и обошел фариса, схватившегося за рукоять меча. – Я не хотел никого оскорбить. Пойду и помолюсь Шеннаитху, чтобы Безликий поскорей переправил души погибших в Верхний Мир.

– Они прокляты и навечно обречены скитаться в обители Шепчущего Палача… – страж понизил голос. – Никто не попадет в Чистилище.

– Тогда буду молиться, чтобы Великий Уравнитель поскорей вызволил их из плена, – парень выскользнул из дома на улицу, поприветствовал привратников и поспешил в город.

Смерть какого-то там Салмана не особенно заботила молодого скорпиона. По правде, она даже радовала. Этот напыщенный индюк Али слишком уж много внимания уделял Шахриет. Это удачное событие могло бы сбить с него спесь и отвадить желание соблазнять девушку. К тому же, ночное происшествие отсрочило пробуждение товарищей, а значит самое время передать весточку командиру и сделать так, чтобы в городе пропал еще один человек.

Городские стены практически не охранялись. Джубал отыскал нужную, полуразрушенную башню. В обломках кирпича отыскал пергамент, чернила и принялся выводить неровные буквы. В грамоте молодой скорпион особенно не преуспел, но благодаря Барраку ад-Дину мог накарябать пером несколько строк на ашахитстком. После, припрятав обратно письменные принадлежности, в другой куче отрыл короткий лук и колчан со стрелами, надежно привязал к стреле послание и пустил его в сторону белеющего среди песков камня.

Баррак ад-Дин, приходившийся атаману Пустынных скорпионов Наилю аш-Шамару приемным сыном, руководил одним из отрядов банды. Он давно ожидал вестей от Джубала, а потому дозорные, надежно замаскированные в песчаных дюнах, через пару часов доставили вожаку письмо, в котором лазутчик сообщал о нахождении сердца Блудного Халифа и тайном проходе в город.

Молодой скорпион тем временем отыскал связного, который беспокойно ожидал появления Калдора, хотя и не знал его в лицо. Мужчина работал у одного из местных торговцев, а потому частенько выезжал за пределы городских стен. В этот раз он, по обыкновению, направлялся в караван-сарай. Джубал поджидал в стороне дороги, и когда связной проходил мимо, молодой скорпион громко чихнул.

Услышав условный сигнал, помощник торговца улыбнулся. Он подошел к незнакомцу, тогда тот поднял рукав и продемонстрировал татуировку черного скорпиона. Связной сделал тоже самое и, наконец, расслабился. Атаман гневался, и бури обрушивались на того, кто каждый раз приносил вести об отсутствии вестей.

– Наконец-то, – связной повертел головой и убедился, что за ними никто не наблюдает. – Чего так долго? Караван давно в городе.

– Ну, – Джубал равнодушно пожал плечами, – пришлось повозиться и закончить пару дел.

– Это каких? Помогать Караванщикам восстанавливать порядок в городе? Атаман будет недоволен, – мужчина поманил молодого скорпиона в закоулок. Они скрылись за стеной.

– Где послание?! – волновался помощник торговца. – Живее давай. Чего так вылупился? Ты не обкуренный часом? Что-то болотником несет. Давай скорее бумагу, я тебе подкину травы, – связной понимающе улыбнулся, похлопав по мешочку, висевшему на поясе.

– О, большая благодарность, уважаемый, – Джубал полез за пазуху, но вместо пергамента извлек кинжал, который тут же вонзился в левый глаз собеседника. Тот даже не успел вскрикнуть. На лице застыл недоумевающий взгляд.

Обтерев орудие убийства о рукав трупа, молодой скорпион срезал с пояса кошелек и мешочек с болотной травой. Тягучий запах крови ударил в нос. Джубалу ныне не требовалось утолять утробный голод, и не потребовалось бы еще долгое время, но он задержался. Прославляя Хараму, парень не привык стеснять себя в удовлетворении собственных желаний. Похотливая Дева как раз поощряла и пестовала подобные стремления, а потому молодой скорпион с наслаждением приложился к еще теплому горлу связного.

К дому принца Али Джубал явился на верблюде, которого решил забрать от Бронзового Тельца. Караванщики молчаливо седлали животных. Только Шалилун пребывал в приподнятом настроении и что-то бессвязное мычал под нос.

– Куда это сбор? – скорпион подъехал к союзникам.

– А ты где шатался? – Эфит смерил его подозрительным взглядом, продолжая приторачивать седло.

– Так вот, – Джубал улыбаясь погладил бок своего верблюда, – животину вернул. А то мало ли. Теперь у дуккана не безопасно.

– Теперь нигде не безопасно, – буркнул Эразм, сидя на крыльце. Его одногорбого снаряжал Ослябя. Само собой делал это неумело и долго, чем раздражал.

– О, мой нежный цветок, ты как всегда прекрасна, – паренек подмигнул Шахриет, но девушка ответила едва заметным поднятием губ.

– Ты с нами? – Ослябя, намучавшись с подседельными подушками, вытер пот со лба, приподняв шлем.

– Наверное. Куда едем-то?

– В пустыню же, магическую палку для принца искать. Эт, Джубал, а не подмогнешь мне с седланием? Я-то коняшку враз бы, а тут этот… увалень мордатый… – верблюд, будто понял, что говорят о нем, и с невозмутимым видом заорал прямо в лицо паломника. Ослябя отер рукавом лицо и под дружный смех поспешил отойти подальше.

– Наконец-то, – молодой скорпион изящно спрыгнул на землю, – теперь хоть повеселели. Иди-ка, научу.

Из города вышли только в полдень. Варвар настаивал на том, что настало время обеда и нельзя двигаться на встречу опасностям с пустым желудком. Только Эфит смог переубедить нордварца.

Дорога до обозначенного принцем места заняла шесть долгих, изнуряющих дней. Воды с собой взяли с учетом предыдущих скитаний по Мумит. В основном ее нагрузили на верблюда Шалилуна, ведь орк не обременял себя дорожными сумками и вообще чем-либо кроме поврежденной заржавелой кольчуги и двуручного меча. Ветеран строго следил за расходом воды и провианта, но заметно беспокоился. Волновал караван Нахиора, который за время отсутствия героев мог отправиться дальше. Потому Эфит подгонял союзников в пути и даже уменьшал время на отдых. Волшебник, как не странно, не перечил.

Ослябя полностью погрузился в собственные мысли. Как не пытался он совладать с собой, не удержался и прочитал послание, найденное в канализации. Содержание не показалось достойным священной миссии, которую орден выполнял на проклятой сулифской земле, но что может понимать в таких серьезных вещах крестьянин?.. Доблестным рыцарям виднее, ведь их руку направляет сама Светлая Дева. Тем не менее, паломник перечитывал бумагу каждый раз, когда союзники, завернувшись в одеяла, засыпали у скудных костров. Ослябя молил Эсмей, чтобы богиня дала ему знак и указала нужное направление, а после вновь вчитывался в ровные строчки:

Аббат!

Предатель и сердце до