всегда откупались от дотракийской орды, справедливо считая, что золото — малая плата за собственные жизни.

Небольшое здание со странным постаментом, изображающим пастуха с посохом, было почти разрушено, а на статую испражнялось около десятка дотракийцев и, что неожиданно, дотракиек. Отвратительное зрелище. Дрого и Дейенерис я узнал почти сразу. Еще бы, беловолосая девочка, точнее, уже девушка, ведь её фигура приятно округлилась в нужных местах. Портил внешний вид только выпирающий из-под небогатого платья живот, причем основательно увеличившийся. Может, в этом мире беременность проходит быстрее, чем в нормальных мирах? Дрого же не отличался от остальных лошадников практически ничем, кроме исполинского роста, длинной косы аж до задницы и множества золотых кругляшей на поясе. Видимо, это знак почета кхала. А то, как собственнически он обнимал Дени, явно выдавало в нем вождя, ведь никто иной даже подумать об этом не мог. Даже кровные всадники не могли быть с кхалиси.

Приземлившись в километре от остановившегося кхаласара, я убрал паланкин в карман, посох тоже, и неспешной походкой пошел в разрушенную деревню. Как целителю мне было безумно жаль всех людей, которых изувечили эти уроды на конях. Как только Дрого умрет, я возьму Дени под своё крыло. Аурное зрение видело в ней множество дефектов, но пока они не мешали Дени нормально жить. Вот ближе к среднему возрасту у неё могли начаться проблемы в области зрения, пищеварения и с легкими. Дышать пылью из-под копыт не менее вредно, чем бензином или краской. Сердце было молодое и крепкое, исправно гоняло кровь по организму, а вот плод в животе заставил меня вздрогнуть. Там зарождалось что-то, чего я не знаю. По крайней мере, ни в одном мире я этого не встречал. Плод был жив и активно ворочался в пузе, вызывая у Дрого и Дени чувство любви и симпатии.

Ага, как только он родится, Дени казнят как ведьму в лучшем случае. В худшем я даже представить боюсь. Может слегка подправить ток беременности? И повлиять на плод, пока он формируется? Дрого все равно умрет, так что жалеть его я вряд ли буду.

Магическое зрение обозревало округу, в частности, пленных девушек. Одна аура показалась мне довольно знакомой, и я напрямую пошел к ней. Пленница — молодая девушка лет шестнадцати была привязана, как скотина. Руки связаны, ноги связаны, одежды нет, есть рубище, которым бомж не факт, что соблазнится. Дотракийцы поблизости недовольно скалились, видя, как я подошел к их трофеям. Один из них, причем явно поддатый, подошел и попытался мне что-то объяснить на дотракийском языке, который я не знал. Судя по активной жестикуляции и периодическим поглаживанием аракха, он явно хотел, чтобы я ушел отсюда как можно дальше и не появлялся как можно дольше.

Меня искренне забавляло мнение местных, что он может просто так подойти к абсолютно незнакомому человеку и сходу начать ему хамить и выпроваживать с того места, где он стоит. Когда по его мнению я должен был свалить в ужасе, но не свалил, он замахнулся аракхом. В тот же миг он осознал себя парящим над землей, а шею сжимала невидимая удавка. Остальные дотракийцы тоже вытащили мечи и решили меня проучить. Итог закономерен: три парящих в воздухе тела, держась за горло и хрипя от удушения, летят за мной, а иду я напрямую к кхалу. У остальных дотракийцев хватало мозгов не загораживать дорогу, а сам кхал и его собеседница, сиречь Дейенерис, очень удивились.

Дени как раз выговаривала Дрого за тотальный беспредел в кхаласаре, но замолкла на полуслове, увидев меня и трех идиотов, летящих за мной. Кхал встал во весь свой могучий рост, а Дени встала от него по правую руку. Впечатление умеет производить, не отнимешь. Потом кхал заговорил что-то на своем дикарском наречии, а потом, видимо, понял, что я ни черта не понимаю, что-то пробормотал кхалиси.

— Мое солнце и звезды интересуется, почему его люди висят в воздухе и дергаются, словно их душат, — неуверенно сказала Дейенерис, поглядывая на Дрого и Джораха Мормонта, стоящего чуть дальше кхала. Вышеуказанные люди продолжали трепыхаться и хрипеть, но умирать явно не собирались.

— Они посмели оскорбить меня, причем несколько раз, за что были наказаны. Заметьте, я не убил их из уважения к кхалу, — ответил я, пристально наблюдая за самим Дрого.

Дейенерис перевела мои слова, не догадавшись, что уважения к кхалу у меня нет ни на грамм. А вот Джорах, походу, понял. Но да ничего. Кхал внимательно посмотрел на меня, потом пробормотал еще несколько слов. Дейенерис вновь поработала переводчиком.

— Кхал Дрого просит освободить его людей. С ними он поговорит сам, а тебе ожидать решения, — поведала мне Дейенерис, с любопытством оглядывая меня, в частности, осматривая мою прическу и внешний вид. Судя по её лицу, она была мной довольна. Сам же кхал глядел на меня настороженно, но хоть без откровенной вражды. Уже хорошо.

Драчуны немедленно упали на земляной пол, все еще держась за глотки, в которые воздух поступал уже как положено. Кровные всадники подошли к ним, недоверчиво смотря на меня, подошли к собратьям, рывком подняв их, и потащили к Дрого на ковер. Кхал ушел в свой шатер, а я и Дейенерис остались на свежем воздухе. Не одни, конечно, вокруг нас было еще довольно много народа, тот же Джорах Мормонт. Он, по-моему, прилип к ней как банный лист к неприличному месту. Сам опальный рыцарь выглядел лет на пятьдесят, что соответствовало его ауре. В душе Джораха был Ад и Израиль. Множество темных пятен, а светлых маловато. Плюс аура буквально источала зависть от интереса ко мне Матери Драконов. А еще интересный факт: аура Мормонта оказалась не совсем человеческая. Примерно на три четверти человеческая, а остальное неясно.

— Приветствую вас, кхалиси, — поздоровался я, но не склонив голову даже на миллиметр. Это немного задело Джораха, однако Дейенерис не обратила внимания.

— Приветствую вас, чародей, — глубоким голосом ответила Дени.

— Я маг, а не чародей, — поправил я.

— А разве есть разница? — удивилась она.

— Конечно. Есть волшебники, то есть слабые маги с плохо раскрытым даром. Есть те, чей дар раскрыт, тех именуют магами. Чародеи — это те, кто зациклился на определенной области Искусства и не желают учиться другому. Правда, стоит отметить, что в выбранном направлении они достигают довольно серьезных высот. Есть колдуны — те разумные, заключившие контракты с темным миром или демоном оттуда же. Не лучшие