Сима шумно вздохнула и побледнела так сильно, что Глеб испугался, как бы она снова не упала в обморок.

– Ты как? – спросил он осторожно.

Она ничего не ответила, лишь слабо махнула рукой.

– Когда тетя Клава очнулась, Макса нигде не было.

– Как долго она была без сознания?

– Недолго, минут пять-семь.

– Вы сообщили в полицию? – Сима выбросила незажженную сигарету и в упор посмотрела на Глеба.

– Нет. – Из кармана он извлек клочок бумаги. – Вот, это лежало под велосипедом. – Он протянул бумажку Симе.

«Не вздумай сообщать в полицию».

Она долго смотрела на отпечатанную на принтере строчку.

– Понятно. А что с тетей Клавой?

– Врач сказал, что у нее сотрясение мозга. Хотел госпитализировать, но она отказалась, ждет тебя. Симона, они ведь позвонят? – спросил он с надеждой. – Им ведь нужен выкуп?

Сима ничего не ответила. Глебу показалось, что она его даже не услышала.

– Ты прости нас, – сказал он совсем тихо.

– Вы ни в чем не виноваты. Во всем виновата только я одна…

– Симоночка, деточка! Такое несчастье! – Тетя Клава ждала ее на веранде. – Прости меня, дуру старую, недоглядела, не уберегла я нашего Максимку!

– Успокойся, не надо плакать, – Сима погладила женщину по забинтованной голове. – Иди ляг, отдохни.

– Сима! – Из дома выбежала заплаканная Инка, бросилась ей на шею.

– Инна, возьми себя в руки! – Симе показалось, что где-то в самой глубине ее мозга включился автопилот. Это он разговаривает сейчас с близкими, это он принимает решения. А сама она забилась в самый дальний уголок сознания и оттуда, со стороны, трясясь и дико завывая, наблюдает за происходящим.

– Что нам делать? – прошептала Инна. – Может, позвонить в полицию?

– Не нужно. Я сама во всем разберусь.

Сима вошла в дом. На кухне в аптечке нашла валокардин, не считая капли, плеснула в стакан, залпом выпила. Поднялась в свою комнату, из самых недр платяного шкафа извлекла коробку из-под обуви, достала из нее завернутый в газету пистолет, подержала несколько секунд в руке, привыкая к его тяжести. Аккуратно положила пистолет на кровать. Сбросила костюм, натянула джинсы и рубашку, обула кроссовки. Пистолет хотела было засунуть за пояс, но передумала – положила вместе с мобильным телефоном в сумку.

– Сима, ты куда? Что ты надумала? – бросилась к ней Инна, как только она вышла из дома.

– Успокойся, все будет хорошо, – Сима вымученно улыбнулась. – Мне нужно ненадолго уехать. Глеб, можно я возьму твой джип? Моя машина осталась в городе.

Он молча протянул ей связку ключей.

– Нет! – заорала Инка. – Не смей ей ничего давать! Ты что, не видишь, в каком она состоянии?!

– Со мной все в порядке. – Сима подхватила ключи. – Если эти… люди позвонят, дайте им номер моего мобильного.

– Хорошо, – кивнула Инка, вытирая слезы.

– Хотя я почти уверена, что никакого звонка не будет. – Сима махнула рукой на прощание и села в машину.

Огромный, уродливый «Хаммер» свирепо рычал, точно чувствовал, что за рулем не хозяин, а чужак.

– Тише, тише, мальчик. Не надо злиться, – шептала Сима, нажимая на педаль газа. Никогда раньше ей не доводилось управлять таким монстром.

Пока «Хаммер» пожирал километры, Сима напряженно думала.

Был только один человек, способный сделать с ней такое. Она считала, что их война окончена, но он решил иначе…

Где мой ребенок?!

– Какой ребенок? – растерянно спросил Илья, мысленно прикидывая разделяющее их расстояние.

– Даже не думай! – Ствол нацелился прямо ему в пах. – Я не стану тебя убивать, но покалечить смогу запросто. Это ведь твоих рук дело? Где мой ребенок?

– Ты свихнулась?! – рявкнул Илья. – Я не понимаю, что за чушь ты несешь!

– Считаю до трех.

– Ненормальная!

– Раз… – Ствол угрожающе дернулся. – Два…

Илья вдруг почувствовал, как мышцы спины сводит судорога. По закону жанра должно было прозвучать еще «два с половиной» и «два с четвертиной», но она сразу сказала «три».

Илья метнулся вперед за долю секунды до того, как прогремел выстрел. Пуля попала в дверной косяк, примерно в метре от пола. Если бы не его реакция…

Отдачей Симу отбросило на спинку кресла. Женщина ничего не видела и почти ничего не соображала. Она даже не сопротивлялась, когда, грубо матерясь, Северин выбил у нее из рук пистолет, а саму швырнул на пол, лицом в пушистый ковер.

– Да что же ты творишь?! Все никак не угомонишься?

Шок постепенно проходил. Илья с ненавистью посмотрел в затылок прижатой к полу женщины:

– Откуда у тебя мой пистолет?

Она молчала, а он зверел все сильнее:

– Ты меня слышишь?

Разговаривать с ее затылком не имело смысла. Ему нужно было заглянуть ей в глаза.

Илья рывком перевернул Симу на спину. На дне ее глаз плескались страх и отчаяние.

– Сима, ты приняла какой-то наркотик? – спросил он.

Она проиграла, она не смогла достать этого мерзавца. Теперь он смотрит на нее снисходительно и брезгливо. Он никогда не скажет ей, где Макс. Ему не нужны ее деньги. Ему нужна только ее боль…

– Про какого ребенка ты говорила? – спросил он вдруг.

Как же она ненавидела его в этот момент! Ничего, у нее еще есть один козырь. Сима оставляла его на самый крайний случай. Она надеялась, что никогда не придется его использовать.

– Ты скажешь мне, где мой сын? – спросила она в последний раз, в тщетной надежде, что в нем проснется сострадание.

В ответ он лишь отрицательно покачал головой.

Ну вот! Снова-здорово! Откуда ему знать, где находится ребенок, о существовании которого он узнал только пять минут назад?! И вообще, может, это все выдумки? Как говорится, а был ли мальчик?..

Сима смотрела на него снизу вверх, и взгляд у нее был такой, что Илье стало не по себе. Разве можно так искренне, так талантливо симулировать отчаяние?..

А если предположить, чисто гипотетически, что ребенок все-таки существует? Тогда выходит, что ребенок пропал, а Сима винит в случившемся Северина. От мысли, что она считает его способным на такое гадство, Илье стало тошно…

– Уходи. – Это единственное, что он смог сказать, единственное, на что его хватило в этот момент. – Просто уходи.

Он сказал «уходи», и во взгляде его было отвращение пополам с усталостью. Сима села, сжала виски руками.