Мне это нужно для регистрации.

Банда удивлённо посмотрела на меня. Послышались шепотки.

— Фуга и токката ре минор, — ответил я.

— Спасибо, — сказала леди. — Надеюсь ты не возражаешь, что фуга и токката переходит в собственность агенства за твоим авторством разумеется?

— Я подписала контракт. Нет не возражаю, — спокойно ответил я.

— Скорее всего прослушав твою пьесу Верховная Жрица захочет купить её. Твои проценты согласно контракту, — добавила гендиректор.

— Знаете леди Элеонора, — задумавшись проговорила девушка, — за ту музыку, что я написала и которая будет исполняться в храме богов-родителей мне перечислять роялти не надо. Пусть от меня всегда будет подарок богам в качестве благодарности. И вообще с Родителей денег не берут.

— Х-хорошо, — как-то неуверенно сказала леди.

— Вот и отлично, — улыбнулась Орни.

— Э-э. Орнелла у меня есть ещё одна просьба. Не могла бы ты немного поработать с "Вишней в шоколаде" в качестве продюсера, — добавила Нора.

— Я? — от такого вопроса у меня челюсть упала на стол. — Продюсером? "Вишни"? Мировых звёзд? Которых знают миллиарды зрителей? Смерти моей хотите? Их фанаты если узнают меня порвут!

— Ну не всё так уж и однозначно, — усмехнулась гендиректор. — Они конечно мировые знаменитости, но что-то я не замечала в них "звёздной болезни". Нормальные хорошие ребята.

— Ну да. Ну да, — отвечал я. — Нормальные. Хорошие. Я когда с ними знакомилась даже подойти первой боялась. Это ж…это ж…миллиарды поклонников!

— Орни не прибедняйся! — строго сказала Нора. — Что бы заработать столько поклонников им пришлось работать десятки лет! А у тебя и "Принцессы" почитателей практически не меньше хотя выступаете вы меньше недели! Да и продюсер "Вишни" сам не прочь посмотреть на твою работу. Так как? — уже мягко спросила она. — Согласна?

— А как же наша группа? — растерянно спросил я. — Мы рассчитывали подготовить репертуар на 15–20 песен и выступить с ним на каком-нибудь концерте, что бы представить себя зрителю, — говорил я и мой голос постепенно переходил на шёпот. Я уже понимал какой я болван. И ответ Норы это подтвердил.

— А на каком концерте вы хотели представляться? — весело спросила она.

— Ну-у. Через какое-нибудь агенство… за неделю до начала учебного года.

— Орни, но вы уже и так в агенстве и я предлагаю другой вариант. Агенство хочет представить вас мировому зрителю на гала концерте посвящённому вручению премии "Золотая Лира". Вернее в самом его конце, — сказала гендиректор. — Но он пройдёт в конце нынешнего и начале будущего года. Однако работать над репертуаром вам никто не запрещает. Наоборот агенство требует работать над новым материалом.

— Но мы…рассчитывали…., - промямлил я.

— Орни детка, — мягко улыбнулась Элеонора, — оставь нам организационные вопросы, а сама лучше занимайся музыкой.

— Хорошо, — уныло ответил я. — А как можно совмещать работу с "Принцессой" и "Вишней"? Мне так никакого времени не хватит.

— Девочка моя, — леди усмехнулась, — а для этого у тебя есть главный менеджер. Это его головная боль. Отнюдь не твоя. Пусть составит расписание занятий.

— Тогда и у меня есть условие, — твёрдо сказал я. — Я прослушала различные песни записанные в ваших студиях. И они мне не нравятся. Нудно и монотонно. Писать я буду в своей студии и только. И ещё. Я так понимаю, что пока наши рабочие помещения не готовы?

— Да. Но я рассчитывала поселить вас пока в другом здании агенства, — отвечала леди.

— Спасибо. Но не стоит. Мы пока вернёмся в поместье на Оэрлло-Аграрную, а когда помещения будут готовы, вернёмся назад. Но нам придётся забрать с собой и "Вишню".

Элеонора задумалась. Потом встала из-за стола и пригласила всех нас спуститься вниз. В студию "Вишни".

Студия.

Тем временем в студии группы "Вишня в шоколаде" полным ходом шла репетиция новой песни одного из штатных композиторов агенства "Любовь и сирень". Мы всей толпой тихохонько по стеночке, что бы не мешать мукам творчества группы и автора песни, а Элеонора даже приставила пальчик к губам, мол не шумите. Присоединились к маэстро который сидел в сторонке и внимательно наблюдал за репетицией.

Я даже по лицам ребят видел, что песня им не нравится и играют они без вдохновения. Так лишь бы отцепиться. А автор нервничал и присутствие Элеоноры сбивало его с толку. Наконец продюсер группы остановил репетицию и попросил автора немного доработать мелодию песни. Были там некоторые нестыковки со словами. Но композитор очевидно ввиду присутствия гендиректора упёрся и ни в какую. Назревал скандал. Волевым решением Элеонора прекратила перепалку между двумя творческими личностями и отправив композитора доработать таки музыку, объявила группе перерыв.

— Так "Вишенки", — сказала Нора выйдя на середину студии в то время как музыканты снимали и отключали инструменты. — В вашем расписании появились некоторые изменения. По моей просьбе продюсер "Принцессы" Орнелла согласилась поработать с вами над вашим новым репертуаром для гала концерта. Но по её мнению ваша студия не достаточно подготовлена…э-э вернее не отвечает требованиям…то есть…Орнелла! Скажи сама, что тебе тут не нравится. Я запуталась совсем, — и леди просительно посмотрела на меня.

— Души, — улыбаясь сказал я. — В этой студии не хватает души. Музыканты есть, аппаратура есть, инструменты есть даже музыка присутствует, а души этой музыки нет. Всё работает автоматически. Автоматически выстраивается мелодия, автоматически выравниваются неточности и шероховатости в записи мелодии и сольного исполнения. Всё это происходит монотонно и безлико. Как конвейер на фабрике по сборке флайеров. На диске это ещё может пройти, а в живом концерте с живым же звуком всё. Облом! Ну-у если конечно вы поёте не под фанеру.

— Под, что? — спросила Лонна.

— Фанеру, — ухмыльнулся я и добавил, — под фонограмму.

— Нет, — сказал Терн Джой, — мы в основном поём вживую. На концертах обязательно. Только иногда в различных телепередачах приходится открывать рот под запись и то только по требованию режиссёра.

— Во-от! А я о чём? — продолжил я по дурацкой привычке заложив руки