состояние экзальтации. Центральными для этого состояния являются идеализация и ощущение слияния, которые переживаются как верх блаженства, величайшее удовольствие. Любовный аддикт с наивностью младенца верит, что одной безграничной силы его страстного желания достаточно для того, чтобы добиться желаемого от партнера, и тем самым ставит себя в рабскую зависимость от него. Разочарование и обесценивание объекта неминуемо. Затем цикл повторяется с тем же исходом.

У гиперсоциальных любовных аддиктов изначально отмечается склонность к чрезмерно ответственному поведению и опеке. У женщины сильная потребность руководить другими приводит к выбору безответственного партнера, которого она пытается «любить» с такой же силой, с какой «любила» родителей. Постепенно эмоциональная зависимость от мужчины усиливается, нарастает опасение вызвать у него недовольство, чувство вины. Появляется потребность постоянно обсуждать с мужчиной его проблемы, начинаются сомнения в правильности собственных ощущений.

Далее наступает острая стадия зависимости. Женщина все больше сосредоточивается на поведении партнера, оправдывает его в разговорах с другими, а свои проблемы упорно скрывает. Возникает ощущение краха, сопровождающееся агрессивным поведением по отношению к партнеру, желанием отомстить, которое сменяется угрызениями совести за ссоры. Попытки контролировать партнера постоянно оканчиваются неудачей, другие интересы утрачиваются. Появляются неприятности на работе и финансовые затруднения, желание взять на себя обязанности мужчины. Возникают беспричинные обиды, приступы неудержимого обжорства или пренебрежения едой, ухудшается здоровье. Женщина принимает транквилизаторы, стремится избегать друзей и близких. Появляются явные признаки нервного расстройства и физического истощения, может развиться алкогольная или наркотическая зависимость.

В хронической стадии начинаются затяжные депрессии, появляются внебрачные связи, женщина уходит в работу, становится одержима поверхностными интересами. У нее отмечаются нарушения мышления, упадок духа, неприязнь к «нормальным» людям, безотчетные страхи, паранойяльные проявления, неспособность приступить к делу, полная фиксация на партнере. Усиливается жестокость по отношению к партнеру и детям, появляются угрозы или попытки самоубийства, чувство, что все способы овладеть ситуацией исчерпаны. У женщины и детей формируются серьезные эмоциональные расстройства. Нарастает гнев и возмущение по поводу несдержанных обещаний и невыполненных решений.

Любовь – главный способ бегства от одиночества, которое мучит большинство мужчин и женщин в течение почти всей их жизни.

Бертран Рассел

Взаимоотношения между двумя любовными аддиктами имеют следующую динамику. Вначале наблюдаются чрезвычайно созависимые отношения, из которых практически исключаются другие люди, у супругов – собственные дети. Поскольку один из аддиктов энергичнее и активнее, у другого нарастает страх быть поглощенным, он стремится дистанцироваться и постепенно превращается в аддикта избегания.

Описан тип «азартного игрока», который находится в эмоциональной зависимости от партнера и одновременно увлечен «добыванием» новых особ противоположного пола. С увеличением числа «побед» повышается чувство собственной значимости, ценности. Игрок завязывает кратковременные знакомства, не задумываясь о возможных последствиях. При этом в партнерских отношениях наблюдаются повторяющиеся циклы: измена – обнаружение – покаяние – прощение – измена.

Для аддикта избегания характерны следующие черты:

● сверхценное отношение к объекту влечения, которого внешне избегают;

● закрытость внутренней жизни от партнера из-за страха контроля с его стороны и «поглощения» им, хотя контролировать его мечтает сам аддикт;

● формирование заместительных аддиктивных отношений с другими объектами.

Аддикт избегания нуждается в любовном наркотике не меньше любовного аддикта, однако скрывает это за маской самодостаточности. Аддикты избегания избирательно общительны, не склонны к стабильным личным отношениям, нередко предпочитают жить в одиночестве. Они могут вести себя как аддикты избегания с брачным партнером и как сексуальные аддикты «на стороне».

И любовные аддикты, и аддикты избегания страдают из-за отсутствия интимности и доверия в своих отношениях. Они испытывают чувства неоцененности и ненужности, однако не могут создать интимные отношения с неаддиктивными людьми и не увлекаются ими, считая их непривлекательными, неинтересными. В других людях их привлекает то, что, во-первых, ностальгически знакомо, во-вторых, дает надежду на реализацию детских фантазий и, в-третьих, обещает излечить раны, являющиеся следствием детских объектных отношений.

Если пару составляют два аддикта избегания, обычно они заключают между собой негласный договор о дистанцированных отношениях, при которых каждый имеет право на интенсивные деловые или интимные контакты с другими, или оба могут увлекаться совместным делом, хобби, заменяя ответственные, эксклюзивные интимно-личные отношения товарищескими или приятельскими (гражданский брак, открытая семья).

Взаимоотношения между любовным аддиктом и аддиктом избегания проходят несколько этапов.

1. Аддикт избегания замечает любовного аддикта, нуждающегося в человеке, который очень хочет и может удовлетворить его ненасытный эмоциональный голод. Аддикт избегания показывает себя таким человеком, получая в награду восхищение и обожание.

2. Любовный аддикт в оргастическом слиянии с аддиктом избегания испытывает эйфорию освобождения от чувства изоляции, ненужности, пустоты. Однако оставаясь даже на короткое время в одиночестве, он по контрасту испытывает еще большие страдания, чем прежде. Его безграничные требования постоянно быть вместе, думать и чувствовать как одно существо актуализируют у партнера свойственный тому механизм избегания как защиту от тревоги поглощения.

3. Формируется порочный круг: чем больше активности проявляет любовный аддикт, тем более отдаляется от него аддикт избегания, усиливая тем самым у партнера тревогу отвержения и покинутости. Нарастает конфликт зависимых отношений, в ходе которого аддикт избегания начинает удовлетворять свои аддиктивные потребности в другой любовной связи, менее опасной для его интимофобии, или в других аддикциях: трудогольной, родительской, алкогольной и т. д.

Любовный аддикт безуспешно пытается вернуть прежние отношения рабской покорностью, шантажом, суицидальными угрозами. Подобные манипуляции, их напор и неконтролируемость все больше пугают и окончательно отталкивают аддикта избегания. Любовный аддикт вновь остается один – в очередной депрессии и с укрепившейся тревогой покинутости.

Зависимые личности стремятся быть окруженными заботой. Осуществляя это желание, люди могут быть как раболепны, так и требовательны. Сознательно они могут стараться заслужить заботу подчеркнутым вниманием к партнеру, на самом деле неосознанно обнаруживают иждивенческие установки и тенденцию к манипулированию. Они легко впадают в раздражение, часто испытывают ревность, страх покинутости и одиночества.

Зависимый человек не замечает и не удовлетворяет собственные потребности, не способен их выражать, просит о помощи только в крайнем случае. Он из последних сил стремится удовлетворить потребности других людей. Чувство идентичности пытается обрести в симбиотических отношениях с близкими людьми. Склонность подчиняться доминированию других людей может вызвать страх перед утратой автономии и полным растворением собственной личности, что компенсируется соблюдением жесткой дистанции. Однако здесь его поджидают страх покинутости, чувство вины и гнева – скорее на себя, чем на партнера.

Расстройство больше распространено среди женщин. У многих выявляется перенесенное в детстве тревожное расстройство, вызванное разлукой либо потерей родителей. Невнимательные или не имеющие ресурсов для удовлетворения потребностей ребенка родители блокируют его способность идти на риск с сохранением эмоционального самоконтроля и продумывать свои поступки. Ребенок принимает зависимую позицию как условие удовлетворения его потребностей.