Алекс повернулся к священнику, все еще стоявшему у фонаря.

— Отведите лошадь во двор и передайте конюху. Скажите ему, что Мактаггарт просил о ней позаботиться. Пусть также снимет седло и все прочее и бросит в реку.

Алекс заметил, что священники переглянулись, как бы говоря друг другу: «Я же говорил тебе, здесь что-то не так».

— Благодарю за помощь. Если сообщите, из какого вы прихода, я внесу пожертвование, чтобы отблагодарить вас, — сказал Алекс священнику, державшему на руках женщину.

Священник с трудом поднялся по лестнице и осторожно опустил свою ношу на диван.

— У меня есть некоторый опыт, и я могу быть вам полезен. — Он решительно скинул плащ.

«Нельзя спорить с духовными лицами, — подумал Алекс. — К тому же все равно без помощи мне не обойтись»

Алекс открыл застекленный шкафчик, где хранил медицинские инструменты, и нашел бинты, чтобы перевязать голову раненого. Затем взял кувшин с водой и полотенце и принялся осторожно вытирать кровь со лба Уэбба.

Но тот отстранил руку Алекса:

— Я чувствую себя прекрасно, мистер лекарь. Сначала позаботься о Лили.

Алекс передал окровавленное полотенце священнику:

— Если вы решили мне помочь, то утрите кровь с его лица, чтобы я мог как следует рассмотреть его.

— Шотландец… — усмехнулся священник. — Трудно привыкнуть к вашим манерам.

— Не ирландский ли акцент я слышу в вашей речи отец? — спросил Алекс. — Ирландский, если не ошибаюсь!

Священник кивнул:

— Жозеф О'Брайен. Через Париж направляюсь в Рим.

«Раз он не француз, его можно не опасаться, — подумал Алекс. — К тому же в Париже он не задержится и не расскажет о том, что видел».

— За помощь, отец Жозеф, я выставлю вам бутылку отменного шотландского виски. Вы не против шотландского виски? Это не та водица, которую пьете вы, ирландцы.

— Похоже, ты уже успел хлебнуть, — заметил Уэбб.

— Помолчи, приятель, — отозвался Алекс.

Уэбб сидел стиснув зубы, пока отец Жозеф промывал его рану. При этом он ни на секунду не забывал о Лили.

Если бы он не задержался с Алексом… Если бы он отказался взять ее с собой в Париж…

«Если бы… если бы… если бы…» — обвинял он себя.

Уэбб наблюдал за каждым движением Алекса. Ему казалось, что если Лили сейчас откроет глаза, то посмотрит на него с укором, ведь он не успел прийти ей на помощь.

— Уэбб… — вдруг прошептала она. — Уэбб, где ты?

— Я здесь, Лили.

Уэбб стремительно пересек комнату и опустился на колени рядом с диваном, на котором лежала Лили. Головану него кружилась, все расплывалось перед глазами.

Сделав над собой усилие, он взял ее за руку. Другая рука была уже забинтована, и от бинтов исходил какой-то резкий запах — очевидно, Алекс смазал ожоги мазью.

Уэбб вопросительно посмотрел на друга. Тот отвел глаза, затем, пожав плечами, проговорил:

— Я пока не знаю, что с ней. Вижу, что серьезный ушиб. — Алекс показал на огромную шишку у виска. — И также множество ушибов на теле. Возможно, есть внутренние повреждения, но я пока не берусь это утверждать. Было бы хорошо, если бы она пришла в себя. Я не обманываю тебя, приятель. Чем дольше она будет находиться в бессознательном состоянии, тем хуже для нее.

— Уэбб… — снова прошептала Лили, сжав его руку.

— Очнись, Лили, — прошептал Уэбб, склоняясь к ней. — Очнись. Я не уеду из Парижа без тебя. Я ни за что не покину тебя. Открой глаза, и мы проживем всю жизнь вместе.

Ее дыхание участилось, словно она долго бежала и теперь никак не могла отдышаться.

— Уйди… Пожалуйста, уйди… — пробормотала она. Ресницы ее затрепетали, Лили попыталась открыть глаза, но не смогла. Она расслабилась и стала дышать ровнее.

Часы на камине пробили одиннадцать. Алекс положил руку на плечо Уэбба.

— Тебе надо отдохнуть. Я сам посижу около нее.

— Нет, я не уйду. — Уэбб с раздражением посмотрел на друга и снова взял Лили за руку: — Ты меня слышишь, малышка? Я никуда не уйду.

Лили открыла глаза и увидела, что находится в полутемной комнате. Она слышала гулкое тиканье часов и потрескивание поленьев в камине. Какой-то резкий запах ударил ей в ноздри… Что это за запах? Она попыталась понять, где находится, но все вокруг было незнакомое.

Все, кроме человека, лежавшего рядом и обнимавшего ее.

Лили вздохнула с облегчением.

Уэбб жив.

Присмотревшись, она увидела повязку на его голове и запекшуюся кровь в волосах.

Ей захотелось прикоснуться к нему, и она протянула руку, но тотчас же острая боль пронзила ее до кончиков пальцев. Лили посмотрела на свою руку и увидела, что она забинтована, как и голова Уэбба.

— Итак, вы решили присоединиться к нам, миледи, — раздался незнакомый голос. — Это обрадует нашего общего друга.

Лили повернула голову и увидела мужчину с толстым шерстяным пледом на плечах. Он сидел на стуле в нескольких метрах от нее. В черных волосах незнакомца просматривалась седина, но определить его возраст Лили не сумела. Ему могло быть лет тридцать, могло быть и сорок.

— Я вас знаю? — спросила Лили.

— Я ваш доктор.

— Тогда почему я чувствую себя… так ужасно? Доктор добродушно рассмеялся.

— Лучшего выбора и не сделаешь, — сказал он.

— Какого выбора?

— Лучшей жены не найти для этого упрямца, что лежит рядом с вами.

— Но я… не жена. — Лили попыталась сесть.

Уэбб тут же проснулся. Он с удивлением посмотрел на Лили, и на губах его появилась робкая улыбка.

— Малышка! Наконец-то!

Уэбб наклонился и поцеловал ее. Лили позволила поцеловать себя еще раз, затем оттолкнула.

— Я просила тебя не называть меня так, — сказала она. — Но как… Как тебе удалось найти меня? Как ты спасся? Ты опасно ранен? Вид у тебя ужасный. Где мы?

Уэбб посмотрел на друга:

— Вот видишь, Алекс. Отвратительный характер… Доктор деликатно откашлялся.

— Позволь мне самому делать выводы. — Он подошел к дивану и положил руку на лоб Лили.

— А как он? — спросила она, глядя на Уэбба.

— Он скоро поправится. Как и вы, только позвольте мне заняться вами. Как вы себя чувствуете, миледи?

Уэбб скоро поправится. Лучшего ответа и не придумаешь.

А вот она… Она чувствовала себя так, будто проглотила моток шерстяных ниток, пушистых и колючих одновременно.

Лили закрыла глаза — и тотчас увидела кабинет графа.