Ральф Корвин привык к ночному шуму и суете в поселке. Оптический прибор, установленный в куче валунной глины, давал ему возможность наблюдать за деятельностью Облачных Людей на экране, сидя дома, и при желании увеличивать изображение. Если происходило что-то любопытное или Ральфа просто интересовало какое-то событие, он шел в поселок и смешивался с его обитателями. Облачным Людям потребовалось много времени, прежде чем они стали воспринимать Корвина как человека загадочного, таящего в себе опасность, но привлекательного и располагающего к себе. Его общество доставляло им удовольствие, а таинственность придавала особую притягательность. Девушки ему улыбались, и некоторые из них были вполне симпатичными. Корвин, увы, не мог воспользоваться положением, дабы не скомпрометировать свою миссию. Тулаты были проще в обращении, но… неопрятны, к тому же у него не хватало на них времени. Патруль не любил попусту растрачивать на одно задание жизнь своих малочисленных агентов.

«Было бы просто великолепно, если б Ванда Тамберли, которая, казалось, вполне соответствует рассказам о раскованных девушках Калифорнии конца двадцатого столетия, оказалась пообщительнее. Но раз нет, то и наплевать», – часто ворчал он про себя.

Этой ночью Корвин забыл о Ванде. В поселке начался настоящий переполох. Он оделся потеплее и вышел из дома.

Воздух стоял неподвижно, словно ветер застыл от стужи; сквозь ноздри он тек как ледяная жидкость. В свете полной луны дыхание казалось таким же иллюзорным, как и холмы на севере и юге. Снег искрился и скрипел под ногами. Корвину не нужен был фонарик. Факелы тоже никто не зажигал – это уже роскошь, доступная Облачным Людям благодаря получаемой ими дани. У горки с черепами развели костер. Люди толпились вокруг, что-то выкрикивая. Когда пламя взметнется высоко в небо, они принесут барабаны и начнут танцевать.

Это будет танец скорби и задабривания духа жертвы, догадался Корвин, что подразумевало определенные планы и подготовку к какому-нибудь серьезному действию. Толпа перед Корвином широко расступилась, и он направился к дому семейства Красного Волка.

Его догадки подтвердились. Беспетельная дверь была прислонена к бивням, и свет неровно падал на снег около входа. Корвин заглянул в проем.

– Эй! – негромко позвал он. – Говорит Высокий Человек, можно ему войти?

В обычной ситуации такой вопрос показался бы оскорбительным, означавшим, что Корвин считает хозяев дома негостеприимными людьми, но правила менялись, когда надвигались злые силы, и Корвин полагал, что и сейчас без Ответствующего не обошлось. Беспокойство нагнеталось на протяжении нескольких дней, после того как шаман уединился, и это необычное возбуждение…

Через минуту в проеме света возникла темная фигура.

– Добро пожаловать, – произнес Красный Волк и отодвинул лежавшую поперек дверь.

Корвин шагнул за порог. Красный Волк проводил гостя в центр комнаты, где разгоралась кучка угольков. Маленькое дымное пламя давало столько же света, сколько и четыре светильника из мыльного камня, наполненные жиром. Углы комнаты тонули во мраке. Корвин едва различил ширму, натянутую на деревянную раму из плавника и державшуюся на подпорках. За ней, должно быть, находились домочадцы Красного Волка, свободные от дел в эту ночь и не присутствовавшие среди плакальщиков.

Корвин увидел перед собой избранных. Он узнал охотников по имени Сломанный Клинок и Наконечник Копья и почитаемого всеми Огниво – старшего в племени. Мужчины стояли. На полу, обхватив колени руками, сидел Ответствующий. Тени глубоко залегли в морщинах его лица, в запавших глазницах; спина сгорбилась, голова бессильно поникла.

«Крайнее измождение, – определил Корвин. – Шаман куда-то отлучался, но не думаю, что это было странствие духа».

– Хорошо, что Высокий Человек присутствует на нашем совете, – произнес Красный Волк жестким тоном. – Ты призвал его, Ответствующий?

Шаман пробормотал что-то невнятное.

– Я увидел, что вы чем-то встревожены, и пришел спросить, не нужна ли моя помощь, – сказал Корвин вполне искренне.

– Действительно, случилась беда, – ответил Красный Волк. – Бегущая Лисица, умнейший среди наших мужчин, мертв.

– Это скверно.

Корвин ценил Бегущую Лисицу – быстрого на подъем, толкового собеседника, хотя и склонного задавать вопросы, приводившие его в замешательство. Племя понесло серьезную утрату, лишившись проницательного и независимого в суждениях охотника.

– Что произошло? – поинтересовался Корвин.

«Вне всякого сомнения, случилось нечто необычайное».

– Мужчина из племени Полевых Мышей, по имени Арюк, зарубил его, – ответил Красный Волк. – Тот самый Арюк, за спасение которого Солнечные Волосы отдала свой нож.

– Что?! Этого не может быть!

«Они трусливы, эти тулаты. Им вдолбили, что они абсолютно беспомощны».

– Именно так, Высокий Человек. Ответствующий только что принес эту весть. Он чудом спасся – он, который неприкосновенен!

– Но… – Корвин набрал в легкие теплый, застоявшийся и прокопченный воздух.

«Сохраняй спокойствие, будь бдителен. Ситуация может выйти из-под контроля».

– Я удивлен. Я опечален. Прошу вас рассказать, как стряслась эта беда.

Ответствующий приподнял лицо. Пламя отсвечивало в его глазах. Послышалось злобное шипение:

– Из-за тебя и твоей женщины. Бегущая Лисица и я отправились в путь, чтобы выяснить, почему эти «мы» так дороги вам.

– Друзья, и ничего больше. Солнечные Волосы подружилась с «мы» раньше меня. Я едва знаком с ними.

– Арюк сказал то же самое.

– Это правда.

– Арюк, быть может, наслал на нее чары? – отважился заметить Огниво.

– Ответствующему требовалось выяснить это, – сказал Красный Волк. – Бегущая Лисица отправился вместе с ним. Они немного поговорили, а потом Арюк внезапно напал на Бегущую Лисицу. Он обезоружил нашего товарища и убил его ударом топора. Кто-то метнул камень в Ответствующего, но тот успел скрыться.

«Неудивительно, что шаман так напуган, – отстраненно подумал Корвин. – Старый человек. Ему, пожалуй, около пятидесяти. Брел сквозь снега днем и ночью, трясясь от страха за свою жизнь».

Шаман снова поник всем телом.

– Но что могло толкнуть Арюка на такой поступок?

– Неясно, – ответил Красный Волк. – Может, злой дух овладел им, или зло давно жило в его сердце… Ты действительно ничего не знаешь?

– Совершенно. Что вы намерены теперь делать?

Красный Волк сверлил его взглядом.

«Он все еще подозревает меня, но ему хочется верить, что мы с Вандой честны. Он хочет убедить меня в доброй воле, демонстрируя искренность».

Молчание длилось до тех пор, пока Красный Волк не принял решение.

– Я не стану танцевать сегодня в память Бегущей Лисицы, – сказал он. – С группой охотников я отправлюсь в сторону моря. Мы должны принести тело товарища домой.