– Расступитесь, расступитесь! – сквозь взволнованную толпу проследовал констебль Льюис и остановился перед леди Карлайл и пастором. Его круглое личико со скошенным носом являло собой в высшей степени озабоченное выражение с толикой неуместной бравады. Он был похож на боевого петушка, обрядившегося блюстителем порядка. – Рад приветствовать вас, миледи, – обратился он к полуобморочной даме, – и вас, пастор Райт. Так вышло, что я как раз находился поблизости – в связи с исчезновением дочки Андерсенов – и потому, как только услышал... – Не договорив своей мысли, он, пыхтя, проследовал на трибуну и, заглянув в ящичек для пожертвований, задумчиво констатировал: – Итак, ограбление... Самое что ни на есть. М-да, неожиданно, весьма неожиданно!

В ящике, как уже убедилась Аманда, остались лишь несколько медных пенсов и букетик лесных незабудок. Пятьдесят фунтов, пожертвованные ее тетушкой и сэром Паркинтоном, исчезли. Как, впрочем, и все остальные деньги, собранные за четыре дня ярмарки...

– Отыскалась ли пропавшая девушка? – поинтересовалась Аманда у Льюиса.

Пастор Райт уведомил их об исчезновении мисс Андерсен сразу же по прибытии.

Констебль вскинул поникшую голову и захлопал глазами:

– Нет, мисс Андерсен так и не объявилась.

– И вам не кажется это странным?

– Странным? – глаза констебля вперились в неё с недоумением. – Почему это должно показаться мне странным, мисс Блэкни? – спросил он, вздернув вверх подбородок.

Похоже, расспросы мисс Блэкни не пришлись ему по душе.

В этот момент пастор Райт присоединился к их разговору:

– Мисс Блэкни права, констебль: Сюзанна присматривала за ящичком с пожертвованиями, лично уносила его на хранение в ризницу церкви и приносила обратно. Вдруг исчезновение денег каким-то образом связано с исчезновением самой девушки...

Высказанное пастором предположение повисло в воздухе, как туман, и спутник мисс Блэкни, щеголь с напомаженными усами, подлил масла в огонь:

– А не могла ли девица сбежать, прихватив с собой вверенные её опеке средства? – осведомился он.

Эти слова, подслушанные миссис Грисби, исторгли из её груди болезненный хрип, перешедший в надрывный кашель, пастор Райт услужливо похлопал ее по спине, и женщина провозгласила:

– Девочка Андерсенов никогда бы такого не сделала: она честная, благочестивая девушка, ни разу не позарившаяся на чужое.

– Однако я слышал от ее матери о некоем Ролфе Линче, каменщике, – вскинул брови констебль Льюис. – Она говорит, эти двое любили друг в друга и собирались в скором времени пожениться. Они копили деньги на свадьбу! – Он с видом крайнего самодовольства поглядел на присутствующих, полагая, должно быть, дело решенным.

– Никогда! – горячо возразила миссис Грисби. – Никогда бы малышка Сюзанна не пошла на подобное беззаконие. Она любила наш городок и не сбежала бы, прихватив деньги несчастных малюток...

Как раз в этот момент сквозь толпу протиснулся молоденький паренек в форме. Покраснев при виде важных особ подле шефа, он с запинкой отрапортовал:

– Мистер Линч, сэр, не появлялся дома со вчерашнего дня. Мать говорит, он уехал по рабочим делам, но точно не знает куда. О том, когда он вернется, ей тоже ничего не известно! Вот, сэр, это всё.

Констебль Льюис, сделавшись ещё более самодовольным, если это в принципе было возможно, оглядел своих собеседников «что и следовало доказать»-взглядом.

– Что вы теперь скажете, миссис Грисби? – осведомился он у потрясенной кондитерши. – Вы и теперь полагаете, что мисс Андерсен не имеет к этому ограблению отношения?

Женщина все-таки отозвалась чем-то вроде: «Не верю. Все это какая-то чепуха!», и констебль Льюис снисходительно улыбнулся.

– Я телеграфирую в даремскую полицию, – сказал он. – Беглецы вряд ли могли уйти далеко.

И уже развернулся, чтобы уйти, когда прямо к его ногам, прорвавшись сквозь кольцо жителей города, кинулась женщина... Она взмолилась, обратив к нему заплаканное, покрасневшее лицо:

– Констебль Льюис, умоляю вас, отыщите нашу Сюзанну! Она приличная девочка, богобоязненная и добрая. Она б никогда не сбежала из дома с мужчиной, пусть даже со своим женихом! Кто угодно, кроме неё... Я уверена, сердцем чувствую, с ней что-то случилось. Что-то плохое… Умоляю вас, помогите!

Констебль досадливо сморщился, отстраняя от себя навязчивую мамашу.

– Мы полагаем, мэм, ваша дочь не просто сбежала со своим женихом, но, сбежав, прихватила пропавшие деньги, – чуть презрительно просветил её он. – Вы сами мне говорили, что эти двое копили деньги на свадьбу...

Услышав эти слова, несчастная мать буквально взвыла нечеловеческим голосом – присутствующие враз отшатнулись.

– Кто вы такой, чтобы говорить подобное о моей дочери?! – вскричала она. – Вы не знали её – не вам и судить. Пастор Райт, миссис Грисби, леди Карлайл, – обратилась она к окружающим, – все вы знаете нашу Сюзанну, скажите же, разве она способна на воровство? Разве такой мы её воспитали?

Те молчали, опустив головы, взгляды, и миссис Андерсен, закрыв руками лицо, разрыдалась что было силы. Из толпы выступил сумрачного вида мужчина с густыми бровями и копной смоляных волос, он подхватил плачущую женщину под локоть и повел прочь, ни на кого толком не глядя – жители Хартберна в молчании расступились, позволяя им обоим пройти.

Констебль Льюис, поджав губы, выражая недовольством всем своим видом, последовал в другом направлении...

Едва услышав о случившейся краже, Джек встрепенулся: неужели и к ней приложил руку Грир? Как посмел? Уверял ведь, что скоро уедет: мол, собранных денег ему вполне хватит на билет в первом классе. Получается, заговаривал ему зубы, а сам… Да и когда только успел, ведь Джек, поначалу караулив у входа в пещеру, после провел с ним всю ночь до утра. Так неужели все это время собранные для приюта пожертвования лежали за пазухой Амоса Грира?

Джек огляделся, решив отчего-то, что бородатый обманщик прячется где-то в толпе, но видел лишь жителей Хартберна, взволнованно переговаривающихся и таращившихся на трибуну с пустым теперь ящичком для пожертвований. Однако, уверенность в присутствии Грира Джека не оставляла его, и он, начав двигаться по дуге, всматривался в каждого мало-мальски подозрительного мужчину, пока вдруг не заприметил чью-то спину в коричневом сюртуке, стремительно уходившую прочь.

Грир, как пить дать, это именно он!

Джек последовал за Коричневым сюртуком, петляя за ним между торговых лотков и оравами веселящейся ребятни, и в какой-то момент испугался, что его упустил, но тут чья-то рука, прихватив его за воротник, затащила парнишку за аттракцион с деревянными уточками.

– Ты, как я погляжу, жить без меня не можешь! – усмехнулся Коричневый сюртук гладко выбритым лицом. – Что, соскучился? – И мужчина развел в стороны руки: – Вот я, любуйся.