— Да. — Он расслабился, снова открыл глаза. — Да. Очнулся. — Рывком сел. — Где мы? Это станция Алкана? — Но в окне виднелся пейзаж.

Мыш спихнул себя с подоконника:

— Луна планеты именем Новая Бразилия.

Кейтин выбрался из гамака, подошел к окну. За атмосферным капканом над горсткой невысоких домов катила ковром к лунно узкому горизонту черно-серая скальность. Кейтин втянул холодный, порченный озоном воздух, оглянулся на Мыша:

— Мыш, что случилось? Ой, Мыш, я же думал, я проснусь и буду как…

— Дан подвис на пути в звезду. Ты подвис, когда мы отлетали. Все частоты доплеровали к красному смещению. То, что произошло с Даном, делает другой конец синхронного ионного спектра. Тййи все-таки улучила момент и отрубила твои сенсор-импульсы с капитанского пульта. Ты и правда ненадолго ослеп — ты в курсе? Мы, едва выбрались, отнесли тебя в медико.

Кейтин нахмурился:

— Тогда что мы тут делаем? Что было потом?

— Мы встали у алкановских станций, смотрели фейерверки с безопасного расстояния. До пика интенсивности она дошла меньше чем за три часа. Мы переговаривались с алкановцами и тут поймали капитанский сигнал с «Черного какаду». Помчались как угорелые, подобрали его и отпустили киберштырей «Какаду» восвояси.

— Подобрали! В смысле, он выбрался?

— Ага. Он тут рядом. Хочет с тобой поговорить.

— Так это были не байки — про корабли, что падали в нову и вылетали с другой стороны?

Они зашагали к двери.

Шли коридором со стеклянной стеной, глядевшей на бугристую луну. Кейтин успел утонуть в чудесном созерцании щебенки, когда Мыш сказал:

— Здесь.

Открыли дверь.

Трещина света расколола Лорково лицо.

— Кто?

Кейтин спросил:

— Капитан?

— Что?

— Капитан фон Рэй?

— Кейтин? — Пальцы царапали подлокотники. Желтые глаза таращились, скакали; скакали, таращились.

— Капитан, что?.. — Лицо Кейтина смялось; он поборол панику, принудил лицо расслабиться.

— Я велел Мышу привести тебя глянуть на меня, когда придешь в сознание. Ты… ты в порядке. Хорошо. — Боль побежала по растерзанной плоти, споткнулась. И мгновение боль была.

Кейтин перестал дышать.

— Ты тоже не отвел глаза. Я рад. Всегда думал, что именно ты поймешь.

— Вы… вы упали в звезду, капитан?

Лорк кивнул.

— Но как вы выбрались?

Лорк вдавил затылок в спинку кресла. Темная кожа, рыжие с прожелтью волосы, глаза не в фокусе — единственные цвета в комнате.

— Что? Когда говоришь со мной, надо громче. Иначе… Выбрался, говоришь? — Он резко усмехнулся. — Теперь это уже не тайна. Как выбрался? — (На руине челюсти задрожала мышца.) — Звезда… — Лорк поднял руку, изогнул пальцы, держа воображаемую сферу, — она вращается, как мир, как некоторые луны. Масса звезды такова, что вращение порождает невероятную центростремительную силу, толкающую все к экватору. В последней фазе образования тяжелых элементов на поверхности, когда звезда становится новой, она проваливается сама в себя, в собственный центр. — (Пальцы задрожали.) — Из-за вращения вещество на полюсах проваливается быстрее, чем на экваторе. — Он снова сжал подлокотник. — Когда образуется нова, через несколько секунд она уже не сфера, а…

— Тор!

Морщины иссекли Лорково лицо. И его голову дернуло вбок, будто отворачивая от сильного света. Затем очертания шрама вернулись.

— Ты сказал «тор»? Тор? Да. Эта звезда стала бубликом с такой дыркой, что прошло бы два Юпитера бок о бок.

— Но Алкан изучает новы уже почти сто лет! Они что, ничего не знали?

— Замещение вещества направлено в центр звезды. Замещение энергии — вовне. Гравитационный сдвиг загоняет всю материю в дыру; благодаря замещению энергии в самой дыре прохладно, как бывает на поверхности красных гигантов, — меньше пятисот градусов.

В комнате было не жарко, но Кейтин видел, как на гребнях Лоркова лба выступает пот.

— Топологическое расширение тора таких габаритов — корона, которую только и видят станции Алкана, — практически идентично сфере. Как ни велика дыра, на фоне гигантского энергетического шара найти ее сложновато, если не знать, где искать… или не упасть в нее случайно. — (Пальцы на подлокотнике внезапно вытянулись, затряслись.) — Иллирий…

— Вы… вы добыли иллирий, капитан?

Лорк снова поднес руку к лицу, теперь — сжатой в кулак. Постарался на нем сосредоточиться. Сделал попытку схватить его другой рукой, почти промахнулся, повторил попытку, промахнулся напрочь, попытался опять; разведенные пальцы вцепились в сведенные. Двойной кулак трясло, как при парезе.

— Семь тонн! Единственная материя, чья плотность держит ее в центре дыры, — транстрехсотые элементы… это не шварцшильдовский объект, который больше тысячи лет предсказывает квантовая математика. Нет — иллирий! Он там плавает свободно, иди и загребай. Заводишь корабль в дыру, ищешь, где он, загребаешь крыльями. Он собирается на узлах проекторов. Иллирий… почти без примесей. — (Руки разошлись.) — Только… включаешь сенсорику и ищешь. — Он поник головой. — На Новой Бразилии есть иллириевая шахта… — За окном в небе внушительно висела пятнистая планета. — У них все оборудовано для работы с грузами иллирия. Но видел бы ты их лица, когда мы привезли семь тонн, да, Мыш? — Он снова громко усмехнулся. — Верно, Мыш? Ты сказал мне, как они выглядели, да?.. Мыш?

— Верно, капитан.

Лорк кивнул, глубоко вздохнул:

— Кейтин, Мыш, ваша работа завершена. Вы получили расчет. Корабли здесь летают регулярно. Вам не составит труда сесть на какой-нибудь.

— Капитан, — осмелел Кейтин, — что будете делать вы?

— На Новой Бразилии есть дом, где я провел в детстве много счастливых дней. Я вернусь туда… и буду ждать.

— Капитан, но разве ничего нельзя сделать? Я смотрел и…

— Что? Говори громче.

— Я сказал, я в порядке, а ведь я смотрел!.. — Голос Кейтина сорвался.

— Ты смотрел, улетая. Я смотрел, обыскивая центр. Нейронное искажение вплоть до мозга. Нейроконгруэнтность. — Лорк тряхнул головой. — Мыш, Кейтин, с Эштоном Кларком.

— Но капитан…

— С Эштоном Кларком.

Кейтин глянул на Мыша, снова на капитана. Мыш теребил лямку. Поднял глаза. Миг спустя они развернулись и ушли из комнаты без света.

Снаружи они еще поглазели на местный луншафт.

— Ну вот, — подумал Кейтин вслух. — Фон Рэй получил что хотел, а Князь и Лала — нет.

— Они мертвы, — сообщил Мыш. — Капитан сказал, он их убил.