— Клевый феникс, — сказал ее друг, не сводя глаз с замысловатой татуировки, изгибающейся от затылка ведьмы прямо к ее декольте. В отличие от Саймона, он позволил себе опустить глаза ниже.

Феникс?

— Ой, а где тот дракон, что у тебя был? — удивилась Райли.

— Я поменяла их, — ответила Эйден. Она смотрела на Пита так, будто пыталась разглядеть его душу. — Это несложно, если знать заклинание. — Она повернулась к Райли: — Ты уверена, что хочешь вызвать его?

— Вполне. Я могу узнать ответ на свой вопрос. К тому же, если и это не сработает, у меня просто не остается вариантов.

— Ну что ж, будь по-твоему. — И ведьма повела их за собой через «Книгу, колокол и метлу», мимо магических кристаллов, сфер для ловцов и прочих метафизических штучек. В воздухе стоял густой аромат благовоний. Невозможно было различить, какое из них пахло сильнее или приятнее, так что получалась сплошная какофония запахов. В одной из задних комнат Эйден вручила им коробку свечей и прочую колдовскую атрибутику. Питу доверили нести меч, и он раздулся от гордости.

— Он что, настоящий? — спросил он, сжимая ножны в руках.

— Никакие другие мне не подходят, — откуда-то из шкафа ответила Эйден. Затем она выудила оттуда бархатную мантию пурпурного цвета и, перекинув ее через руку, пошла к черному ходу. Они вышли из здания и оказались во внутреннем дворике. Ведьма щелкнула выключателем, и загорелось уличное освещение.

— Вы знакомы с Мортимером Александром? — поинтересовалась Райли. — Он живет дальше по улице. Адвокат Общества заклинателей.

— Я много слышала о нем, — сдержанно ответила Эйден. — Заклинатели и ведьмы не общаются.

— Из-за магической войны?

Эйден внимательно посмотрела на нее.

— Где ты об этом услышала?

— Мне рассказал Морт. Он говорил, что между вами давняя вражда.

— Это правда. Некоторые некроманты — неплохие ребята, но их руководство иногда перегибает палку. Да и наше тоже.

Питер, шлявшийся до этого по двору, остановился как вкопанный, видимо зачарованный магическим кругом камней. Их было двадцать, выгоревших и обветренных добела. Внутри круга диаметром около десяти метров стоял каменный алтарь. Рядом с ним виднелись следы костра.

— Все так необычно выглядит, — сказал он. — Будто мы на съемках фантастического фильма или что-нибудь в этом духе.

Пока Эйден готовилась к ритуалу, Райли воспользовалась моментом, чтобы как следует разглядеть двор. В жилом доме слева окна были заложены кирпичом, а крыша казалась слишком отвесной, чтобы кто-нибудь рискнул забраться туда и сверху подглядеть, что происходит во дворе у ведьм. В домах напротив и справа окна были: конечно, не полная изоляция, но все же лучше, чем ничего. Двор окружала сплошная стена из двухметровых бетонных блоков, покрытых фресками.

Райли подошла поближе, чтобы разглядеть их. Вначале ей показалось, что там изображен обычный лесной пейзаж, но потом она заметила фигуры.

— Феи! — воскликнула она. — Тут их тьма!

Там были высокие красавицы на скакунах с развевающимися серебряными гривами. Крошечные эльфы выглядывали из-за древесной листвы и шляпок лесных грибов. У некоторых в руках были мечи, а у других — кубки, наполненные золотистым цветочным нектаром.

Отовсюду за ней, казалось, наблюдали крошечные личики, ни одно не походило на другое. Изображение лесной опушки плавно сменяла заболоченная поляна. Райли и там разглядела спрятавшихся среди трав и цветов фей. Они сильно отличались от обитателей леса.

Питер подошел и вместе с Райли стал разглядывать роспись на стене.

— Разве они не прекрасны?

— Ты что, правда думаешь, что они существуют? — удивился он.

— Они существуют, — ответила за нее Эйден, ставя кубок на алтарь.

— Ты их видела? — спросила Райли.

— Конечно, — ответила ведьма таким тоном, будто ее спросили, видела ли она когда-нибудь грузовик.

— Это ведь просто плод нашего воображения!

Эйден насмешливо приподняла бровь.

— И демоны тоже?

— Ой. — Возможно, в этом мире существовало еще множество явлений, о которых Райли и не подозревала. — А они прикольные? Ну, я имею в виду, такие же, как Оберон и Титания?

Пьеса «Сон в летнюю ночь» была ее любимым произведением Шекспира именно из-за прелестных фей. Остальные творения великого барда нравились ей гораздо меньше: слишком перегружены персонажами.

Эйден ничего не отвечала до тех пор, пока в импровизированной жаровне не затрепетали языки пламени.

— Феи очень похожи на нас. Они могут быть высокомерными и злопамятными или добрыми и милыми, если повезет. Все дело в том, что ты никогда не знаешь заранее — всегда уже слишком поздно.

— А мы сегодня увидим кого-нибудь из них? — с надеждой спросил Пит.

— Маловероятно. Если бы мы были за городом, тогда да.

— А кто нарисовал эти фрески? — спросила Райли, коснувшись пальцами расписанной стены. Казалось, еще мгновение — и прекрасная картинка оживет.

— Я и еще пара ведьм из моего круга.

— Твоегокруга?

— Я — высшая жрица, — пояснила Эйден.

Почему ты никогда об этом не говорила?

— И что здесь произойдет? — полюбопытствовал Питер, когда они подошли к Эйден в центр круга.

— Я сконцентрирую в круге магическую силу и призову дух Пола Блэкторна.

— Наверное, это будет не так уж проблематично?

— Дело может принять любой оборот, — ответила ведьма.

Питер призадумался.

— Объясни, пожалуйста.

Эйден между тем продолжала готовиться к ритуалу. Она поставила на землю зеленую свечу, в трех метрах от нее — желтую.

— Это будет зависеть от того, каким типом магической энергии я воспользуюсь.

— Получается, мы можем пострадать?

— Да, но если не выходить за пределы круга, все должно быть в порядке.

— Должно быть? — Пит нахмурился. — Если бы ты была на моем месте, то осталась бы здесь или ушла?

— Зависит от того, насколько ты храбр. — Эйден встала и отряхнула ладони. — Если ты можешь справиться со страхом, то остаться было бы интересно. Если же нет — жди внутри дома. Он защищен магией, так что там бояться нечего.

— Защищен, значит, — недовольно пробормотал он сам себе.

— Пит, ты вовсе не обязан оставаться здесь, — повернулась к нему Райли.

Он задумчиво сморщил лоб.

— Как раз обязан. Я в игре.

— Тогда давайте начнем, — подытожила Эйден. — Для начала я обращусь к четырем элементам и зажгу специальные свечи, символизирующие каждый из них. — Она поправила две тонкие белые свечи на алтаре. — Затем я зажгу еще две, представляющие Бога и Богиню.