— Нам пора идти, — пробасил Ежевика и еще раз вежливо поклонился Однозвезду. — Теперь эти псы ни за что не посмеют вновь проникнуть на вашу территорию.

— А если посмеют, мы как-нибудь сами с ними справимся, — процедил Ветерок.

— Ветерок! — повысила голос Сумеречница. — Вересколапка погибла бы, не приди ей на помощь этот храбрый оруженосец! — она с благодарностью посмотрела на Львинолапа.

Тот смущенно потупился. «Вообще-то, Вересколапка вряд ли упала бы, если бы я не отвлек ее своим криком…»

Ежевика повернулся к выходу. Грозовые воины потянулись за своим глашатаем.

По дороге через пустошь Львинолап напряженно раздумывал над странными словами Воробушка.

Выходит, брат заранее знал о нападении собак, а Огнезвезд ему не поверил? Ну что ж, теперь предводитель будет прислушиваться к словам Воробушка, и все в племени пойдет хорошо… Хотя сегодня Грозовые коты без всякого пророчества сумели постоять за себя и помочь соседям!

— Кажется, дождь стихает? — поинтересовалась Листвичка, когда Воробушек вошел в пещеру.

— Немного, — буркнул он.

— Что ж, по крайней мере, трава быстрее вырастет, — с надеждой в голосе вздохнула Листвичка.

Но Воробушек не был так в этом уверен. Целый день в воздухе чувствовалось студеное дыхание гор, и он точно знал, что до наступления сезона Юных Листьев ледяные когти мороза обрушатся на лес еще раз.

Воробушек спал беспокойно, а наутро, высунув нос из гнездышка, сразу почувствовал укус холода. Все ясно, опять пришли заморозки. Он потянулся и понял, что Листвичка уже встала и деловито перебирает свои запасы.

— Надо было вчера идти собирать травы, — ворчала она себе под нос.

— Запасы кончаются? — сонно повернулся на другой бок Воробушек. Он потянул носом и насторожился. В самом деле, в привычной смеси ароматов сухих трав недоставало какого-то очень знакомого запаха.

— Нет ничего хуже конца сезона Голых Деревьев, — продолжала ворчать Листвичка. — Коты ослабели от голода, новые травы не выросли, а старые подошли к концу.

Громко зазвенели заиндевелые плети ежевики, и Воробушек почуял тревожный запах Долгохвоста, ощутив уже привычное раздражение. Сколько можно ходить к ним в пещеру! Этот слепой кот вечно хлопочет о своей Кисточке! Старуха уверяет, что чувствует себя отлично, но Долгохвост носится с ней, как королева с новорожденным котенком.

— Кисточка хрипит, — доложил слепой кот.

«Ясное дело, хрипит! — еще сильнее разозлился Воробушек. — Она ведь старше Небесного Дуба, да еще мерзнет!»

— Мы уже перепробовали все травы, — буркнул он, не поднимая головы.

— Попробуем ягоды можжевельника, — терпеливо улыбнулась Листвичка. — Отнеси их Кисточке, Воробушек.

«Лучше дать ей пригоршню маковых зерен, — подумал про себя Воробушек, нехотя выбираясь наружу. — Тогда она проспит до вечера и даст мне отдохнуть!»

Он вылез из пещеры на холод и следом за Долгохвостом мрачно зашагал к палатке старейшин.

— Это ты, Воробушек? — приветствовала его старуха. — Бедный ты бедный, этот глупый кот опять притащил тебя сюда? — Голос у нее звучал сипло, словно в горле старейшины застряли колючки.

— Он так часто здесь бывает, потому что беспокоится о тебе, — ответил ей Долгохвост.

— Потому что ты обо мне беспокоишься, шерстяной дуралей, — поправила его Кисточка. — Сколько тебе говорить — перестань суетиться. Такая старая кошка, как я, просто обязана зябнуть!

— Но у тебя глаза слезятся, и из носа капает! — воскликнул Долгохвост.

— Это просто от холода, — проскрипела Кисточка.

— Я попрошу Ежевику послать нескольких котов, чтобы они заделали все щели в вашей палатке, — предложил Воробушек.

— Вот это было бы очень кстати, — неожиданно согласилась старуха. — Сегодня утром холод так и задувал, пробрал меня до самых косточек.

Воробушек придвинул ей носом ягоды. Он чувствовал, что Кисточка сильно дрожит, и в то же время от тела ее исходит непонятный жар. Это было странно, но он уже столько раз осматривал старую кошку, что привык не относиться всерьез к ее состоянию.

Выйдя из палатки, Воробушек задрал нос и поискал запах Ежевики. Внезапно у него оборвалось сердце. Едва заметный укол сомнения, заглушённый раздражением на обоих стариков, превратился в уверенность. Кисточка слишком легко приняла его помощь. Дыхание у нее было неровное, сбивчивое…

Он развернулся в сторону палатки. Душистые можжевеловые ягоды не могли заглушить другого запаха — запаха болезни.

Кисточка заболела.

Громко стуча лапами по мерзлой земле, Воробушек бросился обратно в пещеру. Листвичка обернулась к нему, шерсть ее встала дыбом от тревоги.

— Воробушек!

— У Кисточки Зеленый кашель.

— Ты уверен?

— Дыхание сбивчивое, глаза слезятся, насморк, хрипы в груди, жар…

Жар! Вот что означало это тепло, волнами исходившее от ее тела!

— Нам нужна кошачья мята, — ахнула Листвичка, выбегая из пещеры.

И тут Воробушек понял, какого запаха недоставало в привычном аромате целебных трав. Запасы кошачьей мяты подошли к концу!

Взволнованный голос Листвички уже звенел над поляной.

— Мне нужна кошачья мята! Срочно!

— Зачем? — спросил ее Белохвост.

Воробушек выскочил наружу и почувствовал, как его наставница неуверенно переступила с лапы на лапу. Было ясно, что она не хотела сеять в лагере панику.

— Кисточка заболела, — понизив голос, сообщила она.

Белохвост встрепенулся.

— Где растет мята?

— Возле старого гнезда Двуногих. Ты знаешь, как она пахнет?

— Я знаю, — выскочил вперед Воробушек и, почувствовав сомнение Белохвоста, он быстро добавил — Я найду ее быстрее, чем ты!

— Он прав, — подтвердила Листвичка.

— Хорошо, — согласился Белохвост. — Я только возьму с собой Пепелинку, чтобы она помогла донести мяту в лагерь.

По дороге Белохвост несколько раз оглядывался на Воробушка, чтобы убедиться, что тот бежит вровень со всеми. Его гнал вперед страх. Воробушек чувствовал боком теплую шерстку Пепелинки, и это придавало ему уверенности.

Он постоянно думал о Кисточке. Как он раньше не догадался, что она больна? Долгохвост твердил об этом уже несколько дней.

Острые когти вины царапали его живот. Ничего, как только они раздобудут мяту, он будет пичкать ею Кисточку, пока та не поправится. Грубое покрытие Гремящей тропы больно натирало лапы, но Воробушек упрямо мчался вперед.

Наконец, Белохвост остановился перед окружавшей гнездо Двуногих полуразрушенной стеной. Воробушек почувствовал странную тревогу. Он знал, что гнездо давно пустует, но почему-то боялся войти на его территорию.