Виктор Ерин, министр внутренних дел: «Наша главная цель – обеспечить общественный порядок и оперативное реагирование на любые правонарушения. В течение текущих суток – а мы со вчерашнего вечера особенно четко отслеживаем складывающуюся обстановку – в отдельных городах страны проводятся общественно-политические мероприятия различной направленности. Дальний Восток и Сибирь сутки прожили без какой-либо митинговой активности. В Санкт-Петербурге на Дворцовой площади находилось в течение дня до двух тысяч человек, в Москве проводили митинги представители движения "Трудовая Москва" и представители демократической направленности, с каждой стороны до пяти тысяч человек. Считаю необходимым отметить, что любая нестабильность в обществе на руку преступным элементам, которые могут активно использовать ее для решения своих корыстных целей – преступного обогащения».

Виктор Баранников, министр безопасности: «Люди до предела натерпелись и устали от изнурительной конфронтации между властями, и в мирное время живут как в условиях военного положения. Хотел бы сегодня обозначить две свои позиции. Первая. Чем дольше будет длиться противостояние, тем больше времени и возможностей дадим тем, кто использует те или иные национальные, этнические, региональные интересы для достижения своекорыстных, эгоистических целей, выгодных корпоративным группам, тем больше будем подрывать обороноспособность и безопасность страны. Второе. Как министр, заявляю, что личный состав системы государственной безопасности действовал и будет действовать в соответствии с законами и Конституцией России».

Валентин Степанков, генеральный прокурор: «Учитывая, что самого указа – официально подписанного документа – нет, дать правовую оценку в рамках уголовного права, сказать о наличии или отсутствии состава преступления в действиях какого-либо должностного лица я не могу. Что касается самого обращения президента, то, на мой взгляд, по тексту обращения чувствуется расхождение с целым рядом статей действующей Конституции. Мера ответственности президента определена Конституцией, механизм известен всем депутатам».

Павел Грачев, министр обороны: «Я еще на седьмом Съезде докладывал, что армия всегда решала и будет решать задачи, возложенные на нее Конституцией и законом об обороне. И сегодня заявляю: так и впредь будет. По-моему, подобных сомнений не может быть ни у кого. Хотя и на Съезде, и на заседаниях Верховного совета отдельные депутаты пугали нас продвижением войск в сторону Москвы, установлением Вооруженными силами диктатуры».

Юрий Скоков, секретарь Совета безопасности: «С моей точки зрения, в нашем государстве сегодня нет никакого вопроса о дефиците власти. Ибо до сих пор не разобрались, в каком государстве мы живем. 31 марта исполняется годовщина подписания федеративного договора, но как подписали эту бумагу, так она и осталась бумагой. И у нас нет системы управления. Рассуждаем лишь о том, кому дать власти больше, кому меньше. Что касается вопроса сегодняшней повестки дня… Совет безопасности не рассматривал вопрос о введении какого-либо президентского правления. Я не имею ни устных, ни письменных поручений от президента на этот счет. Последнее заседание Совета безопасности было посвящено двум злободневным вопросам: проблеме здоровья нации и функционированию финансовой и банковской системы. Вывод по первому вопросу: мы можем сейчас встать и разойтись, потому что обрекли себя на вымирание, и нам не нужны никакие власти. Вывод по второму вопросу: мы строим дом (если вообще строим) не на песке, а на болоте. Все, что делается в этой сфере, ведет к развалу экономики и государства. В течение последней недели было несколько обстоятельных бесед с президентом. Последняя состоялась в пятницу, и никакого разговора о введении особого порядка управления страной не было. Напротив, был разработан четкий план, который президент принял, опираясь на решения субъектов Федерации, выраженные ими в политическом заявлении. По его поручению я готовил проект указа. Это было в 12 часов в пятницу. А утром в субботу мне предложили завизировать проект указа об особом порядке управления страной. Не берусь оценивать, кто и как его готовил. Я его не завизировал».

Президент так и не решился подписать обещанный указ. Почему? Предположение высказал председатель Конституционного суда: это был его пробный шар. Предположение косвенно подтверждается и тем, что в его выработке не участвовали ни генеральный прокурор, ни судебная власть, ни силовые министры, ни Центральная избирательная комиссия, ни регионы. Кто же в таком случае должен был реализовывать установки указа? Вероятно, Администрация Президента и ее Правовое управление – неконституционные структуры, образованные президентом в обход закона.

Однако проект указа оказался в распоряжении «Российской газеты» и был напечатан 24 марта. Без подписи и без указания срока введения его в действие. Точное название указа: «Об особом режиме управления до преодоления кризиса власти». Но граждане и журналисты называли его короче: ОПУС (особый порядок управления страной). Есть большое желание привести его здесь полностью, поскольку он, несомненно, является ярким образцом беззакония и юридического плутовства, но основные положения указа раскрыты в выступлениях участников заседания Верховного совета, в телеобращении, поэтому не будем повторяться. И все же некоторые перлы просто просятся на бумагу.

Третью часть текста составляют декларативные пункты вроде «подтверждая принесенную мною присягу», «сохраняя верность своей клятве», «принимая во внимание», «исходя из того» и так далее, которые претендуют на роль обоснования причин, толкнувших президента на беззаконие.

Постановляющая часть: на 25 апреля назначается референдум с вопросом о доверии президенту и вице-президенту; Центральная избирательная комиссия формируется указом президента (существующая комиссия не устраивает президента); главы исполнительной власти субъектов подотчетны непосредственно президенту (устраняются законодательные органы власти в регионах); решения государственных органов и должностных лиц (читай – Верховный совет), направленные на отмену или приостановление указов и распоряжений президента, не имеют юридической силы и не подлежат исполнению; на территориях субъектов реализация указа осуществляется должностными лицами, главами исполнительной власти и территориальными структурами федеральных органов исполнительной власти. Чистой воды автократия!

Сейчас я отступлю от своего правила публиковать под этой рубрикой собственные наблюдения и суждения и прибегну к помощи автора очерка с названием «Серый кардинал, Или что в кармане Шахрая» («Российская газета», 23 апреля 1993 года). Автор тогда пожелал скрыться за псевдонимом, теперь же можно назвать его имя: Вольдемар Корешков, долгое время проработавший в аппарате Верховного совета СССР, а к моменту публикации – помощник главного редактора «Российской газеты». Очерк воспроизводится с незначительными исключениями.

«Интерфакс» распространил сенсационную информацию о том, что первый заместитель премьер-министра Сергей Шахрай видит себя в будущем президентом России. При этом информационное агентство сослалось на слова самого Сергея Михайловича. И вот они, документы – записи бесед с людьми, близкими к властям и хорошо знающими, как и что варится на политической кухне. Сегодня Шахрай – один из ближайших соратников президента, политический деятель, разрабатывавший контуры и содержание той политики, которая называется президентской.