– Я не испытываю никаких угрызений за мои услуги мадам! – воскликнула Сюзетта, злобно сверкая своими маленькими глазками хорька. – Но мадам умерла, а я хочу сейчас покинуть этот дом, поэтому я скажу вам то единственное, что мне известно, и это, возможно, вам поможет. Но вы должны поклясться мне, – сказала она, выпрямляясь и с вызовом глядя на графа, – что я смогу выйти отсюда и меня оставят в покое!

– Клянусь, вы не задержитесь здесь ни на минуту, но что касается покоя, то это зависит от вашей совести и от Бога, – ответил герцог, стараясь сдержать бурлившие в нем чувства.

Сюзетта улыбнулась холодной, торжествующей улыбкой.

– Ну, тогда слушайте, ваша светлость, – насмешливо произнесла она. – Несколько лет назад мадам решила сама выяснить, что стало с девочкой, которую она у вас похитила. Тогда она узнала о гибели эсквайра и его жены и попыталась найти девочку. И нашла ее в одном из работных домов Лондона.

– Лондон! Но мы справлялись в каждом из…

– Вы снова недооценили мадам. – Сюзетта бросила презрительный взгляд на герцога. – Она заплатила людям, управляющим этим работным домом, крупную сумму в обмен на молчание. Эти люди должны были начисто отрицать факт пребывания Камиллы Брент в их работном доме, кто бы и когда бы ни стал расспрашивать о ней. Мадам добилась того, что какие бы поиски вы ни предприняли в будущем, они неминуемо завели бы вас в тупик.

Герцог замер, пораженный злобной предусмотрительностью Женевьевы. Он произнес очень осторожно, стараясь точно понять сказанное ею:

– Значит, управляющие одного из приютов солгали мне: они знали Камиллу Брент, но намеренно отрицали правду.

– Да. И этой парочке хорошо заплатили!

– А теперь вы сообщите мне имена этих людей и адрес приюта, или, клянусь всем святым, вы не уйдете живой из этого замка!

Сюзетта без страха встретила его бешеный взгляд.

– Тумбс, – бросила она ему, как мясник бросает кость собаке. – Мистер и миссис Тумбс из работного дома на Порридж-стрит в Лондоне. Они, возможно, скажут, где ваша драгоценная дочь, – за определенную цену!

Она повернулась и зашаркала к двери. Жан и еще два лакея преградили ей путь, но герцог с горечью произнес:

– Пусть убирается к дьяволу! Ее присутствие оскверняет этот дом.

Оставшись один, герцог посмотрел на портрет Антуанетты, и его лицо осветилось слабым светом надежды.

– Может быть, дорогая, может быть, мы ее скоро найдем! – тихо и горячо прошептал он. – Наша дочурка наконец-то будет с нами!

Сумерки уже опустились на Беркли-сквер, когда Шарлотта пришла к Камилле и сообщила ей о том, что Доринда простудилась и должна лежать в постели. Когда она прибавила, что, по словам мисс Бригэм, подвижная маленькая мисс не только плохо себя чувствует, но и хандрит из-за необходимости лежать в постели, Камилла сразу же предложила составить ей компанию на вечер. Шарлотта же выдвинула другой план: молодые женщины заказали много сладостей на ужин, который прислали в детскую, и устроили для девочки маленький праздник. Вскоре к ним присоединились Джеймс и Джеред, которым не понравилось ужинать внизу в одиночестве.

Доринда, в ногах у которой спала Щекотка, была очень довольна тем, что оказалась в центре всеобщего внимания. Ее развлекали игрой в домино и лотерею, а также рассказами о приемах и операх, которые посетили Шарлотта и Камилла.

– Жаль, что я еще не взрослая и не могу выезжать, – вздохнула Доринда, гладя котенка. Щекотка проснулась, потянулась, зевнула и удобно устроилась опять под боком у девочки, которая сидела в постели, подложив под спину розовые шелковые подушки. – Взрослым достаются все веселые развлечения, а детям ничего не позволяют.

Джеред улыбнулся ей.

– Тебе бы не понравилось на большинстве этих приемов, глупышка. Надо быть вежливой и тихой. Не допускается никакой беготни и прыжков.

– Это я знаю. – Доринда сердито посмотрела на него и шмыгнула носом, потом потянулась к чашке с бульоном, которую Камилла поставила рядом с кроватью. – Но даже если нельзя бегать и прыгать, то можно танцевать. А это еще веселее, особенно в пышной юбке, со шлейфом и с каким-нибудь очень красивым партнером, вроде тебя, Джеред.

– Танцы! – Камилла уронила клубок шерсти, который сматывала после того, как им поиграла Щекотка. Девушку охватило сильное волнение. – Я только что подумала вот о чем, Шарлотта: завтра на приеме у леди Астерли будут танцы?

– Конечно. Вы ведь не хотите сказать, что не умеете танцевать? – испуганно ахнула Шарлотта.

– Конечно, я умею танцевать, по крайней мере думаю, что сумею, если меня научат основным движениям, – объяснила Камилла, стараясь успокоить Шарлотту.

– Джеймс, ну почему мы об этом не подумали? – воскликнула Шарлотта, растерянно глядя на мужа.

– Об этом следовало подумать Филипу, Шар. Ну, не надо так переживать. Мы можем научить Камиллу самому необходимому сегодня вечером. Начнем прямо сейчас.

– Я помогу, – с готовностью вызвался Джеред и вскочил с пола, где он лежал, растянувшись, рядом с лошадкой-качалкой.

– А я буду смотреть! – удовлетворенно сказала Доринда, и глаза ее заблестели при мысли о предстоящем развлечении.

Вскоре Камилла уже кружилась по комнате так, что дух захватывало, сперва с Джеймсом, потом с Джередом, а Шарлотта играла на спинете и время от времени выкрикивала свои замечания.

Контрданс легко было выучить, и кадриль не представляла большой трудности, но вальс почему-то никак не давался Камилле.

– Попробуйте еще раз, – предложила Шарлотта, когда Камилла уже готова была сдаться, и заиграла снова. Джеред грациозно обнял ее за талию, и они плавно закружились по комнате. Танец настолько увлек их, что они едва не налетели на графа Уэсткотта, который незаметно вошел в комнату.

– Филип! – мрачно пробормотал Джеред, выпуская из объятий Камиллу. – Я тебя не заметил.

– Еще бы, как ты мог заметить? Ты был слишком занят, глядя в глаза Камиллы, и надо сказать, в очень красивые глаза, – ответил Филип ровным голосом, однако Камилла заметила выражение беспокойства на его лице. Интересно, подумала она, что случилось? Сегодня вечером он уехал в клуб, а по словам Шарлотты, мужчины любят засиживаться в клубе допоздна. Сейчас же еще не было девяти часов.

Скорее всего это последствие их размолвки с Джередом, подумала Камилла. Джеред признался ей, что они с братом не разговаривали после той утренней сцены, так что, возможно, причина в этом. Но чутье подсказывало ей, что за этим кроется что-то еще.

– Джеред, Джеймс и Шарлотта учили меня танцевать, – сказала Камилла, всматриваясь в его лицо и стараясь понять, что его тревожит. – Видите ли, Доринда слегка простудилась, так что мы пришли сюда, чтобы составить ей компанию.