Лицо Дрейка посуровело. И он медленно покачал головой.

– Он был прав. Руби говорил, что ты нас предашь, а я твердил, что он ошибается. Я хотел помочь тебе сбежать отсюда, но ты такая же, как они.

Прикрывшись привязанным к изувеченной руке щитом, направив меч мне в живот, Дрейк напал. Я вскинула собственные клинки. Вернее, попыталась.

У меня едва получилось отскочить в сторону, какое там поднять оружие. Руки отяжелели, словно кто-то примотал меня веревками к земле, а ноги увязли в грязи.

Нельзя использовать разом столько магии без расплаты.

Я рухнула на одно колено, и Дрейк занес меч. Я не звала Лана. Я смотрела на Дрейка.

Он не станет. Мы глядели друг на друга, и в зеленых глазах изгоя заблестела влага.

Он опустил оружие.

– Я… не могу.

Слава милосердному Лугу.

– Этого я и боялся, юный Дрейк.

Голос Рубезаля раздался сразу отовсюду. Мгновение назад рядом никого не было, и вот гигант с кинжалом в руке возник прямо за спиной Дрейка. Провернул Неблагой трюк с исчезновением?

Дрейк не успел даже обернуться.

Рубезаль вонзил огромный, размером с мой меч, кинжал ему в сердце.

– Нет! – закричала я, кое-как вскидываясь на ноги и бросаясь вперед.

Дрейк не был моим парнем. Не был моим возлюбленным. Но, несмотря на его недостатки, он был моим другом. И он не заслужил предательства от рук того, кто, как он считал, единственный о нем заботился.

Я знала, каково это.

Дрейк соскользнул с острия кинжала прямо в мои объятия.

– Себя бы поберегла, девочка, – мягко сказал Рубезаль.

Я рухнула под весом мертвого Дрейка, не смея отвести глаз от гиганта.

От фейри, который дурачил меня с самого начала.

Рубезаль щелкнул пальцами, как уже делал однажды, и мир вокруг нас исчез. Мы оказались в его кабинете, у потрескивающего камина. Все остальные пропали.

Кроме Дрейка. Я выпустила его тело и, отшатнувшись, врезалась в стену.

– Ты растратила слишком много силы, когда убила моих детей, – вздохнул Рубезаль. – Как я и предполагал. Юность так предсказуема. Не буду тратить время впустую и покажу тебе путь, Каллик из Королевского Дома. Твой путь. Единственный путь. Существо твоей силы не сможет ограничить одна корона. Тебе суждено носить обе, и моя задача – тебе помочь.

Я кое-как переползла, чтобы нас разделял стол. Рубезаль не двигался, но я ощущала угрозу так явно, словно он уже приставил кинжал к моему горлу.

– А ты кем будешь? Придворным шутом?

Губы гиганта дрогнули.

– В тебе столько яда! И так мало искусности, чтобы его подкрепить. Диву даюсь, как тебя не убили с добрую тысячу раз.

Я развернулась к дверям и дернула ручку – не поддалась. И как, вашу ж мать, мне отсюда выбираться?

– Не яд, а правда, – отрезала я. – Елисавана не хотела видеть тебя при своем дворе, и мой отец тоже. С чего бы мне захотеть? А если и так, вряд ли мы поладим, пока ты накачиваешь меня наркотиками, нападаешь на мой дом и убиваешь моих друзей!

На лице Рубезаля не дрогнул ни один мускул.

– Ты столько всего не понимаешь. Присаживайся, прошу. Поговорим.

– Хватит с меня разговоров.

Рубезаль вскинул кустистые брови.

– Но ты не можешь сражаться, девочка. Ты устала. Ты выжгла почти всю свою магию.

Не отводя от меня глаз, Рубезаль отстегнул от пояса арфу и пробежал пальцами по струнам. Аккорд повис в воздухе, как густой, пропитанный ароматом хвои дым.

Мне стало трудно дышать.

– Нет, – прошептала я, моментально ощущая воздействие его магии.

Я попыталась поднять меч, но рука не слушалась. Я повалилась вперед, и Рубезаль потянулся навстречу.

Если он ко мне прикоснется, все кончено. Я чувствовала это нутром, каждой клеточкой тела.

Покориться.

Я осела на пол, и моя магия вспыхнула, с треском пробуждаясь к жизни. Я черпала силы из искусственного мира вокруг меня, из всего, к чему могла магически прикоснуться. Цветы распускались – и немедленно увядали, а я все вливала силу в белую магию, которой служила лишь проводником.

Иллюзия Рубезаля с грохотом разлетелась вдребезги.

Десятки сражающихся повалились с ног: моя сила просто прижала к земле всех фейри поблизости.

Звуки битвы стихли.

Как я устала!

Рубезаль навис надо мной с поднятым кинжалом:

– У тебя был шанс пройти свой путь, Каллик из Королевского Дома. Ты предпочла отказаться. Я заберу твою магию, девочка, хоть и не о таком пути я мечтал.

Ага, потому что предпочитал быть серым кардиналом. Ублюдок.

Клинок опустился. Снова как в замедленной съемке, будто у меня в запасе хоть целая вечность.

Только я никак не могла пошевелиться. И рядом не было никого, кому хватило бы скорости или могущества меня спасти.

Цинт звала меня по имени.

Лан орал, что я должна встать.

Я снова попыталась подчиниться дикой магии во мне, но не дотянулась даже до крохотной искорки.

Затянутая в кожу женщина встала между мной и Рубезалем и загородила мне обзор своей изящной задницей.

– Ты не убьешь ее, пока я жива, Рубезаль, – сказала королева Елисавана. – Она под моей защитой.

Кинжал с лязгом столкнулся с мечом королевы. Меня, все еще вялую и без единого проблеска силы, потащило назад.

Лежа в крепких объятиях Лана, я смотрела, как королева Неблагих сражается с гигантом, который когда-то был ее ближайшим другом. Вокруг нас собиралась буря – наплывали грозовые тучи, темные и зловещие. Раздался раскат грома, далекие всполохи молний воззвали ко мне. Но мой взгляд был прикован к поединку.

Я не смогла противостоять Рубезалю.

Я оказалась слишком слаба.

Но королева сильна. Я не знала больше никого, кто способен спасти нас от катастрофы, кроме нее.

– Не надо, Элли, – тихо произнес Рубезаль. – Не вынуждай меня. Ты все еще мне дорога.

– Тогда отступи! Уходи. Ты изгнан. – Голос королевы рассек воздух, словно удар хлыста.

Рубезаль коснулся арфы. Повисла одинокая тягучая нота, вязкая, как горе, плотная, как жаркое шерстяное одеяло.

И Елисавана застыла на месте.

Я думала, Рубезаль подхватит ее на руки и сбежит. Возьмет в заложницы, попытается снова убедить, что он должен быть с ней рядом, на троне – или за троном, как всегда предпочитал.

Но гигант ударил кинжалом.

– Ты сотворила это безумие, и только я могу положить ему конец.

Как у него язык повернулся так солгать, когда клинок вонзился в живот королеве? В этот момент взгляд Елисаваны встретился с моим, и я ощутила мучительную боль, словно кинжал вошел в мое собственное тело.

Потому что взгляд, каким она меня одарила…