Помню, однажды он рассказывал нам, как рисуют дети. Рассказывал так смешно, что смеялись даже те, кто обычно никогда не смеялся.

Одну из его фраз я впоследствии вспоминал довольно часто. «Уши, — говорил брат Бартоломью, — рисуют те, у кого они хотя бы раз болели, остальные о них забывают». Позже я понял, что этот принцип можно распространить на очень многое, не ограничиваясь детьми и рисованием.

Например, о дыхании мы вспоминаем только тогда, когда с ним начинаются проблемы. Пока все нормально, мы просто дышим. Когда я понял это, то осознал, почему не хожу. Когда человек ходит, он не думает о том, как переставлять ноги, его действия механические. А мне эту программу стерли в раннем детстве с помощью мощного шокера. Стерли напрочь, и скачать было негде.

Открою вам маленький секрет: ходить я так и не научился. В том понимании, в каком ходите все вы.

Тем не менее я старался тренировать мышцы, в том числе мышцы ног, которых не чувствовал. Специально давал себе максимальную нагрузку, надеясь, что когда-нибудь количество перерастет в качество. Но порой на меня накатывало глухое отчаяние. Пусть никто на белом свете не ведал, что я калека, что никакого чуда со мной не произошло, — я-то это знал!

Но говорят, нет худа без добра. Размышляя над тем, как я хожу, сопоставляя с тем, что знаю, я понял: это действительно результат действия моих сверхспособоностей, конкретнее — телекинеза. Придя к такому выводу, я стал исследовать свою способность, поднимая и передвигая предметы силой воли. Сначала получалось не очень — всему виной было внутреннее недоверие, что я могу, например, поднять стоящую на столе термокружку. Когда же я преодолел этот барьер, то столкнулся с тем, что у моей сверхспособности имелись пределы: кружку было поднять проще, стул сложнее, стол — почти невозможно, а кушетку невозможно вообще, потому, что она привинчена к полу.

…мой полет в пропасть занял пару секунд, не больше, но иногда пара секунд — это очень долго. И упал я довольно неприятно, ушибясь локтем и, возможно, коленом и бедром. Последнего я не почувствовал, а первое было болезненно.

Вернув себе контроль над телом, я поставил себя на ноги и тихонько скатился к стене — пол там, где я находился, оказался более наклонным, чем на том уровне, где мы с ребятами проходили до того. Блин, ребята! Они ведь тоже могли сорваться!

Я вскинул голову и увидел очень далеко вверху звездочку — должно быть, летучий фонарик Джинна.

— ЭЙ! — заорал я что есть духу. — ОСТОРОЖНЕЕ!

Ответило мне только эхо… черт, черт, черт… и почему я не остановил их?! Лезть в эту… как там выражался Микеле? Bucca di culo, кажись… так вот, лезть в эти невесть кем построенные и давным-давно заброшенные переходы было чистейшим безумием!

— Эгей! — слабо донеслось сверху. — Фредди, ты жив?

Думаю, это звучало так, хотя слов было почти не разобрать. Сколько же я пролетел? И как отсюда выбираться?

Пока я размышлял над этим, свет сверху начал спускаться. Сначала я подумал, что мне просто показалось, но потом стало очевидно: фонарик все-таки опускается. Зачем, интересно? И главное, как там Джинн с Призраком — темнота здесь царила просто кромешная…

Призрак

Меня как будто дубинкой по темечку приголубили. Вот только что я говорил с Фредди, а теперь он пропал, словно его и не существовало.

Я развернулся к Джинну — даже в полумраке было заметно, как он побледнел.

— Джинн, где Фредди? — Я понимал, что задаю дебильный вопрос, но ничего не мог с собой поделать. — Куда он делся?

Вместо ответа Джинн кивнул, и его летающая лампа опустилась ниже, осветив дыру в полу, по которому мы шли.

Джинн наклонился над дырой и крикнул что-то вроде «эй, Фредди, ты жив?»… Ответом ему была тишина. Bucca di culo!

— Звука падения я не слышал. — Голос Джинна звучал непривычно глухо. — Если он упал, почему не было звука? Если летит — почему молчит?

И тут снизу донесся какой-то нечленораздельный вопль. Я ни слова не разобрал, но на крик боли было не похоже.

— Ты что-то расслышал? — спросил Джинн с явным облегчением. — Вроде живой, но не разбился ли?

— Нет, — ответил я. — Кажется, он слишком далеко…

Джинн тем временем достал и активировал планшет. В голообразе тут же возникла фигура, отдаленно напоминающая Наномена, супергероя из графических новелл бессмертного Марвелла.

— Купер, — обратился к нему Джинн, — у нас проблема.

— Я в курсе, — ответил Купер, который был фичей Джинна. — Ваш напарник Фредди провалился на ненадежном перекрытии. В настоящий момент он, по моим оценкам, находится в двух тысячах футов ниже уровня, на котором мы пребываем. В сознании, но состояние здоровья оценить не представляется возможным.

— Спасибо, — хмыкнул Джинн. — А что-то такое, что я не знаю, ты можешь мне сообщить?

— У меня недостаточно периферийных устройств контроля в данной точке пространства, — спокойно ответил Купер. — В радиусе досягаемости обнаружено лишь одно периферийное устройство, пригодное для сбора информации, но…

— Устройство? — удивился Джинн. — О чем ты?

— В пятидесяти фунтах впереди и тридцати трех фунтах выше имеется устройство, оборудованное примитивными системами ориентации в пространстве, пригодными для сбора визуальной в видимом и инфракрасном диапазоне и радиолокационной информации, устройствами записи и воспроизведения информации, а также средством подсветки.

— Дроид твой он имеет в виду, — дошло до меня.

— И как ты планируешь его использовать? — спросил Джинн у Купера.

— Данное устройство, имеющее возможность трехмерного перемещения в пространстве, можно отправить к месту нахождения Фредди, — ответил Купер. — Расстояние позволяет мне контролировать устройство, когда оно достигнет указанной точки, — таким образом вы сможете установить аудиовизуальный контакт с вашим напарником.

— Отличная идея, — обрадовался Джинн, — придется, правда, посидеть в темноте…

— Сhe cazza, — выругался я. — Или ты темноты боишься?

…Честно говоря, даже и не представлял себе, что Джинн знает такие слова. Послал он меня ну очень далеко, а его дроид тем временем скрылся в проеме. Однако совсем уж темно не стало.

— Между прочим, — заметил Купер, — некоторое непродолжительное время роль осветительного устройства могу исполнять я. Хоть это и нежелательно, поскольку сильно разряжает батарею, быстрее, чем я успеваю ее заряжать.

— А от чего ты ее заряжаешь? — поинтересовался Джинн.

Нашел время! Как будто более важных вопросов нет. Например: если с Фредди все в порядке — хотя сверзиться с такой высоты и остаться в порядке, это, madre de putana, чудо сродни явлению Пресвятой Девы, — как его оттуда вынимать? У нас с собой ни веревки, ни фига. Эх, все-таки я scappare coglione — должен был подумать, прежде чем лезть в эту bucca di culo!