– А ты знаешь, как пахнет свежая пшеница?

– У бабки в деревне, недалеко от ее дома,росла пшеница, мне всегда нравился этот запах. Твои волосы пахнут, как тапшеница. – Сережа провел ладонью по моей щеке и немного смутился.

– Что-то не так? – почувствовала я неладное.

– Тебя кто-то ударил?

– Нет, – быстро сказала я. – Нет… Нет… Нет…

– А чего ты так испугалась?

– Меня никто не бил.

– У тебя на скуле будет большой синяк, вернее,уже есть, даже припухло.

– Где?

– Справа.

Я изобразила удивление, пожала плечами и сталатрогать больную скулу.

– Может, я обо что-то ударилась?

– Да разве можно так удариться?

Сергей взял меня за плечи. Он заметнонервничал. Я опустила голову и прижала руки к груди. Он по-прежнему держал меняза плечи и, видимо, с трудом подавлял ярость, которая просилась наружу.

– Нина, неужели у тебя появились от менясекреты? Я же чувствую, что-то произошло… Ты должна мне все рассказать, во всемпризнаться. Я хочу знать, и я имею право все знать.

– Сережа, да мне и сказать-то нечего.

– Ты не хочешь мне ничего говорить, потому чтоты кого-то боишься?

– С чего ты взял?

– Да у тебя же глаза испуганные…

Подняв голову, я посмотрела Сергею прямо вглаза и обреченно сказала:

– Сереженька, ты, главное, знай, что я тебяочень сильно люблю. Очень сильно… До встречи с тобой я никого по-настоящему нелюбила. Я не жила… Я просто существовала…

– Нина, да что произошло? Что произошло?

Я рассказала Сергею про собачью будку, про то,как я нашла щенков, как в первый раз столкнулась со Славиком. Про то, как яобнаружила знакомые веселенькие носки, хозяин которых утверждал, что онисуществуют в единственном экземпляре. Про то, как я сказала, что видела такиеноски раньше, как он ввалился ко мне в дом и требовал, чтобы я сказала, гдевидела такие же. Про то, как я звала на помощь и хотела выброситься из окна, ипро то, как на мои крики о помощи прибежал Костыль и избавил меня от этогосумасшедшего. Я не рассказала ему только об одном… Я не рассказала ему о том,чем все закончилось… У меня просто не повернулся язык.

– Так эта сволочь тебя еще и избил?!

Я опустила глаза.

– Теперь я Евгению Александровичу больше жизниобязан. Ты хоть ему спасибо сказала?

– Сказала.

– Надо его отблагодарить.

– Уже отблагодарила. – Я по-прежнему несмотрела Сергею в глаза.

– Каким образом?

– Я выразила ему тысячу благодарностей.

– Этого мало. Может, купим ему какой-нибудьдорогой портсигар или что-то в этом роде? Шикарный торт, дорогое шампанское изакатим вечер. Как-никак, а ты такое пережила…

– Нет, только не это! – Я и сама не знаю, какне смогла сдержать эмоций, я прокричала: – Только не это! Я ведь сказала, чтоего отблагодарила! Какой, к черту, портсигар?! Перебьется! Он им подавится!!!

– Да не кричи ты так… – Сергей прижал меня ксебе и закрыл мне рот ладонью. – Родная, успокойся, пожалуйста. Успокойся. Японимаю, что ты пережила стресс. У тебя вся жизнь состоит из одних стрессов. Яобещал тебе спокойную жизнь, но не сдержал своих обещаний. Только успокойся,родная. Только успокойся. Если хочешь, мы не будем дарить никакой портсигар. Небудем, и все. Я и так для него достаточно делаю. Нина, да тебя всю трясет…Скажи, ты из-за этих носков так испугалась?! Из-за них?! Да таких носков полно!Этот наркоман все перепутал. Пойми, Евгений Александрович очень хорошийчеловек. Я ему доверяю на сто двадцать процентов, он не способен на подлость.Те страшные убийства на дне рождения не имеют никакого отношения к хозяинуэтого дома. Это не тот человек, которого нужно остерегаться. Ты не смотри, чтоон крутится в криминальном мире. Там тоже немало порядочных людей. ЕвгенийАлександрович и мне, и тебе желает только добра.

Не выдержав, я зарыдала. Сама не знаю, чтосильнее на меня подействовало – то ли доброта Сергея, то ли то, что я утратилавсе ценности жизни. После того, что здесь произошло, я чувствовала себянедостойной мужчины, которого люблю больше жизни. Я стояла прямо перед нимглубоко несчастная, проклинала судьбу, которая распорядилась мной подобнымобразом, и чувствовала непреодолимый страх за свою ложь и свое лицемерие. Ябыла слишком разбита и подавлена, чтобы соображать и хоть как-то исправитьситуацию. Я была жалкая и несчастная, но я знала одно – человек, который прижималменя к себе, меня любил…

Сергей принадлежал к тому типу мужчин, которымнельзя не верить, с такими, как он, легко и спокойно. Он давал мне внутреннююсвободу, и только с ним я могла попытаться не думать о плохом. Я оченьстаралась.

– Нина, тебе нужно немного развеяться. Как тысмотришь на то, что мы съездим в небольшой ресторанчик, это недалеко, в пятикилометрах отсюда?

– Ресторанчик? – Я нервно улыбнулась. – А мнеразве можно? Меня же ищут!

– Но ведь я не везу тебя в Москву. Этонедалеко, и там нет милиции. Одни новые русские, дачники. Так ты согласна?

– Еще бы!

От одной мысли, что я могу хоть ненадолгопокинуть пределы этого ненавистного дома, мне захотелось летать, жить и ещебольше любить Сергея.

Мы сели в машину Сергея и совершеннобеспрепятственно выехали за территорию дома.

– А хозяин где? – поинтересовалась я,посмотрев на окна дома.

– Когда я приехал, его уже не было. Куда-то поделам направился. Это хорошо.

– Почему?

– Он мог бы воспротивиться этой поездке. Оно ипонятно. Боится, что мы наведем на его дом легавых. Зачем ему лишние проблемы?!Они не нужны ни ему, ни нам.

Немного отъехав от дома, Сергей свернул в лес,заглушил мотор и положил руку мне на колено.

– Нина, я так по тебе соскучился… Таксоскучился…