— Что мадам желает осмотреть в первую очередь? — поинтересовался он, когда Вера приблизилась. — Жилые помещения? Котельную? Душевые?

«Нужны мне твои жилые помещения, — мысленно огрызнулась Вера. — Сейчас начнешь ныть, что полы прогнили и крыши текут».

— Меня в первую очередь интересует территория, — коротко бросила она и отвернулась.

— Территория как территория.

Он зашагал напрямик через лес, параллельно реке.

Вера припустилась за ним. Шаги Сухарев делал гигантские, и Вера подозревала, что нарочно. Провоцировал ее. Не на ту напал! Она прибавила шагу, подставляя, где успевала, руки, защищаясь от хлестких ударов веток.

— Территория турбазы с этой стороны простирается до дороги. Здесь она огорожена забором.

Вера увидела прозрачную сетку ограждения. Теперь Сухарев повел ее вдоль забора. Поскольку путь лежал наверх, Вера быстро начала сдавать. Во-первых, у нее от ходьбы раскраснелись щеки и вообще ей стало жарко. Во-вторых, закололо в боку, как когда-то на уроках физкультуры в школе. Она остановилась и обернулась. Сделала вид, что вглядывается в другой берег.

— Скажите, а почему.., почему ничего не видно на том берегу? — придумала она вопрос. — Такое ощущение, что там — пустыня.

Сухарев вернулся и встал рядом.

— Там поля. Поэтому так ровно.

— А река здесь широкая, — поспешно добавила Вера. — Красиво.

— Самое коварное место, — угрюмо бросил Сухарев. — Здесь полно воронок и омутов.

— Что же, бывают и несчастные случаи?

— Сколько угодно, — мрачно добавил администратор и зашагал дальше. Но Вера уже успела отдышаться и теперь могла тащиться за мрачным типом хоть в горы. Вскоре она поняла, что последний вывод сделала поспешно, на радостях. Она уже задыхалась, а администратор все вышагивал куда-то вверх, наступая на крапиву и чистотел. Растения смачно хрустели у него под ногами. Вера успела отметить, что ее белые кроссовки безнадежно испорчены: ядовито-желтый сок чистотела сделал свое дело.

Сухарев остановился, когда Вера уже решила, что готова рухнуть замертво на этот ковер из шишек и окончить жизнь здесь, среди крапивы и чистотела.

— Отсюда все видно, — наконец остановился Сухарев, хотя Вера уже догадалась, зачем, собственно, он тащил ее сюда. Турбаза отсюда была как на ладони.

Видны были и их флигель, и будка охранника, и столовая, и все помещения.

— Территория расположена под уклоном, — объяснил Сухарев очевидное.

— Это хорошо или плохо? — поинтересовалась Вера, радуясь возможности отдышаться.

— Для кого как… — уклончиво ответил Сухарев и направился вперед по тропинке. Теперь, слава Богу, не вверх, а прямо. Он решил провести ее по периметру территории. Теперь уже Вера не отставала от администратора ни на шаг, хотя давалось ей это с трудом. На пути им попались какие-то шаткие строения, наподобие пляжных кабинок. Дунь — и они рассыплются.

— Что это? — поинтересовалась Вера.

— Душевые, — с удовольствием пояснил Сухарев. — Хотите взглянуть?

Вера осторожно заглянула в одну из них, и администратор с удовлетворением узрел, как она поспешно закрыла подгнившую дверцу.

— Здесь большинство помещений в подобном состоянии, — почти с гордостью произнес он.

Вера пристально на него посмотрела. Ох уж эти глаза! В них что-то таилось. Что? Может, у него юмор такой? А она тупица, не въедет никак? Впрочем, рассуждать было некогда. Он спешил подкрепить экскурсию более интересными фактами:

— Вообще-то территория огорожена только с одной стороны. А три другие имеют свободный доступ. Вот в прошлом году к нам забрели два сбежавших уголовника.

Вера остановилась.

— Что-то не пойму я вас. Вы что же, пытаетесь меня запугать?

— Зачем? — Сухарев остановился и тоже стал смотреть на нее совершенно чистыми глазами.

— Вот я и гадаю: зачем? Почему вы о турбазе мне рассказываете самое плохое? Нет, даже плохое вас не устраивает, вы придумываете ужасы. Тогда как директор завода уверял меня…

— Вера Сергеевна! Вы же умная женщина! — воскликнул он, радушно улыбаясь. — Не мне вам объяснять: директор завода торопится избавиться от балласта. Знаете, сколько завод платит только за свет на этой базе?

— Примерно представляю.

— Тогда для вас должно быть понятно поведение директора завода. Ему бы поскорей избавиться от неприбыльного груза и построить сауну на вырученные деньги.

— Я не соглашусь с вами. Вы скорее всего туманно представляете, чем занимается фирма, так или иначе связанная с туризмом.

— Ну, наверное, путевками в Турцию и Грецию.

— Этим, конечно, тоже. Но основное наше направление — развитие отечественного туризма.

— Каноэ, байдарки, альпинизм? — хохотнул Сухарев, и Веру передернуло от его паясничанья.

— Ну уж вы-то, наверное, даже в дни золотой юности в походы не хаживали! — ядовито заметила она. — А теперь уж и подавно. А на Грецию да на Турцию, сидя в глуши, не заработаешь! Особенно с таким трудолюбием! Имея вокруг гектары леса, умудриться остаться без ограждения! Да я бы давно кустарник колючий рассадила!

— Или репейник, — подсказал он.

— Или репейник, — запальчиво подхватила Вера, зло сверкая глазами на нерадивого администратора.

Сухарев расхохотался. Он высмеивал ее суждения!

Он смеялся над ее якобы некомпетентностью! Он хотел поколебать ее решимость.

Вера молча обогнула его и зашагала вниз, к лагерю. Вслед ей раздавался смех. Он даже не попытался догнать ее, извиниться, поправить ситуацию. Ну, погоди! Если только она приобретет для фирмы этот лагерь, а она в лепешку расшибется, но приобретет его, то ты уж точно, Егор Андреич, не будешь здесь работать! Не то что администратором, а даже сторожем!

Дудки!

Вернувшись к себе, она вызвала Кирилла и молча показала ему на стул. Сама уселась на кровати.

— Что мы имеем, — спросила она, обращаясь как бы и не к менеджеру, а к себе. — Дороги хорошие?

— Отличные.

— Электричество есть, вода есть…

— Да, отличное место, — перебил ее Кирилл. — То, что нам надо.

— Не нравится мне все это, — хмуро проговорила Вера, вторя своим мыслям.

— Что — не нравится? — опешил Кирилл.

— Темнит этот Сухарев. Знаешь, я подумала: может, у него тут подпольный бизнес какой? Типа продажи наркотиков? Уж больно яро он отговаривал меня базу покупать. Ведь послушать его — ну нет места хуже и безнадежней.

— Ага! А сам окопался тут! Говорят, и домой не ездит. А у него, между прочим, квартира в Москве.