– Ладно, будем считать, что мы не родственники. А попугай уже родился придурком. Кстати, он намекает: хочешь сладкого – помоги мне. Я знаю, где раздобыть десяток печений с патокой. – Я показал Шейлу узелок.

Медфорд Шейл далеко не глупец. Но и в гениальности его упрекнуть трудно. Я научился обращаться с ним еще в детстве, до того как умерла тетушка Алиса, а он завалился в «Райские врата», рассчитывая, что здешний персонал будет заботиться о нем так, как заботилась жена. Его ожидания поначалу оправдались. Однако он способен обворчать любое доброе дело. Поэтому отношение к нему мало-помалу менялось – такова уж человеческая природа: за что боролся, на то и напоролся.

Мимо проходила сестра. Среднего роста, толстая, уродливая, типичная полукровка; должно быть, из ветеранов – женщины тоже воевали. Помню, у нас в Кантарде были такие сестрички… Она услышала мои слова насчет печенья.

– Эй, ему сладкого нельзя! Не вздумайте! Он психовать начнет.

– Да неужели? Куда уж больше-то?

– Есть куда. Родственник? – Признаться, она напомнила мне статуи из чужеземных храмов, здоровенных идолов, что сидели у дверей, возвышались близ окон или громоздились на крышах.

Я кивнул.

– Похож.

– Печенье никому и никогда не вредило, ведьма поганая, – наставительно заметил Шейл. – Не слушай ее, мальчик. Она нам житья не дает. Приходит среди ночи и… – Он замолчал. Видно, сестра и вправду держала беспокойных старичков в кулаке.

– Чего тебе? – спросила она у меня.

– А вам какое дело?

От моей наглости она слегка опешила.

– Я здесь главная. Мне нужно…

– Главные здесь постояльцы. А вы все на них работаете.

– Точно родственник. Оба нахалы.

– Я пришел не к вам. Или вы можете что-нибудь рассказать об оборотнях? Тогда милости прошу.

Я хамил не потому, что заразился духом этого места, и не из-за своих синяков. Просто требовалось проявить характер. Я пришел сюда в надежде узнать хоть вот столечко об оборотнях. Если вести себя ниже травы, я точно ничего не узнаю. Меня сожрут с потрохами, проглотят и не подавятся. Главное – не дать слабину, и тогда все будет в порядке.

– Парень, – прорычал Шейл, – с мисс Трим так не разговаривают!

На одних наорал, другим польстил, третьим пива поставил – и ты уже желанный гость даже в «Райских вратах». Медфорд Шейл буйствовал целых шесть минут, после чего отрубился.

– Положи его в гамак, – посоветовал я мисс Трим. Говорила, что ты здесь главная? Вот и отдувайся! – Почти как в гробу.

Полное имя сестры было Квипо Трим, причем она настаивала, чтоб я звал ее Квипо и обращался на «ты». Я чуть не поперхнулся, произнеся это имечко в первый раз, но потом пошло легче.

Гулять так гулять!

– Этот старый пердун наверняка переживет и меня, и моих детей, если они у меня когда-нибудь будут. Раз так, есть повод устроить ему преждевременные поминки. На настоящих мне все равно не бывать.

Стоило мисс Трим пропустить пивка, с нею сразу стало легко и просто. Но не завидую тому, кто отважится за ней ухаживать. Попробуй-ка удовлетвори этакую прорву! Пиво она глушила кувшинами – за неимением больших емкостей. Из бочонка хлебать я ей, естественно, не дал.

– Гаррет, ты мне нравишься! – Она расхохоталась, хлопнула меня по спине (я чуть не плюхнулся наземь). – Умеешь женщину повеселить!

– Себе я тоже нравлюсь. Надо познакомить тебя с одним моим приятелем. Его Пуделем кличут…

Тут появилась одна из помощниц Квипо. В сестры ее взяли отнюдь не за смазливую мордашку. Среди персонала вообще преобладали дурнушки.

– Новый бочонок привезли, – сообщила она.

Я застонал. Какой ужас! Ладно, я знаю, кто за это заплатит. Но вот беда – сколько выпито, а ничего толком не вызнал. Правда, есть ощущение, что если добавить по маленькой, что-нибудь да прояснится.

– Велите прикатить его сюда, чтоб он был у меня под боком. А то, как я погляжу, народ увлекся.

Старички и старушки отрывались на полную. Персонал старался не отставать. Мальчики и девочки бегали по двору, зажигали фонари и пытались ловить ночных бабочек. Чаще попадали по фонарям, но всем было очень весело.

– Хорошо ты придумал, Гаррет, – Квипо повела могучей дланью. – Им надо было развеяться.

– Хорошо-то хорошо, да больно накладно. – Положим, угощение за счет моих работодателей. Ух, какой счетец я им выкачу! Но для начала надо выкачать полезные сведения из этой оравы обалдевших доходяг. – Пора за дело браться. Мне необходимо разузнать про оборотней.

На мгновение мне почудилось, будто мисс Трим готова сообщить нечто дельное. Но я обманулся.

– Какой ты любопытный! – проворковала она. Ее рука скользнула по моей ноге.

Попка-Дурак заметил движение, захлопал крыльями, что-то злобно пробормотал. Боги, чего только не приходится терпеть ради истины?!

Весть о том, что мне нужны сведения, разлетелась по богадельне. От Шейла я толку не добился: наговорил-то он много, но больше половины явно сочинил, а остальное переврал, и к оборотням его россказни отношения не имели.

Молодые или старые, богатые или бедные, грешники или святые – у всех у нас, танферских мужчин, есть нечто общее. А именно – все мы ветераны. Связанные одной цепью. И когда мы об этом вспоминаем, то помогаем друг другу – как ветеран ветерану.

Старикашка по имени Райт Сеттлинг, бывший морской пехотинец, донимавший всех историями о своих подвигах, постучал по пустому бочонку и раздраженно заворчал. Неймется ему!

– Слушай, – сказал я, – мне непременно надо…

– Слыхал, слыхал. Эх вы, молодежь, все торопитесь. Уж минутку-то можешь и погодить.

– Зачем?

– А затем, что Трейл со Стори подгребут, они тебе и выложат правду-матку. – Судя по его гримасе, неведомые Трейл и Стори выкладывали правду-матку каждому, кто оказывался в пределах слышимости, и по двадцать раз на дню. Сеттлинг поглядел на мисс Трим и неожиданно хмыкнул. – Берегись, сынок. Как бы не задохнуться, под таким-то весом.

Старики частенько становятся отъявленными циниками, не замечали? Но по мне уж лучше циник, чем Медфорд Шейл с его беспрерывным брюзжанием.

– Речь о жизнях многих людей. От меня зависит… – Я задумался. А что, собственно, от меня зависит? Пока непонятно, но что-то зависит наверняка.

– Вон Стори. Ты мне пиво, я тебе Стори, идет?

Я надул Сеттлинга – грубо нарушил условия договора. И Квипо сердце разбил, заявил, что мне пора уходить. А сам, вдвоем с попугаем, направился к Стори.

– Мистер Стори? Мистер Сеттлинг уверяет, что только вы можете меня выручить. – Лесть еще никогда и никому не мешала.