Тора предпочла пропустить замечание полицейского мимо ушей.

— Что еще вы хотели бы выяснить? Или принадлежность спермы — ваш единственный необъяснимый факт?

— Есть и другие, — сказал Торольфур. — Давайте вернемся к сообщению, отправленному с мобильного телефона, Йонас. Ваше предыдущее заявление меня не удовлетворяет. Постарайтесь объяснить более убедительно. Расскажите, например, где вы находились между девятью и десятью часами вечера известного дня?

Йонас в отчаянии повернулся к Торе. Она ободряюще кивнула.

— Лучше я вряд ли смогу объяснить. Я не отправлял сообщения Бирне. В семь вечера я пошел на прогулку, телефон оставил в отеле. Возможно, кто-то выкрал его из моего офиса, пока меня там не было, и передал то самое сообщение.

— Выкрал, говорите? — заметил Торольфур с легким сарказмом. — Выкрал, а потом вернул на место?

— Да. Я не всегда беру его с собой, — бесцветным голосом произнес Йонас. — Он лежит в моем офисе. Иногда я оставляю его в других местах. В отеле всегда полно народу. Кто угодно может им воспользоваться. — Йонас потер виски, явно нервничая.

— Странно. Почему-то раньше вы об этом не говорили, — задумчиво произнес Торольфур. — Подобная деталь, однако, с трудом вписывается в общую картину. Как вы утверждаете, в отеле полно народу, и тем не менее в тот вечер никто вас не видел. Куда вы забрели во время прогулки? На пляж?

— Нет! — воскликнул Йонас, хлопая ладонью по столу. — Я прошелся вокруг отеля, затем свернул в сторону шоссе посмотреть, как работает землекоп, — я нанял его для расширения слива, — затем бродил еще примерно час. Вернувшись, я сразу направился к себе в офис, а оттуда в свой номер. Кто-то определенно должен был увидеть меня в отеле. Я ни от кого не прятался. Возвратился я незадолго до десяти часов, и, насколько помню, сеанс еще продолжался.

— Тем не менее в обозначенный период времени вас никто не видел. Ни снаружи, ни внутри. Между половиной десятого и десятью в сеансе был перерыв. Присутствовавшие на нем оставались в отеле. Кто-то вышел покурить, другие покупали кофе, и никто из гостей не столкнулся с вами. А ведь как раз тогда вы и пришли, — проговорил Торольфур. — Ладно, давайте сменим тему. Прошлым вечером в расположенной неподалеку конюшне обнаружили еще один труп. Ответьте, где вы находились в обеденное время в воскресенье.

— Я? — переспросил Йонас. — Ездил в Рейкьявик.

— Во сколько вы туда отправились?

— Примерно в два часа. — Его голос заметно дрожал.

— Скорее всего вы ехали через туннель, не так ли?

— Да, — подтвердил Йонас, прежде чем Тора успела остановить его. Невинный этот вопрос почему-то насторожил ее, она нутром чувствовала в нем какой-то подвох.

— Ехали вы, я полагаю, в собственной машине, — продолжал допытываться Торольфур. Лицо у него вдруг засияло, как у ребенка, перед которым поставили вазу со сладостями.

— Мой клиент предпочитает не отвечать на данный вопрос, — вмешалась в разговор Тора и крепко сжала колено Йонаса.

— Хорошо, хорошо, — язвительно усмехнулся Торольфур. — Нам известно, что вы ехали в Рейкьявик через туннель. Поскольку по нему запрещено двигаться верхом на лошади, пешком или на велосипеде, мы предполагаем, что использовалось транспортное средство — автомобиль или мотоцикл.

Как Тора ни сжимала колено Йонаса, он все-таки сглупил, ответив:

— Я ехал в собственной машине.

Тора в сердцах вонзила ногти в этого остолопа. Тот тихо ойкнул, замолк и обиженно на нее воззрился. Она же, словно не замечая его взгляда, продолжала терзать его колено.

Торольфур расплылся в радостной улыбке, сменившейся презрительной гримасой. Он вытащил из лежавшей перед ним стопки какие-то листы, сложил их и швырнул на стол перед Йонасом.

— Вот перечень автомобилей, проходивших вчера по туннелю Хвальфьордур, номера и имена владельцев. Вашей машины среди них нет. — Он пристально смотрел в глаза Йонасу. — Как вы это объясните?

Разум наконец вернулся к отельеру, и он догадался промолчать.

— Мой клиент предпочитает не отвечать на ваш вопрос, — заявила Тора. — Должна вам заметить, что Йонас — человек забывчивый, а в минуты волнения ему начинает изменять память.

— Я спрашиваю о вчерашнем событии, — произнес Торольфур. Тора и Йонас безмолвно взирали на него. Он пожал плечами. — Пусть так. Тогда перейдем к следующему пункту.

«Следующему? — подумала Тора, стараясь держать себя в руках. — Что еще они припасли для него?»

— Потом он поскандалил с Эйрикюром, которого позже нашли мертвым в конюшне, — рассказывала Тора Мэтью. — Сразу после ссоры Эйрикюр вышел из отеля. Кстати, в крови у него нашли большую дозу успокоительного. Того же самого, который стоит в номере Йонаса, на столике возле кровати, — вздохнула она. — Сукин сын, у него уже и ордер на арест был.

Шумно выдохнув, Мэтью спросил:

— Так ты все-таки считаешь его невиновным?

— А черт его знает, — ответила Тора. — Отпечатки его пальцев обнаружили на поясе Бирны — он определенно был с ней близок, днем или вечером в день убийства, хотя поначалу отрицал это. Потом он наврал о своей вчерашней поездке в Рейкьявик. — Она подала Мэтью список автомобильных номеров. — Они составили перечень машин, проезжавших по туннелю. Какой-то бедняга всю ночь корпел, проглядывая пленки с камер наблюдения. Торольфур забыл перечень на столе, и я тайком стянула его.

— И что теперь? — поинтересовался Мэтью. — Куда они его увезли?

— В Боргарнес, — ответила Тора. — Завтра утром он предстанет перед окружным судом Западной Исландии. Полиция хочет подержать его в камере. — Она пригладила волосы. — Ордер они, конечно, получат. Разве что судья будет пьян и не разберется, в чем там дело.

— Судья часто выпивает? — изумился Мэтью.

— Нет, это просто фигура речи, — ответила Тора, усаживаясь в кресло. — Хорошо, если бы он выпивал.

— Да, совсем забыл тебе рассказать, что со мной приключилось, пока ты отсутствовала, — оживился Мэтью. — Я отправился в бар выпить кофе, полез в карман за мелочью и нашел медаль, которую купил для тебя в Стиккисхольмюре. Я выложил ее вместе с мелочью на стойку, сидевший рядом со мной человек увидел ее и буквально озверел. Этот старик, Магнус Балдвинссон.

— Что?! — изумленно воскликнула Тора. — Что он тебе сказал?!

— Не знаю. Он говорил по-исландски, но явно недружелюбно. В конце концов он схватил медаль и зашвырнул за стойку. Потом резко поднялся и ушел. Официант смутился, нашел медаль, отдал мне и сообщил, что Магнус обозвал меня провокатором. Его, кстати, тоже шокировало поведение старика.

— Так-так, — проговорила Тора, удивленная рассказом Мэтью. — А помнишь, как он странно отреагировал, когда я пыталась расспросить его об исландских нацистах? Нацизм не получил в Исландии широкого распространения, основная масса населения не приняла его идеи. Нам следует еще разок переговорить с Магнусом, как ты думаешь? — Она потянулась к стоявшему на столе телефону. — Хотя нет, сейчас у меня есть дела поважнее — позаботиться о возвращении детей в город. Сама я домой не поеду. — Она набрала номер Гульфи. — Приветик, это мамочка. Как у вас там, в Селфоссе? Весело?