ученики. В моей школе такого не было, но было четверо подонков-выпускников, которым был закон не писан и которые творили, что хотели, - у Орвара до сих пор кулаки от злости сжимались при одном только воспоминании об этих тварях. – Меня они трогать побаивались, хотя и я не был образцом примерного поведения, но меня тогда еще защищала громкая даже на континенте фамилия, а также пара дюжих телохранителей, но вот Лисар…Скромный и тихий парнишка, внезапно ставший популярным из-за своих успехов и обманчиво надменным поведением да к тому же еще и внешне довольно привлекательный – разумеется, мимо такого казуса эта четверка пройти спокойно была просто не в силах. Каким-то образом им удалось узнать об эльфийских корнях Лисара и эти ублюдки вознамерились сделать из него свою «зверушку» по типу тойарре у эльфов.

- Ты серьезно? – не поверил Джит. Он знал, кто такие тойарре – элитные воины-рабы высшей эльфийской знати, обязательно полукровки. Красивые, беспощадные, до безумия преданные своему хозяину, живое бездушное оружие в прекрасном человеческом обличии. Тойарре подчинялись только хозяину и обучались едва ли не с самого рождения. А методы обучения, которым они подвергались, были настолько жестокими, что убивали в них всю человечность, оставляя слепую преданность своим мучителям.

- Абсолютно, - заверил его Орвар, увидев красноречивый взгляд акаарца. – Два месяца было тихо, Ли никто не докучал, кроме меня, а потом, в один ужасный день, когда меня не оказалось рядом, эти мрази подловили Лисара у библиотеки, вырубили и оттащили в подвал школы, где у нас располагались два зала, один гимнастический, другой танцевальный. Они подвесили его за руки над потолком и избивали до полусмерти, потом магически подлечивали (мать одного из этих скотов была целительницей, и ублюдок знал пару заживляющих заклинаний) и снова избивали. Выродки пытались сломать Ли, а но этот парень казался слишком упертым, чтобы сдаться. И тогда эти уроды взялись за ножи.

Орвар зябко поежился, вспоминая события того дня. Даже сейчас, семь лет спустя, ему становилось не по себе, что уж говорить о Лисаре, которому все эти муки пришлось пережить. В тот день Орв как и вот уже несколько недель кряду поджидал Лисара у выхода из школы, чтобы в очередной раз попытаться завязать разговор и в очередной раз быть проигнорированным, а то и посланным куда подальше. Но прождав несговорчивого одноклассника пятнадцать минут и не увидев его, Орвар, заподозрив неладное, кинулся его разыскивать, расспрашивая всех, кто встречался Орву по пути. Ему несказанно повезло – одна из его воздыхательниц видела, как двое парней тащили плохосоображающего квартерона в сторону подвалов. Узнав по описанию девушки скотов, известных на всю школу, Орвар, на ходу вызванивая своих охранников и Стражу, опрометью бросился в указанном направлении. Он успел вовремя, эти идиоты настолько были уверены в себе или захвачены действием, что никого не поставили на стреме, полностью сосредоточившись на пытках беззащитного мальчишки.

- Мои телохранители ворвались в тот момент, когда Лисара уже начали резать, - бесцветно говорил Орвар, а перед глазами у него снова встали жуткие картины прошлого. Полуголый парнишка, подвешенный за крюк над полом, капли крови на паркете, истерзанное тело и четверо нелюдей, скрученные дюжими телохранителями. – Мои люди сняли Лисара с крюка, освободили, оказали первую помощь и вызвали целителей. Приехавшие стражи все запротоколировали, задержали тех тварей, изъяли у меня видео, которое я снял пока телохранители вязали истязателей, а потом, уже в больнице присутствии моих адвокатов и учителя Сейджи, который примчался сразу же как узнал о случившемся, взяли у меня и Лисара свидетельские показания. Дело грозило получить широкий резонанс, но родители ублюдков заплатили внушительную сумму денег, чтобы это не всплыло в прессе и прочих СМИ, но своим детям все равно помочь не смогли – наши законы суровы и всю четверку по решению скорого императорского суда отправили на рудники на одной из дальних планет-колоний. Ублюдки загнулись через два года каторжного труда, - теперь перед мысленным взором северянина встала другая картина – мрачно улыбающийся Лисар, читающий небольшую заметку в новостной ленте на своем планшете. Это была первая улыбка квартерона, которую Орвар увидел за все время их знакомства, но этот злой огонек удовлетворения, пробирающий до озноба, северянин запомнил надолго. Он вновь поежился.

- И что было дальше? – жадно спросил Джит, когда Орвар вдруг замолк, погруженный в собственные воспоминания.

- Если ты думаешь, что на следующий день мы стали неразлучными друзьями, то сильно ошибаешься, - хмыкнул Орвар, с облегчением отвлекаясь от картин прошлого и живо переключаясь на более безопасную тему. – Лисар не разговаривал со мной еще два месяца, зато когда я начал отставать по учебе он внезапно начал приносить мне конспекты, с помощью которых я снова выбивался в десятку лучших. И так все четыре года школы. Хотя за Лисаром в этом смысле мне никогда не угнаться, - закончил свою историю северянин с улыбкой. – Но мне достаточно того, что он считает меня своим другом. В конце концов, от нашего знакомства выиграл только я, поэтому если среди нас двоих кто и должен, то только я, а не Лисар.

Теперь многое стало понятно для Джита в отношениях этих двух, как и со стороны Орвара, который после того как спас жизнь Лисару, чувствует за него ответственность как старший за младшего, так и со стороны Лисара, испытывающего благодарность к своему спасителю, которая со временем подкрепилась взаимным уважением и переросла в дружескую симпатию. «Нет, Орвар, - мысленно не согласился с ним Джит, наблюдая за Орвом, ставившего на огонь кастрюльку с лекарством от похмелья, уже для Лисара. – Тебе нет необходимости догонять Лисара, как это ни странно, но ты уже далеко впереди, и это Ли идет за тобой. Как младший за старшим. Как тот, кого спасли, идет за тем, кто спас. Долг жизни можно отдать только пожертвовав своей жизнью». После всех этих откровений Джиту стали смешны его жалкие потуги хоть как-то вклиниться в их кампанию, но именно сейчас до акаарца, наконец, дошло – ребята не принимали его в свой круг не потому, что они считали Джита недостойным, а потому, что он давно стал для них своим, с того самого дня три года назад, когда Лисар встал на защиту незнакомого акаарца против двух орков в том «темном» коридоре.

- Орв, - позвал он северянина со своего места.

- Что? – помешивая серебряной ложечкой приятно пахнущее, но