В соответствии с замыслом операции 38-я армия 1-го Украинского фронта и войска 4-го Украинского фронта действовали в условиях горно-лесистого района Карпат.

Следует отметить, что при подготовке 38-я армия находилась в очень сложном положении. Армия в течение всего августа вела бои и не имела до этого времени для подготовки в сложных горных условиях. Времени для подготовки операции выделено было крайне мало (4–5 суток) в связи с неудачно начавшимся вооруженным восстанием в Словакии, руководители которого обратились за помощью к советскому правительству. Готовность войск к наступлению была определена 7 сентября[159]. В течение четырех суток армии предстояло провести весь комплекс сложных подготовительных мероприятий, учитывая при этом специфику действий в Восточных Карпатах.

Безусловно, необычным в предстоящей операции был прежде всего горный театр. Он был незнаком войскам и командованию. Все предшествующие три с лишним года войны войска 1-го Украинского фронта сражались на равнинной местности. Привычными и понятными были степи и леса, где войска сначала умело оборонялись, а затем стремительно наступали и морозной зимой, и в летний зной, и в распутицу, форсируя многочисленные малые и большие реки. Всему этому войска 1-го Украинского фронта научились. Теперь предстояло приобрести опыт действий в горах. И не на полигонах — для этого не оставалось времени, а в боях с противником.

У С.С. Варенцова предшествующая служба никогда не проходила в горных районах. Ему не приходилось управлять в горных районах не то что артиллерией фронта, а даже артиллерийской батареей и дивизионом. Так что опыта никакого, приходилось учиться всему.

Восточно-Карпатская операция развернулась на участке театра военных действий, известном из истории Первой мировой войны. Поэтому будет нелишним хотя бы в самых общих чертах дать краткую справку о действиях в Карпатах войск русского Юго-Западного фронта в 1914–1915 годах.

Осенью 1914 года, после разгрома австрийских войск в Восточной Галиции и овладения Львовом, к предгорьям Карпат от Дуклинского прохода до Черновиц вышла 8-я русская армия генерала А.А. Брусилова, составлявшая левое крыло Юго-Западного фронта. В тылу русских армий осталась окруженной сильная австрийская крепость Пе-ремышль.

Успешные действия 3-й армии на Краковском направлении и 4-й армии на левом берегу Вислы, а также выход на перевал Дукля и к предгорьям главного хребта на Ужокском и Мукачевском направлениях побудили командующего Юго-Западным фронтом генерала Иванова в декабре 1914 года приступить к подготовке операции прорыва через Карпаты для вторжения в Венгрию. Главная задача при этом возлагалась на 8-ю армию Брусилова.

Начавшееся наступление армии Брусилова привело к ряду трудных лобовых атак на перевалах в зимнюю стужу. Вся зима и весь март прошли в непрерывных боях на фронте 8-й армии с переменным успехом, но без значительных результатов для обеих сторон. «Пленные австрийские офицеры, — вспоминал генерал А.А. Брусилов, — смеясь, рассказывали в нашем разведывательном отделении штаба, что они войну в Карпатах называют Gummikrieg (резиновая война), так как с начала кампании на этом фланге мне все время приходилось, наступая на запад, отбиваться с фланга. Действительно, нам приходилось то углубляться в Карпаты, то несколько отходить, и движения наши могли быть названы резиновой войной»[160].

Группировка войск противника, несмотря на огромные потери, продолжала усиливаться, а численность русских войск, геройски сражавшихся в Карпатах в тягчайших условиях суровой зимы и горно-лесистой местности, постепенно уменьшалась. К тому же начал сказываться недостаток боеприпасов. При войсках осталось не более 200 выстрелов на орудие[161].

Как почти во всех операциях Первой мировой войны, приняв какой-либо образ действий и утвердив план той или иной операции, высшее русское командование при выполнении операции делалось как будто бы нерешительным и не давало для выполнения плана сразу достаточных средств, как будто желая быть везде сильным и иметь возможность везде парировать всякие случайности.

«Нужно отдать справедливость немцам, — вспоминал генерал Брусилов, — они, предпринимая какую-либо операцию, бросали в выбранном ими направлении сразу возможно большие силы с некоторым риском и решительно приводили в исполнение принятый ими план действий; это давало им в большинстве случаев блестящий результат. У них была в распоряжении громадная артиллерия, с массой орудий тяжелого калибра, мы же в этом отношении сильнейшим образом хромали и не только не увеличивали артиллерии в ударной армии, но даже не снабжали ее в достаточной мере огнестрельными припасами. У нас, как известно, вообще был значительный недостаток огнестрельных припасов, в особенности артиллерийских. Казалось бы, все-таки даже при нашей бедности в этом отношении была возможность несколько обездоливать те участки фронта, которые к данному времени имели второстепенное значение, для того чтобы артиллерийский огонь на решающем боевом участке мог вестись надлежащим образом. К сожалению, Иванов (командующий Юго-Западным фронтом. — Ю.Р.), считавшийся отличным артиллерийским генералом, был плохим знатоком этого дела, совершенно не понимавшим значения современного артиллерийского огня. Он упустил из виду решающее значение этого фактора»[162].

Бои русской армии в Карпатах являли собой образцы мужества и героизма. По пояс в снегу, в лютую стужу, почти без патронов и снарядов, экономя каждый выстрел, дрались русские солдаты. Брусилов писал: «Объезжая войска на горных позициях, я преклонялся перед этими героями, которые стойко переносили ужасающую тяжесть горной зимней войны при недостаточном вооружении, имея против себя втрое сильнейшего противника».

К середине апреля стало очевидным, что Карпатская операция захлебнулась и что задача вторжения в Венгрию признана неосуществившейся. В конечном итоге Карпатская операция русских армий оказалась мертворожденной, ослабившей весь русский фронт и не приведший к какому-либо оперативному успеху.

То, что не удалось достигнуть русским армиям в 1914–1915 годах в силу отсутствия ясного и четкого стратегического плана, должного взаимодействия между фронтами, недооценки артиллерии, недостатков в вооружении и снабжении войск, должна теперь в полной мере осуществить Красная армия.

Войска 38-й армии ожидало наступление на юг. А там высились хребты покрытых лесом гор. И чем дальше, тем выше были их вершины, окутанные дымкой облаков. «Казалось, — вспоминал маршал К.С. Москаленко, — перед нами была невиданная стена толщиной в десятки и сотни километров. Ее не подорвешь, чтобы расчистить себе путь, и тем более не перепрыгнешь. Не могло быть и речи об обходе гор, их нужно было брать ударом в лоб. Ведь к этому и сводился вынужденный характер решений, принятых Ставкой и командующим фронтом. И надо было при любых условиях выполнить поставленную задачу, преодолев для этого и Карпаты и, несомненно, ожидавшее нас упорное сопротивление врага, чья оборона в условиях гор наверняка была особенно мошной»[163].