доставшуюся мне красоту. Выпирающие рёбра, тазовая кость, угловатые плечи и маленькая, но уже вполне сформированная грудь, подтверждающая, что, несмотря на худобу на грани истощения, волшебница передо мной была уже достаточно взрослой. Портит ли её истощение? Нет. Но добавить в планы чуть больше нежности и ласки определённо стоило.

— Так ты назовёшь мне своё имя? — мои ладони скользят по её голеньким бокам, чтобы упереться в подмышки и мягко, но настойчиво начать задирать её руки кверху.

— М-м, нет, нам запрещено, — фоня застарелым и въевшимся в саму суть страхом перед тем, что нас застукают храмовники, закусила нижнюю губу остроухая малышка, отчаянно зажмурившись.

— Вот как? — улыбаюсь, уже закончив заводить её руки за голову и теперь имея возможность любоваться особенно эротичной позой полной беспомощности. — Ну что же, раз твои верхние губки оказались такими несговорчивыми, возможно, нижние помогут мне добиться ответа? — и, не дожидаясь её реакции, опускаюсь на колени перед краем кровати, чтобы следующим движением подтянуть к себе её попку и то, что находится между ножек.

Мы были во сне, так что беспокоиться о гигиене не приходилось, и даже вялая попытка спохватившейся девушки зажать колени оказалась совершенно бесполезной. Не могла не оказаться, если уж на то пошло. А вот нечего было звать демона Желаний, желая узнать на собственном опыте, чего же такое он имел в виду, говоря о том, что давно не видел нормальных женщин, и предлагая своё покровительство юным эльфийкам. Вот честное слово, чем больше проходило времени и чем дальше я заходил, тем отчётливее становилось заметно это желание моей собеседницы. Хотя и других там хватало… в том числе и сбежать от стыда, но кто же её пустит?

Щёлочка молоденькой магессы была возбуждающе гладкой и нежной, без малейшего следа пушка, каковой принимается расти у людей, когда юница начинает превращаться в женщину. И, надо сказать, мой первый поцелуй этого запретного места вызвал очень бурную реакцию. Пространство сна огласил умоляющий возглас не делать этого, в котором сплелись и стыд, и паника, и похоть, и просьба продолжать… Само собой, «услышал» я лишь последнее.

И я продолжил, ласково, но неотвратимо изучая губами её маленькое женское сокровище. Малышка изгибалась, пыталась отползти, ёрзая локтями по простыням, сжимала бёдра, даже пробовала отпихнуть меня, впиваясь изящными пальчиками мне в волосы… Но всё было тщетно. Потоки её же собственного наслаждения придавали мне сил, как буквально — потоком энергии, так и в переносном смысле — даря уверенность, что я всё делаю правильно. А ещё благодаря им я буквально в каждый момент времени знал, куда и как лучше всего надавить, как сложить губы во время поцелуя её маленькой горошинки, как провести языком… И вот я уже проник глубже, чувствуя, как девочка совершенно сдалась, уже не отталкивая, а сама неосознанно вжимая мою голову в свои девственные половые губки. Первый оргазм остроухой волшебницы был близок, и я не преминул ей его подарить.

— Как тебя зовут? — поднявшись с колен и забравшись на кровать над обессиленно лежащей красоткой, вернулся к вопросу я. — Скажи мне, — я не давлю на неё Волей, по крайней мере, в этом моменте, но мой стоящий колом член уже коснулся только что истязаемого места, медленно и провокационно скользя между её ножек. И она это чувствует.

— Эли… Элиенна, — шепчут её губы, и я не отказываю себе в удовольствии накрыть их собственными.

На этот раз она отвечает охотней, уверенней, но всё так же неумело. Руки маленькой (а она действительно была маленькой для нынешнего меня, пусть до статей Стена я недотягивал) эльфийки хаотично заскользили по моей спине, мои же — целенаправленно взялись за её бёдра, разводя ноги в стороны.

Я взял её резко, на всю глубину. В реальности бы это наверняка причинило боль её девственной щёлочке, несмотря на всю подготовку, но здесь, в Фэйде, под прессом моей Воли и концепций самого сна, она смогла ощутить лишь удовольствие. А дальше был секс, жаркий и горячий. Я жадно трахал полностью отдавшуюся мне эльфийку, мял её прекрасные груди, ласкал бёдра, сжимал попку, целовал шею, пупок, ушки… Давно мне не было так хорошо. Демоницы дают лишь физическое наслаждение, но не питают энергией — их эмоции лишь звучат для меня, но не поглощаются. С обычными смертными тоже всё иначе — они не так насыщены энергетически, развлекаясь с ними, я словно пью разбавленное вино. Хорошее, вкусное, но совершенно не пьянящее. Это не было проблемой, но, вкусив сейчас настоящего «элитного напитка» от полноценной чародейки, да ещё и моей родной расы, я получил возможность сравнивать… и опьянеть.

Сладкое истязание невинной ученицы Круга шло уже несколько часов, и вот Элиенна в очередной раз выгнулась в моих руках, чтобы тут же обмякнуть и окатить меня потоком энергии от очередного оргазма. Должно быть, её кроватка в материальном мире уже полностью мокрая, даже не знаю, как она будет оправдываться, если спала в общей комнате… Впрочем, на такой случай есть подходящие бытовые чары, и даже если в Киркволле их не преподают, я не поленюсь поделиться. Однако играть с не отдающей себе отчёта о происходящем куклой мне уже наскучило. Это неплохо с девушками-сновидцами, привязанными к домену, там это просто развлечение и ничего более, но тут у меня была пусть молодая, но волшебница, к тому же принадлежащая к моей прошлой расе, а с такой можно было сделать намного более интересные вещи, чем просто получить немного удовольствия и маны. Потому, натянув её ещё разок до самого конца, я аккуратно начал смывать с её сознания сонную пелену.

Затуманенный наслаждением взгляд девушки прояснился не сразу, и ещё медленнее в него стала проникать осознанная мысль. Помогая ей побыстрее прийти в себя, я скользнул руками выше по тонкой девичьей талии и по-хозяйски сжал её небольшую упругую грудь, сам тоже всем корпусом подаваясь вперёд, чтобы, так сказать, поставить под удар её губы.

— Очнулась, сладкая?

— Д-демон… — страхом полыхнуло так, что образ окружающей нас библиотеки пошёл волнами, а её щёлочка очень приятно сжалась, почти доведя меня до пика.

— Да, — отпустив её грудь, смыкаю пальцы на тонких запястьях, мягко целуя эльфийку в краешек губы. — И я уже тебе говорил — не бойся. Я не обижаю хороших и послушных девочек. Ты же послушная девочка?

Ещё один поцелуй, на этот раз куда более настоящий. Не резкий