Но предположим, говорит Флинн, что мы рассматриваем не кристаллизованный, а подвижный (текучий) интеллект, или подвижный g, который, по мнению Дженсена (1998) и других специалистов, обусловлен наследственностью не менее, чем кристаллизованный g. Подвижный g измеряется в субтестах, где требуется, к примеру, составить изображение из геометрических фигур или расположить картинки в логическом порядке. Мы можем оценить насыщенность субтестов шкалы Векслера подвижным g, определив их корреляцию с Прогрессивными матрицами Равена — тестом, который, согласно Дженсену и другим ученым, предназначен для измерения исключительно уровня подвижного интеллекта. Теперь мы можем для каждого субтеста установить корреляцию уровня подвижного g с тем ростом который, по данным Флинна, возник в последние десятилетия. Оказывается, чем выше уровень подвижного g в субтесте, тем сильнее повысились со временем результаты по этому субтесту. Но тогда получается абсурд: рост практически никак не связанный с генетическими изменениями, наиболее выражен в субтестах, выполнение которых якобы требует наличия врожденных, генетически обусловленных способностей. Таким образом, сравнивая величину разрыва в показателях между расами в субтестах с высокой и низкой g-нагрузкой, мы ничего не узнаем о вкладе генов и условий среды в возникновение этого разрыва. В субтестах с высокой g-нагрузкой он больше, если мы определяем g как кристаллизованный интеллект, и это якобы доказывает генетическую природу разрыва. Но если мы будем определять g как подвижный интеллект, то обнаружим, что, чем выше g-нагрузка в субтесте, тем больше влияют условия среды на его результаты. Субтесты, направленные на выявление врожденных способностей, не могут быть самыми зависимыми от среды, так что ошибочность доводов, основанных на g-нагрузке, очевидна.

Наконец, как я отмечал в главе 6, если на основании g-нагрузки в конкретном субтесте можно предсказывать величину разрыва в показателях по этому субтесту у представителей разных рас, то отсюда следует, что за последние 30 лет результаты выполнения чернокожими заданий с высокой g-нагрузкой изменились крайне незначительно. Уильям Диккенс и Джеймс Флинн (2006) разработали «gQ-тест» — баллы IQ, взвешенные по g-нагрузке для каждого субтеста шкалы Векслера. Херрнштейн и Мюррей и Раштон и Дженсен были вынуждены говорить о том, что, если общие результаты IQ-тестирования у черных и улучшились на 5,5 пункта, то в субтестах с высокой g-нагрузкой такого не наблюдалось. На самом же деле по темам, отражающим g-нагрузку по методу Дженсена, результаты черных улучшились по сравнению с результатами белых на 5,13 пункта.

Теперь должно быть совершенно ясно, что попытка доказать генетические основы различий в интеллекте с позиции g-нагрузки — не более чем уловка, сбивающая с верного пути. Доля фактора g в субтестах не так сильно различается, g-нагрузку в специфических тестах нельзя истолковывать как степень, в которой субтест измеряет биологические, а не наследственные различия, а результаты чернокожих в тестах, взвешенных по фактору g, улучшились почти так же, как и в обычных.

По форме возражения против этого заявления аналогичны возражениям против аргумента, связанного с g-нагрузкой. Если на результаты субтеста сильно влияет инбредная депрессия, и если между черными и белыми по результатам этого субтеста особенно заметно различие, это может показаться убедительным доказательством того, что разрыв в показателях между черными и белыми в значительной мере обусловлен биологическими, генетическими факторами. Однако выясняется, что применительно к субтестам инбредная депрессия, как и нагрузка по фактору подвижного интеллекта, тоже коррелирует со степенью роста IQ в последние десятилетия (Flynn, 2000а). Фактически размер корреляции настолько же велик для роста IQ как и для различий между черными и белыми. Таким образом, мы приходим к очередному абсурдному заключению. Если мы предполагаем, что степень инбредной депрессии является индикатором генетической природы расовых различий интеллекта, тогда мы должны считать, что степень инбредной депрессии говорит о генетической обусловленности роста IQ. Иными словами, если принять идею, что степень инбредной депрессии отражает роль биологической природы в разрыве в показателях, нам придется признать и то, что эффект Флинна — повышение IQ за несколько поколений — также имеет биологический характер.

Среди белого населения корреляция между объемом черепа и IQ вероятно, составляет около 0,30-0,40 (McDaniel, 2005; Schoenemann, Budinger, Sarich, and Wang, 1999). Раштон и Дженсен (2005) утверждают, что у черных объем черепной коробки (и, соответственно, головного мозга) в среднем меньше, чем у белых. Различия в размерах головного мозга между черными и белыми, однако, обнаруживаются не всегда (National Aeronautics and Space Administration, 1978). Важнее то, что корреляция, обнаруженная в пределах белой популяции, не обязательно означает то, что больший объем мозга приводит к более высокому IQ. В пределах одной семьи у детей с большим объемом мозга IQ в среднем не выше, чем у остальных (Schoenemann, Budinger, Sarich, and Wang, 1999).

Но в любом случае внутрипопуляционные различия вовсе не обязательно говорят нам о причинах межпопуляционных различий. Тот факт, что у более умных людей объем мозга в пределах одной популяции больше, еще не говорит о том, что причины разных размеров у черных и белых те же самые, что и причины разных размеров среди людей одной расы, имеющих разный IQ. Объем черепа у мужчины и женщины отличается значительно больше, чем у черных и белых (Ankney, 1992). Однако средний IQ у мужчин и женщин одинаков. (Стоит отметить, что нередко IQ-тесты разрабатываются таким образом, чтобы у мужчин и женщин средний IQ составлял 100. Однако различия между полами в средних результатах по каждому заданию настолько незначительны, что добиться гендерного равенства в конечном итоге не очень сложно.) Более того, в Эквадоре есть группа очень низкорослых людей, у которых размер головы на несколько стандартных отклонений меньше среднего (Guevara-Aguire et al., 1991). При этом интеллект у них не только не ниже, но даже выше среднего (большинство из этой группы оказываются лучшими учениками в своих классах).

Результаты обследования большой выборки чернокожих показали, что объем черепной коробки у черных женщин такой же, как и у белых, но при этом различия в IQ составляли типичную для времени сбора данных величину в 1 СО (Joiner, в печати). Следовательно, различия в IQ выявляются и в отсутствии разницы в размерах черепа.

Наконец, высока вероятность, что обнаруживаемые порой различия в размерах черепа у черных и белых имеют не генетическую, а срéдовую природу (Но, Roessmann, Hause, and Monroe, 1981). Беременные черные женщины чаще бывают подвержены влиянию ряда факторов, которые приводят к меньшим размерам как тела, так и мозга новорожденных, — от плохого питания до употребления алкоголя. Перинатальные факторы для черных в целом также чаще оказываются более негативными, чем для белых (Bakalar, 2007), а недоношенность связана с меньшими размерами мозга, особенно у черных детей (Но et al., 1981). Уже в случае недоношенности размеры мозга у чернокожих новорожденных меньше, чем у белых (Но et al., 1981). Вдобавок условия, в которых растет младенец, как правило, более благоприятны у белых, особенно в том, что касается питания (Но, Roessmann, Straumfjord, and Monroe, 1980).