Она обернулась, и старик тут же поймал ее взгляд, брошенный на тяжелый канделябр, стоявший возле кровати.

– Я не с ними, – Томас указал на дверь. – Ты в опасности. Мы уходим. Сейчас.

Девушка растерялась на какое-то мгновение, но быстро собралась с мыслями и ответила:

– Я не могу уйти. У них моя сестра и мама.

– Заложники? Влиятельный отец?

Девушка кивнула дважды.

– Их не тронут. Нет смысла. Как тебя зовут?

– Катрин.

– Катрин, мы уходим. – Слова Томаса прервал глухой звук удара откуда-то снизу. – Сейчас.

Еще раз повторять не было нужды. Девушка лишь схватила накидку и последовала за Томасом.

– Веди себя очень, очень тихо, – прошептал старик, затворяя за Катрин секретную дверь.

– Почему? – спросила она.

– Мы охотимся на кроликов, – съязвил он. – Просто делай, что я говорю, и не задавай вопросов.

Девушка вновь кивнула. Томас взял ее за руку и быстро повел уже знакомой дорогой. Пока они шли, по дому разносились крики, звуки боя и какое-то совершенно нечеловеческое рычание.

Что же за диверсию они там устроили? Не перестарался ли колдун?

Вдвоем они быстро прошли тайные коридоры, и когда оказались на лестнице, ведущей к галерее, Томас отправил вниз еще одну световую шашку. Когда та разгорелась достаточно ярко, они побежали к выходу. К счастью, того существа, что он встретил раньше, тут уже не было. Или оно просто не захотело показываться.

На лестнице Томас помог Катрин перешагнуть через оставленную им растяжку, после чего они вместе поднялись к переулку.

– Теперь-то вы мне объясните, что тут происходит? – спросила она, пока Томас прикрывал за собой тайную нишу. – Это ваши друзья?

– Кто? – Томас обернулся и только тогда увидел троих людей в переулке. Они просто стояли тут и ждали их… его.

– Томас Трегар, я полагаю? – Амира вышла вперед и улыбнулась. Ее голос был, как всегда, нежен. Сопровождающие ее костоломы были теми же самыми, что атаковали старика днем раньше.

– Где? – Томас осмотрелся по сторонам, его рука тем временем легла на последнюю светошумовую гранату. – Кто?

Катрин непонимающе посмотрела на него и отступила на шаг назад.

– Вы ведь тот самый знаменитый вор, не так ли? – Гершенцы сделали шаг вперед, но Амира остановила их жестом.

– Вы меня с кем-то спутали, госпожа. Я, наоборот, детектив, а не какой-то вор.

– Я просто хотела с вами кое-что обсудить. Вы бы не могли пройти с нами?

– Боюсь, у меня другие планы.

В ответ на слова Томаса Амира кивнула своим людям. Один тут же выстрелил из наручного арбалета, а второй шагнул вперед, берясь за дубинку на поясе.

Катрин громко вскрикнула, но тут же умолкла, Томас еле успел подхватить ее, когда девушка повалилась с ног. Из плеча девушки торчал дротик. Старик мог только надеяться, что это было сонное зелье, а не яд. Закатив глаза, Катрин осела на мостовую.

– Только осторожней, – произнесла Амира, – они нужны мне живыми и целыми.

Томас понял, что пора действовать.

– Высшие сохрани! – крикнул он, бросив взгляд на крышу ближайшего дома, и стал осенять себя благим знаком, как раз той рукой, в которой у него была граната.

Костолом с дубинкой обернулся. В его сторону тут же полетела граната без чеки. Томас лишь успел отвернуться. Раздался взрыв, и все поплыло вокруг. В ушах раздался высокий писк. Томас обернулся и выхватил оружие. Тяжелый удар в тот же миг обрушился на его солнечное сплетение, второй пришелся чуть выше виска, и старик повалился на землю. Амира держалась за уши и буквально сложилась пополам, агент с арбалетом прислонился к стене, пытаясь прийти в себя, но второй был в порядке, он и свалил старика.

Томас закашлялся – долго и болезненно.

– Госпожа Амира, вы в порядке? – спросил костолом, но женщина ему не ответила. Она развернулась и шатаясь побрела куда-то прочь. Отвернувшись от нее, гершенец убрал дубинку и вытащил нож. – Вот и славно, – сказал он, улыбнувшись, – что она не видит. Ты мне не нравишься. Время умирать.

Томас обратил глаза к небу. «Как хорошо, – подумал он, – что перед смертью я даже успел помолиться».

Кто знает, может, Высшие и правда примут его душу? Последние слова «Высшие сохрани» – это ведь считается?

Огромная тень мелькнула на крыше одного из домов, соскочила в переулок и тут же без единого звука вцепилась когтями во второго мужчину.

– Вот же дерьмище! – испортил свои последние слова Томас.

– Не-э-э-э… второй раз я на этот трюк не попадусь! – рассмеялся гершенец, занес нож для удара и в следующую секунду лишился головы.

Его тело грохнулось прямо перед стариком, и того окатило кровью.

Существо, представшее перед ним, не имело ничего общего с человеком. У него были огромные когтистые лапы, клыки, все тело покрывала жуткого вида кора, а голову венчали витиеватые рога. От твари невыносимо пахло кровью и сырым порохом.

– Кэ-э-э-э-эт, – провыло оно и подхватило бесчувственную девчонку на руки.

Томас был слишком слаб, чтобы помешать ему. Бросив последний взгляд на старика, существо вновь запрыгнуло на крышу и скрылось из виду.

Томасу понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя и наконец-то встать на ноги. Когда же ему удалось совладать с болью и ослабевшими, трясущимися коленями, он увидел, что Амиры уже нет в переулке.

– Что здесь произошло? – К Томасу подбежала Алиса.

– Этот парнишка Хайн забрал Пташку. Только он… уже не человек.

– Я знаю, – сказала Алиса, беря старика под руку, – я это видела.

– Теперь мы его точно не найдем, – печально выдохнул он.

– Если он уже совсем не человек, то есть лишь одно место, где он сможет спрятаться.

– Да? И что это за место?

Эрик

Хармсвей все не хотел его отпускать, и Эрику пришлось задержаться. Все же он был «героем», пусть даже это слово произносилось за столом с сарказмом. Наемник, конечно, был расстроен, что Жнец ушел от него самого и от детектива, – ему, безусловно, хотелось пустить чудовищу кровь. Но вот пропажа девушки его ничуть не беспокоила.

– Да, это вычтут из нашего гонорара, но он и без того солидный, – пожимал плечами мужчина.

Надо сказать, несмотря на свою грубость и жестокость, Хармсвей произвел на Эрика приятное впечатление. Он был негодяем, но негодяем очевидным. Он ничуть этого не скрывал, в отличие от, например, других гостей особняка – Джереми Браунсвоттера и его сестры Тамары. Эти двое вызывали у колдуна крайне неприятные чувства, граничащие с омерзением. Было проблематично не выдавать своего настоящего отношения – ни лицом, ни словами.