Рога помолчал, мрачно цыкнув зубом.

— И вот еще что... — он присмотрелся к уныло обвисшим щекам и скривившимся губам своего подопечного. — Когда тебя подведут к Камням — у них они с собой, из моего, кстати, улова за прошлую ночку, — ты не вздумай выдать себя. Ни-ни! Делай вид, что не чувствуешь ничего... Совсем ничего. Что даже не понимаешь, о чем идет речь... Иначе тебя вмиг возьмут в работу и вместо меня будет у тебя настоящий надсмотрщик — из этих ребят. А они круты...

Микис тяжело вздохнул — не первый раз за время своего недолгого знакомства с Рогой.

— А кто эти «мальчики»? — поинтересовался он. — Что этим типам нужно от бедного Алоиза Бибера? И потом... Я ведь и вправду ничего не понимаю... Что это за штука такая ваши Камни? Кому они сдались? Кто их покупает?

Минуту-другую Рога созерцал Микиса, очевидно, раздумывая, не плюнуть ли на этого непонятного типа. Потом все-таки решил удостоить его ответа.

— Если ты и вправду не знаешь, что такое Камни, — Рога принялся старательно, словно малому ребенку, растолковывать несчастному Палладини суть дела, — то в двух словах этого не объяснишь. А покупателей на них два — оттого и цена высокая держится. По-хорошему, так почти весь урожай скупают «черти» — ранарари. Толковые люди только с ними дело и имеют. А еще есть другие... Такие, с которыми лучше не связываться. Вот на этих-то других работают как раз эти «мальчики». «Стервятники». Стервятники и есть. Дурные они... И дела по-настоящему вовсе не знают. Свою долю или грабежом берут — у таких вот, как эти, — он кивнул на соседей по нарам, — или захватывают типов со Способностью и гоняют по плато — когда в ошейнике, когда нет. До той поры, пока тип этот не загнется. Или не смоется к чертовой матери...

Оглушительно загремели засовы, охранники побросали карты и поспешили на свои места, а Рога осекся и всем своим видом показал Микису, что теперь стоит помалкивать. В бункер вошли четверо типов в подранном камуфляже Легиона, при бластерах и дубинках. Дубинки тут же пошли в ход — под крики «Встать! Рожей — в стенку!» Микис получил пару крепких тычков, которые заставили его принять позу, соответствующую желанию хозяев ситуации. Один из вошедших, позвякивая ключами, принялся отстегивать цепь, связывающую шестерку пленников.

— Сейчас по одному будете выходить в гальюн — до ветру, —скрипучим, голосом сообщил, старший из охранников. — Под присмотром. Потом — жрать и на поверку. Потом — дрыхнуть до захода. По темноте — переход. Усвоили?

* * *

Окна кара были затемнены почти до предела, и казалось, что город погружен в глухую ночь. Но это был всего лишь вечер — время затишья «чертей» и оживления людского населения Инферны. С этой точки зрения момент для перевозки федерального следователя на конспиративную квартиру, предназначенную для господина Крюгера, был выбран не слишком удачно: на кар пялились прохожие — проклятое затемнение лишь привлекало внимание посторонних, не мешая, при наличии достаточного любопытства, разглядеть в глубине салона силуэт господина Крюгера.

И господин Крюгер старался не высовываться без дела. Но не высовываться было невозможно: город впечатлял. Впечатлял уже тем, что ничем не был похож на города расселившихся по Обитаемому Космосу землян. Скорее его можно было назвать лесом. Но только не лесом, состоящим из живых деревьев, а лесом домов.

Кай не сразу сообразил, что это — именно дома, когда увидел первые из них. Они более походили на огромные, во множество обхватов, иногда неправильной формы колонны. Башни. Но башни ветвящиеся, соединяющиеся порой своими «кронами» и образующие невероятные, противоречащие, казалось бы, законам тяготения пространственные узоры. Башни эти, прорезанные узкими, приплюснутыми щелями окон, были прихотливо, на разных расстояниях друг от друга расставлены на никак не обработанной, не одетой в асфальт и бетон почве. И только несколько покрытых светло-серым подобием асфальта узких дорог (по одной из них и катил кар) протекало через эту каменную, на много десятков квадратных километров раскинувшуюся рощу. Теперь Кай понял, почему их кар был явно автомобилем повышенной проходимости — о шести широких колесах с шинами низкого давления. Кар, кстати, был сработан явно не в Федерации. Может быть, на Фронде. Марка машины была незнакома Каю. Он кивнул на эмблему, украшающую рулевое колесо:

— Чье производство?

— Местное — Диаспора, говорят, уже три года производит эту модель. Лицензия «Фольксвагена», — отозвался Яснов. — С техникой ранарари — хотя она качеством и получше — мучиться приходится: всю систему управления и салоны под людей переделывать. Получается ни богу свеча, ни черту кочерга...

Тротуары, робко жмущиеся к стенам башен и несмело одолевающие открытые пространства между ними, были здесь явной новацией, завезенной землянами. И только земляне, похоже, по ним и ходили. Хозяева же планеты для пешего хождения были не слишком приспособлены и перемещались, как правило, короткими перелетами от стены к стене, для чего стены эти были в изобилии снабжены стальными и каменными «жердочками». Несколько попавшихся Каю на глаза «чертей» именно таким манером спешили куда-то по своим делам. Другие неподвижно восседали на этих насестах, должно быть, наслаждаясь предзакатной прохладой.

Неожиданно объявившийся среди путаницы каменных стволов многоэтажный, да к тому же еще и кирпичный дом, окруженный парком — да-да, самым настоящим земным парком, вызвал у Кая желание стряхнуть наваждение и оказаться все-таки в каком-нибудь одном из двух столь различных миров — на Инферне или на Земле.

— Это резиденция нашего Чрезвычайного и Полномочного, — пояснил Ким. — Там же — за парком — целый городок для дипломатов и их семей. Кстати, и консульство там же. Но ведь вам теперь туда уже не надо?

— Теперь — не надо, — вздохнул Кай. — Уже не надо, как вы совершенно правильно выразились. С момента подключения к операции у меня единственный канал связи со своими теперь — это сеансы подпространственной связи с «Эмбасси-2». Кстати, когда, наконец, такой сеанс состоится?

— Думаю, что уже сегодня, — ответил агент. — Так что подготовьте свою шифровку. Ваш комп и ваш блок связи ждут вас на квартире. И ваше оружие — тоже. Это большое отступление от правил. Но я настоял на полном доверии.

Ким развернул кар и стал осторожно лавировать между густо настроенными башнями, расположенными на склоне, спускающемся к довольно широкой на вид реке.

— Здесь кварталы землян, — пояснил он. — Всех людей Диаспоры здесь называют землянами. Хотя почти никто из них сроду не был в Метрополии и матушку-Землю в глаза не видел. И всех остальных людей вообще. «Земляне», и все тут.

Вскоре беспорядочная колоннада города «чертей» сменилась вереницей особняков, утопающих в зелени садиков — причудливой смеси земных и местных представителей флоры. Тут уже действительно можно было говорить о настоящих кварталах. Особняки, по меркам Федерации, были «крутыми» — с навороченными многоярусными верандами, башенками и соляриями на крышах. Почти в каждом на отдельно вынесенных в сторонку от плоских крыш висячих площадках дремал флаер или геликоптер. Верхушка Диаспоры явно не бедствовала.