Но должен сказать, что после статей в Sunday Times, опубликованных в октябре 1967 года, я стал уже менее важным и желательным «активом» СИС. В этих статьях напрямую не называлось мое имя, однако они явно указывали на меня как на давнего друга и партнера Кима Филби. Офицер СИС, имя которого становится публично известным, особенно если он служит за границей (я в то время был в Гонконге, в это время в Китае был разгар культурной революции — со всеми ее местными неприятностями), тут же теряет свою былую ценность. Я уже превысил официальный возраст ухода в отставку и через несколько месяцев решил, что разумнее будет все-таки уйти. Американцы, естественно, никакого отношения к этому не имели.

Три приведенных ниже приложения наглядно иллюстрируют глубину суматохи и смятения, которые охватили СИС после бегства Филби в январе 1963 года. Сначала приводится резюме дела, подготовленное для Гарольда Макмиллана, тогдашнего премьер-министра. В нем подробно описано, как в 1951 году, сразу после бегства Дональда Маклина и Гая Бёрджесса, Филби подозревался в том, что является тем самым Третьим человеком, который предупредил этих двоих о неизбежном аресте Маклина. Допрос Кима Филби проводил Геленус Милмо, видный адвокат и бывший сотрудник МИ-5, который заключил, что, хотя для обвинения улик недостаточно, «сам я не могу не прийти к выводу о том, что Филби является и долгие годы являлся советским агентом». Вынося свой вердикт по Филби, МИ-5 заявила, что принимает вывод Милмо «безоговорочно» и что «во всех практических целях следует исходить из того, что Филби был советским агентом на протяжении всей службы в СИС».

Остальная часть документа описывает затяжную кампанию СИС по снятию с Филби подозрений. Это началось сразу же после заявления МИ-5 при настойчивом участии шефа СИС, сэра Стюарта Мензиса, о том, что дело против Филби «допускает менее зловещее толкование, нежели подразумевается одними только уликами». В 1955 году, на фоне предположений в прессе о том, что именно Филби и есть тот самый Третий человек, новый руководитель СИС, сэр Джон Синклер, настаивал на том, что новые улики вызвали еще больше сомнений по поводу его вины и, наоборот, наводят на мысль, что Милмо просто сфабриковал это дело. Интенсивное лоббирование Синклера вынудило министра иностранных дел Гарольда Макмиллана заявить в парламенте, что у него нет «никаких оснований заключить, что г-н Филби в какое-либо время предал интересы своей страны, или идентифицировать его как так называемого Третьего человека, если таковой вообще был».

Второй документ представляет собой запись совещания в феврале 1963 года, когда преемник Синклера, сэр Дик Уайт[38], вынужден был сообщить Макмиллану, к тому времени премьер-министру, что Филби признался в шпионаже в пользу Москвы и исчез, сбежав в Советский Союз. Появление новых улик против Филби вынудило Белый дом направить старшего офицера СИС Николаса Эллиотта в Бейрут, где Филби работал в качестве журналиста The Observer. Вообще, выбор Эллиотта — это сюрприз. Он заслужил неважную репутацию в СИС, провалив множество важных операций, а в качестве главы резидентуры в Бейруте продолжал использовать Филби как агента, несмотря на предупреждение от МИ-5, поэтому был заинтересован в преуменьшении степени какого-либо предательства. Эллиотт, однако, убедил Уайта, что лучше годится для беседы с Филби, поскольку они с ним «близкие друзья». Он, конечно, не сознавал, что в одном из донесений для московского Центра Филби описал его как «неприятного свиноподобного типа», хотя, как ни удивительно, отметил, что голова у этого типа все-таки варит… Третий документ — это, по сути, инструкция для Макмиллана, чтобы тот мог сообщить Гарольду Уилсону, лидеру Лейбористской партии, о бегстве Филби. Это весьма примечательно в свете продолжающихся попыток СИС даже теперь завуалировать отношения, которые и СИС, и русские поддерживали с Филби во время его пребывания в Бейруте, и ту степень, до которой Эллиотт провалил это интервью. Если Филби и был прав по поводу того, что у Эллиотта варит «котелок», то проявлялось это нечасто. Филби обвел Эллиотта вокруг пальца. Тот признал, что он не шпионил в пользу Москвы после 1946 года, позволил ему составить и напечатать свое собственное очень краткое признание и, к явному замешательству СИС, даже не заставил его подписать. Только после того, как был напечатан документ для Макмиллана, стало очевидно, что слово «подписано» нужно вычеркнуть. Эллиотт записал свои беседы с Филби, но при этом оставлял открытым окно, и очень многое из сказанного заглушал шум с оживленной улицы внизу. Для СИС, очевидно, было шоком узнать, что Филби уехал из Бейрута и отправился в Москву. Несмотря на утверждения, что Филби убрал правду семи различных проблем безопасности, невероятно, чтобы кто-нибудь поверил хотя бы одному сказанному им слову. Если бы — что представляется неизбежным — его спросили об Энтони Бланте и Джоне Кернкроссе, двух других членах так называемой «Кембриджской пятерки», которые находились под подозрением из-за связей с Бёрджессом, Филби конечно же постарался бы преуменьшить любые предположения об их связях с КГБ. И он вольно или невольно подставил Милна, возможно, его самого близкого и самого старого друга, который, как впоследствии выяснилось, вообще не совершил ничего дурного.

Майкл Смит

Эти документы были выпущены в начале 2014 года согласно закону о свободном доступе к информации. Они хранятся в Национальном архиве Великобритании (файл PREM 11/4457).

Совершенно секретно

Примечания по поводу ранних этапов дела Филби

1. Маклин и Бёрджесс исчезли из Великобритании 25 мая 1951 года. С Филби беседовали сотрудники Службы безопасности — но не в целях официального расследования — 12, 14 и 16 июня 1951 года. Примерно в конце октября Служба безопасности сообщила министерству иностранных дел, что Филби находится под подозрением. 8 декабря 1951 года премьер-министр одобрил предложение о том, что Филби должен быть допрошен г-ном Г. Милмо от имени Службы безопасности. 12 декабря упомянутый допрос состоялся. 14 декабря результаты допроса обсуждались на встрече с министром иностранных дел (сэром Энтони Иденом) и сэром Уильямом Странгом1 (постоянным заместителем министра). На момент этой встречи было известно, что Главный прокурор проинформировал о том, что для судебного преследования Филби нет никаких юридических оснований. В результате министр иностранных дел согласился, что паспорт Филби должен быть возвращен владельцу и не подлежит аннулированию и что Служба безопасности вправе прекратить за ним наблюдение, если пожелает. Все это было передано сэром У. Странгом сэру П. Силлитоу, в то время главе Службы безопасности, с рекомендацией о том, что тот должен проинформировать премьер-министра.

2. 14 января 1952 г. сэр П. Силлитоу2 направил сэру У. Странгу заключительный вариант отчета г. Милмо о допросе Филби, содержащий определенные поправки, предложенные «C» (генералом Синклером)3. В документе г-на Милмо содержатся «выводы», изложенные следующим образом: «Нет ни малейшего сомнения, что Бёрджесс и Маклин скрылись из страны 25 мая 1951 года именно в результате утечки информации. Нет никаких свидетельств, которые могли бы подтвердить источник утечки или установить личность человека или лиц, причастных к этой утечке. В соответствии с этой важной оговоркой лично я не могу не прийти к заключению, что Филби является и многие годы являлся советским агентом и что именно он имеет к факту утечки самое непосредственное отношение».