Примерно 7000 км (4350 миль) из этих 16000 — расстояние от чилийского острова Пасхи до Гавайев и Пёрл-Харбора. А если провести прямую линию от того же Пасхи до Вьетнамских берегов, где в бухте Камрань базировалась 17-я оперативная эскадра Тихоокеанского флота СССР — почти те же…, 15800 км (9800 морских миль).

«Петру» только до траверза Пасхи «топать» 4000 км (2485 мили). При средней скорости корабля 28 узлов — это почти четверо суток.

Американцам, не смотря на расчёт отследить и словить крейсер на предсказуемом маршруте, следовало вести наблюдение за площадью боле 32000 км². И это только на северных румбах! Русские могли пройти Гавайи по правому траверзу (что легло основными пунктиром на карте загонщиков), могли по левому. Могли рвануть восточнее, пуганув силы Береговой Охраны Калифорнии. Могли повернуть западнее к узкоглазым берегам. Выскочить к Владивостоку.

Последние два направления сочли маловероятными. Вьетнамское пристанище русских перекрывала американская база на Филиппинах — Субик-Бей, мористее остров Гуам (база ВМФ Апра). Что касается варианта тащиться, делая крюк к берегам континентальной Америки, то, как высказался начальника штаба морских операций «если только побрякать ядерными головками, взяв на прицел Сан-Диего или Лос-Анджелес».

Раскинутая сеть подлодок была весьма, так сказать, крупноячеистой, но возможные прорехи в ПЛ-завесе компенсировались оперативностью космического и в первую очередь воздушного наблюдения. Надводными силами решили не особо светиться, даже грозу морей и океанов — авианосные группы держали в достаточном удалении, дескать «нас там не было».

Из залива Сан-Диего медленно выползал авианосец «Форрестол» с приданным ему эскортом для контроля за подступами к побережью Калифорнии.

В полторы тысячах миль на северо-восток от Гавайских островов маневрировал только-только введённый в эксплуатацию стотонный «Карл Винсон» с авиагруппой в 90 единиц.

Ещё неделю назад состоялась плановая ротация военно-морских сил США в зоне Персидского залива и теперь, пересекая Индийский океан, к Юго-Восточному региону Азии двигалась ударная группа авианосца «Констелейшн». Многочисленные острова Малайского архипелага значительно затрудняли слежение за водной поверхностью и его авиагруппой рассчитывали дополнить базовую авиацию с Субик-Бэя.

С целью отвлечь главные силы Тихоокеанского флота СССР, две авианосные группы в районе Алеутских островов и советской Камчатки затеяли трёхнедельные учения. Чтобы окончательно расшевелить русских американцы решили понаглеть: шесть самолётов А-7 «Корсар», взлетев с авианосцев «Энтерпрайз» и «Мидуэй», вторглись в воздушное пространство СССР и провели условное бомбометание по одному из необитаемых островов Курильской гряды[104].

* * *

Сутки продолжали накручиваться стрелками хронометра, русский крейсер целенаправленно глотал морские мили, небесный океан «играл» температурами и влажностью иногда милостиво открывая для объективов спутников прорехи в облаках и тумане, позволяя положить на стол оперативного штаба Тихоокеанского флота вполне качественные снимки.

Атмосферная шапка планеты на стыке тёплых экваториальных воздушных масс с холодным дыханием Антарктики была «непролазной» для оптического наблюдения. Чуть выше к экватору погода «гуляла» воздушными потоками, закручивая в спиралях тёплые и холодные фронты, наслаивая их поверх и друг на друга, вынуждая бортовую автоматику сателлитов постоянно корректировать фильтры, чтобы пробивать серое «молоко» концентрированной влажности. А потом наступила вуайерическая благодать — ясное небо и на водной глади крейсер был как на ладони.

А ближе к вечеру эстафету наблюдения за «подопечным» взяли чилийцы, что позволило немного расслабиться. Можно потянуться, заказать кофе, закинуть ноги на стол и посмаковать напитки. Конечно «ноги на стол» сказано не в прямо смысле, но часы показывали вечернее время, происходила смена операторов и вахт, потому было чертовски кстати, что крейсер ещё пару-тройку часов будет на радаре чилийского самолёта.

«Русский» и до этого не особо прятался, периодически шныряя лучами РЛС, что немедленно сканировалось приёмниками спутников, аккуратно ложилось метками координат на тактическом стенде и просто в журналах с отчётностью.

С приходом чилийского разведчика крейсер активизировал работу локатора. А через некоторое время так вообще буквально «расцвёл букетом» разнодиапазонных РЛС. Но кратковременно, не больше полуминуты! И ушёл в полное «радиомолчание». Что впрочем, не мешало чилийскому разведчику «видеть» на радаре корабль, так как данные продолжали поступать на базу. Сан-Феликс ретранслировал полученное американцам.

Два часа прошли спокойно. Потом Сан-Феликс замолчал, объявив о каких-то неполадках. Чилийцы не сочли нужным отчитываться о том, что на самолёте-разведчике «потухла» вся электроника, намереваясь разобраться с проблемой после приземления машины. Бедолага-пилот заплутал без навигационных приборов и буквально по компасу (радиомаяку) сумел вывести машину к острову Пасхи, посадив в международном аэропорту Матавери. Чилийцы кстати и после, так и не поделились своей печалью.

Но в информационном центре оперативного штаба US NAVY не волновались — так и так, если «русский» сохраняет прежний ход, он уже должен выйти из зоны чилийцев.

Тем более не прошло и получаса, как крейсер подал «весточку» кратковременным облучением РЛС, тут же «срисованным» спутником. Внизу уже была непроглядная ночь — оптический режим естественно не задействовали. Попытка засечь корабль в инфракрасном диапазоне не удалась, но это было допустимо при некоторых термальных аномалиях связки воздух-поверхность.

Через некоторое время очередной спутник ещё раз «снял» знакомые параметры в дециметровом диапазоне, и оператор центра космических наблюдений по Тихоокеанскому региону исправно отпечатал доклад на терминале: «…объект идентифицирован по работе его РЛС в режиме облучения. Установлено изменение генерального курса объекта с 310° (северо-запад) ровно на норд. Иными средствами контакт не подтвердился».

До условной точки торпедного соприкосновения с кораблём растянутой цепи подлодок-охотников была ещё уйма времени и миль. Коррекция его курса лишь вынудила переориентировать отдельные ПЛ, вместе с тем не меняя общую конфигурацию полупетли охвата — «жертва» могла ещё несколько раз изменить направление.

А потом крейсер исчез!

То есть, заметили это не сразу, а в течении целого часа спокойно обследовали сектор, прежде чем операторы «затрубили» о серьёзности проблемы.

Одномоментно лёгкая прелюдия операции — вальяжное наблюдение и сопровождение объекта сменилось напряжённой фазой поиска.

Принцип синтезирования апертуры позволял получать изображение в любое время суток, пробивая облака. Пролетая над нужным сектором сателлит «строчил» сканирующими импульсами каждые 11 секунд, чуть подрабатывая коррекционными двигателями для удержания параболы на цель. Это был ещё не «век гугла» — пока шла обработка данных, спутник порой успевал уйти за горизонт.