– А разве не так? С чего нормальному взрослому мужчине таскать с собой на отдых школьницу?

– Потому что он меня любит? Нормальной отцовской любовью?

– Ну конечно.

Мама старается улыбнуться мягко, накрывая мою ладонь. Родители часто так улыбаются, когда уверены, что их дети говорят чушь. Очередной камень в мой фундамент неуверенности и мыслей, что нужно стараться, чтобы заслужить любовь.

С Алексом и Сэмом я не заслуживала. Вряд ли их настолько покорила моя готовка или танцы на дороге. А может именно это и покорило, привлекло внимание. Но я этого не хотела, бежала. Не старалась понравиться, быть лучшей. И всё равно им нравилась.

Почему-то, без повода. В принципе, как и они мне. Алекс бывал забавным и наглым, Сэм внимательным, стоп-краном, который не давал натворить глупостей. Но при этом ведь я любила их не за определённые качества (а я уже точно уверена, что влюблена), а скопом, за всё. Просто за то, что они это они. Понимающие и любимые.

– Мам. Если ты хочешь видеть меня и Марка – ты остановишься. Не забывай, что в нашем законодательстве у тебя нет прав на моего сына.

– Я его бабушка.

– По факту – да. Юридически, именно на мне лежит забота о Марке. Поэтому не порть мне жизнь и отношения. Я счастлива, мам. Прими это.

– С этим непонятным мужиком? Он даже не пришел с тобой.

– Его зовут Алекс. Он мой, - слово «жених» царапает нёбо. Это фальшивое, притворное. А мне хочется использовать то, что по-настоящему будет о наших отношениях. – Моя мужчина. Я попросила его не спускаться, дать нам время вдвоём. Прости, что разочарую. Но в мою семью не лезь.

– А я уже не твоя семья?

– Всё зависит от тебя. И мам…

Я набираю текст на телефоне, потому что наш разговор тоже может записываться. Вряд ли, без юридической силы, но от мамы можно ожидать многого. Делаю глубокий вдох, поворачивая экран от себя.

Никто так не сообщает о том, что встречается с двумя. Не скупой фразой в несколько слов. Но у меня нет сил ещё что-то говорить и доказывать.

– Что? Юнна, это…

– Выбор за тобой, мам. Мы сегодня будем ужинать в ресторанчике «Элментос», если захочешь присоединиться – я буду рада. Но не потерплю оскорблений или обсуждения моего выбора. До встречи.

Оставляю нетронутый завтрак и озадаченную маму. И чувствую себя свободной. Хорошо, что мужчины не пошли со мной. Я бы служила громоотводом, пыталась разрулить ситуацию. А так смогла спокойно поговорить. Паршивое чувство остаётся, но, наверное, от него никуда не избавиться.

– Всё хорошо?

– Алекс! – я неприлично громко вскрикиваю, когда меня закручивают и прижимают к стене коридора. – Что ты творишь?

– Беспокоился о тебе. И поджидал, вдруг ты решишь сбежать. Опять.

– Я же сказала, что вернусь. С моей мамой непросто. Но мы же, вроде, всё решили. У нас отношения на троих, другим нет там места. Ну, разве что, Марку. С ним бывает сложно.

– С его мамой тоже, - Алекс тащит меня за собой, не отпуская моей ладони. – Иногда очень сложно.

– Его отцы тоже не святые.

– Я сама невинность, принцесса.

Мужчина толкает меня в лифт, прижимая своим телом. В слепую шарит по панели, выбирая кнопку нужного этажа. Прижимается губами, скользит ладонями по лицу.

– Такая красивая и воинственная, - шепчет, продолжая поцелуи. – Необыкновенная.

– Алекс. Увидят…

– Жених, имею право.

Когда это произносит Алекс – не кажется просто легендой. Мы вместе, как бы необычно это не было, втроём. И с каждой минутой во мне всё меньше сомнений, что всё закончится через пару ночей или месяцев.

Мужчина подхватывает меня на руки, заставляя обхватить торс ногами и сильнее вжаться. Плевать, что платье задирается, а посетители уже выходят из номеров.

– Ой, прости, Эв.

Алек смеётся, едва не сбивая с ног нашу костюмершу. Прячу лицо на его шее, стараясь не показывать своё смущение. Стыдно, но хорошо.

– Да ничего. А вы Сэма не видели? У меня к нему вопрос по работе. А в номере нет.

– Сэм отъехал по делам.

Отвечаю первой, потому что пока у меня приподнятое настроение, не хочу отпускать мужчин. Мы и так потеряли слишком много времени. А ещё испытываю неуместную ревность к девушке, которая собралась в коротком платье идти к Сэму. В номер.

– А когда будет? Ой, извините, что отвлекаю. Хорошего вам утра.

Эва немного тушуется и сбегает к лифту, а мы направляемся к моему номеру. Сложно в воздухе приложить карточку, но с третей попытки получается, и мы вваливаемся в номер.

– Не убей принцессу, - Сэм поднимается с кровати, но не спешит подойти. Собран, серьёзен. И у меня неприятно сжимается в груди, словно что-то произошло. – Ничего не хочешь объяснить, Юн?

– Нет?

Опускаюсь на пол, но ощущение, что под ногами волны. Бушующий океан, и от гибели всего один шаг. Сейчас провалюсь и всё. Никакого спасения.

– Нет? Тогда не скажешь, что это такое?!

Сэм бросает на кровать тест на беременность. Тот самый, что совсем недавно я отправила в мусорную корзину. Скрыла, не желая поднимать эту тему сейчас.

– Это тест.

– Я знаю, блять, как выглядит тест на беременность. Но не поделишься, почему ты в очередной раз всё скрываешь и решаешь сама? Или о твоей беременности нам через пять лет узнавать?

– Сэм…

Я пытаюсь подобрать слова, но всё кажется каким-то бредом. Всего секунду назад я была счастлива, а теперь встречаюсь с бурей в разноцветных глазах. Переминаюсь с ноги на ногу, понимая, что теряюсь перед мужчинами. Снова чувствую себя школьницей, которой нужно оправдываться.

– Какого черта, принцесса? Мы вроде договорились обсуждать всё.

– Господи, я не понимаю твоей реакции, - подхожу к кровати, чтобы отправить тест обратно в мусорную корзину. – Он отрицательный, Сэм. Одна полоска, никаких ошибок.

Пока выжидала результат, я всё не могла понять, чего хочу больше. Положительный или отрицательный результат. Даже встряхнула несколько раз, не желая смотреть. Ребёнок поменял бы всё, но я хотела бы. Может, позже. Через пару лет. Девочку или мальчика, похожих во многом на мужчин.