соответствии с заданием политического руководства СССР, озабоченного на тот момент раздуванием пламени холодной войны.

Никакого экономического расчета за этими пресловутыми «четырьмя процентами» не было изначально, да и как можно было выразить одним-единственным числом соотношение объемов огромной номенклатуры товаров? Разумеется, именно для этой цели были придуманы деньги и цены, но в условиях советской экономики цены устанавливались директивно, безо всякой связи с напрочь отсутствующим рынком, и исчислялись в неконвертируемых рублях. Наконец, у войны и военной экономики есть свои законы - можно ли оценить стоимость муки, доставленной в блокадный Ленинград, всего лишь перемножив вес в тоннах на довоенные цены? Какой ценой надо при этом измерить сотни тысяч спасенных человеческих жизней? А сколько стоят бочка с водой и железное ведро на пожаре? Советский Союз получил по ленд-лизу порядка 3 тыс. км пожарного шланга. Сколько это стоит на войне?

Даже в тех случаях, когда ленд-лизовские поставки составляли мизерные доли процента от массогабаритных объемов советского производства, их реальное значение в условиях войны могло быть огромным. «Мал золотник, да дорог». 903 тыс. детонаторов, 150 тыс. изоляторов, 15 тыс. биноклей и 6199 комплектов полуавтоматических зенитных прицелов - это много или мало?

Американцы поставили в СССР 9,1 тыс. тонн молибденового концентрата на «жалкую» сумму в 10 млн долларов (одна тысячная от совокупной стоимости ленд-лизовских товаров). В масштабах советской металлургии, где счет шел на миллионы тонн, 9,1 тыс. тонн - это ничтожная мелочь, но без этой «мелочи» нельзя выплавить высокопрочную конструкционную сталь. А в бесконечных перечнях ленд-лизовских поставок не только молибденовый концентрат - там еще и 34,5 тыс. тонн металлического цинка, 7,3 тыс. тонн феррокремния, 3,3 тыс. тонн феррохрома, 460 тонн феррованадия, 370 тонн металлического кобальта. И еще никель, вольфрам, цирконий, кадмий, бериллий, 12 тонн драгоценного цезия... 9570 тонн графитовых электродов и 673 тонны (т. е. тысячи километров!) нихромовой проволоки, без которых остановится производство электронагревательных приборов и печей. И еще 48,5 тыс. тонн электродов для гальванических ванн.

Статистические данные о производстве цветных металлов в СССР на протяжении полувека оставались строго засекреченными. Это обстоятельство не позволяет дать корректную оценку значения тех сотен тысяч тонн алюминия и меди, которые были поставлены по ленд-лизу. Однако даже самые патриотичные авторы сходятся на том, что ленд-лиз покрыл до половины потребности советской промышленности - и это без учета колоссального количества американских электропроводов и кабеля, поставленных в готовом виде.

Бесконечными рядами идут цифры поставок разнообразнейших химикатов. Некоторые из них поставлялись отнюдь не в «золотниковых» объемах: 1,2 тыс. тонн этилового спирта, 1,5 тыс. тонн ацетона, 16,5 тыс. тонн фенола, 25 тыс. тонн метилового спирта, 1 млн литров гидросмеси. Особо стоит обратить внимание на 12 тыс. тонн этиленгликоля - таким количеством антифриза можно было заправить порядка 250 тыс. мощных авиамоторов. Но, конечно же, главной составляющей ленд-лизовской «химии» стали взрывчатые вещества: 46 тыс. тонн динамита, 140 тыс. тонн бездымного ружейного пороха, 146 тыс. тонн тротила. По самым осторожным оценкам, ленд-лизовские поставки покрыли одну треть потребности Красной Армии (и в этой оценке еще не учтена доля импортных компонентов, использованных для производства ВВ на советских заводах). Кроме того, из Америки в готовом виде было получено 603 млн патронов ружейного калибра, 522 млн крупнокалиберных патронов, 3 млн снарядов для 20-мм авиапушек, 18 млн снарядов для 37-мм и 40-мм зениток.

Зенитки, кстати, также были поставлены из США - порядка 8 тыс. малокалиберных зенитных орудий (значительная часть которых была установлена на шасси легкого бронетранспортера), что составило 35 % от общего ресурса МЗА, полученной Красной Армией за годы войны. В таких же пределах (не менее одной трети от общего ресурса) оценивается и доля импорта автомобильных покрышек и химического сырья (натуральный и синтетический каучук) для их производства.

Решающий вклад

Совсем не трудно найти и такие позиции, по которым ленд-лизовские поставки оказались большими, чем собственное советское производство. И это не только легковые автомобили повышенной проходимости (знаменитые «Уиллисы», поставлено 50 тыс. штук), полноприводные грузовики (столь же знаменитые «Студебекеры», поставлено 104 тыс. штук), мотоциклы (35 тыс.), бронетранспортеры (7,2 тыс.), автомобили-амфибии (3,5 тыс.). Как бы велика ни была роль американской автомобильной техники (всего поставлено более 375 тыс. одних только грузовиков) - неправдоподобно надежной в сравнении с отечественными «газиками» и «зисами», - гораздо более важное значение имели поставки железнодорожного подвижного состава.

Технология войны середины XX века базировалась на использовании колоссального количества боеприпасов. Теория и практика артиллерийского наступления (остающегося предметом законной гордости советской военной науки) предполагала расходование многих тысяч тонн боеприпасов в день. Такие объемы в ту эпоху можно было перевезти только железнодорожным транспортом, и паровоз стал оружием ничуть не менее важным (хотя и несправедливо забытым публикой и журналистами), нежели танк. СССР получил по ленд-лизу 1911 паровозов и 70 дизельных локомотивов, 11,2 тыс. вагонов различного типа, 94 тыс. тонн колес, осей и колесных пар.

Американские поставки были столь огромными, что они позволили практически свернуть собственное производство подвижного состава - за четыре года (19421945) было произведено всего 92 паровоза и чуть более 1 тыс. вагонов; высвободившиеся производственные мощности были загружены производством боевой техники (в частности, одним из основных производителей танка Т-34 стал Уральский вагоностроительный завод в Нижнем Тагиле). Для полноты картины остается лишь вспомнить про 620 тыс. тонн поставленных по ленд-лизу железнодорожных рельсов.

Трудно переоценить роль ленд-лиза в переоснащении (количественном и качественном) советских Вооруженных сил средствами радиосвязи. 2379 полнокомплектных бортовых радиостанций, 6900 радиопередатчиков, 1 тыс. радиокомпасов, 12,4 тыс. наушников и ларингофонов - и это только для авиации. 15,8 тыс. танковых радиостанций. Более 29 тысяч разнообразных радиостанций для сухопутных войск, в том числе 2092 установленных на шасси «Студебекера» радиостанции большой (400 Вт) мощности SCR-399, при помощи которых обеспечивалась связь в звене корпус-армия-фронт, и еще 400 таких же радиостанций, но без автомобиля. Для обеспечения радиосвязи в тактическом звене (полк-дивизия) было поставлено 11,5 тыс. носимых радиостанций SCR-284 и 12,6 тыс. раций V-100 Pilot (последние уже на заводе-изготовителе снабжались надписями и шкалами на русском языке).

Не была забыта и простая, надежная и помехозащищенная проводная связь -в СССР поставлено 619 тыс. телефонных аппаратов, 200 тыс. наушников, 619 телеграфных станций, 569 телетайпов и совершенно астрономическое количество телефонного провода (1,9 млн км). А также 4,6 млн сухих батарей, 314 тыс. дизель-генераторов, 21 тыс. зарядных станций для аккумуляторов,