просто болен… тебе плевать на меня… на мое счастье… ты держал Богдана, помогал ему, чтобы добраться к ней! – тычет дрожащим пальцем на Славу.

- Мамочка, эта странная тетя говорит правду? – спрашивает меня Катюша, в глазах непролитые слезы.

Что мне ей ответить? Как унять детскую боль?

- Кать… все несколько иначе, - Стас приседает на корточки. – Не всегда и все бывает просто. Но это не значит, что вас не любят.

- Все замолчали. Тут дети! – рявкает Богдан и идет к Адриане, намеревается ее вывести.

- А ведь только я сказала правду! Только я тебя любила и хотела семью! Но вы все привыкли использовать людей. Врать и изворачиваться. Вы погрязли в своей лжи! – она опускается на траву и закрывает лицо ладонями.

- Адриана, прекрати истерику. Дома поговорим, - бросает раздраженно Адриан Аркадьевич.

- Дома? Поговорим? Серьезно? – поднимает на него заплаканные глаза с размазанной тушью. – Ты же даже меня не видишь. Ты получил заветное. И сейчас я лишь помеха.

По тому, как дергается Аркадьевич, понимаю, что она попала в точку.

- Правильно займись дочерью. А мы потом поговорим, - щебечет Славка и продвигается по саду к выходу. Хочет ускользнуть змеюка.

Аркадьевич настигает ее за несколько шагов. Хватает за руку.

- Нет, мы поговорим сейчас, Слава. И ты расскажешь мне, где мой сын?!

Глава 62

- Ты его никогда не увидишь! – со злорадной ухмылкой, дрожащими губами изрекает Слава.

- Думаешь? – хватает ее ладонью за подбородок. – Песенка спета, дорогая, - протягивает обманчиво нежно.

- Сын? – одновременно восклицают Стас, Константин и Богдан. Удивленно переглядываются друг с другом.

- Это наш папа… как же… он нас оставил… - хнычет Катюшка.

- Он не мог нас просто так ставить, - упрямо качает головой Коля. – Мама тоже нас искала. Но мы же не верили, что она нас кинула.

Мой мальчик, умный не по годам. Но насчет Богдана, он слишком к нему лоялен. Или это я слишком зла?

Если бы Богдан знал, что дети его, как бы он повел себя? Никогда мне не узнать точного ответа на этот вопрос.

- Это мой сын! Ясно тебе! – Слава отталкивает Аркадьевича.

- Когда ты успела? – Богдан хмурится.

- А ты думал, кто тебе помогал выйти из тюряги, улаживал твои дела? – цедит сквозь зубы Адриан Аркадьевич. – Все это делал я, по просьбе этой. А она… она утаила от меня свою беременность… Если бы не Владимир, я бы и не знал, что у меня сын.

- Конечно, лучше искать ребенка, которого ни разу не видел. И наплевать на дочь, - всхлипывает Адриана. - Тебе была выгодна моя любовь к Богдану. Я отвлекала его от Славы. И ты мог и дальше бегать за ее юбкой. Какой ты жалкий папа!

- Заткнись! – рявкает на дочь.

- Ой, не преувеличивай, Адриана, - злобно шипит Слава. – Он использовал меня в своих одержимых планах мести. Снова подослал к Владимиру, когда он освободился. Знал, как я боюсь этого человека, и все равно заставил… Потому что у Владимира был компромат на всех… Его инфа могла помочь отомстить… А мои чувства… его так называемая любовь… все пшик, - ударяет его кулаком в плечо. – Доктор, партнеры… сколько их было… кого мне надо было охмурить! И после этого я должна была сказать о ребенке? Поверить в твою любовь? НИКОГДА!

Она едва сдерживает слезы. Ее трясет.

- Роль жертвы тебе не к лицу, Слава! Ты использовала меня. А я, признаю, олух, долго плясал под твою дудку… Любил… как же я тебя любил… - его последние слова… они напоминают колючие стебли роз… красивые и такие же болезненно-жалящие. Даже меня они цепляют. Хоть я не испытываю симпатии ни к Адриану, тем более к Славе.

- Так вот почему ты решила мне помогать. Ты хотела моими руками обезопасить сына от Аркадьевича, - говорит Богдан. При этом постоянно пытается поймать мой взгляд.

- Устранить чудовище, нам всем это было надо. Тогда бы мы нормально зажили без призраков прошлого, - смотрит на Адриана… очень странно смотрит…

Вроде бы и ненависть, но читаю в этом взгляде нечто сокровенное… то, что искрит между ними. И нет… там нечто куда сильнее ненависти…

Смотрю со стороны, а у меня мурашки по коже бегут. Чужие чувства… но они мне очень поняты. Наверное, потому, что я сама испытываю нечто подобное. Болезнь… прекрасная и ужасающая по своей силе.

- Ты никогда не будешь жить без меня, - произносит как приговор.

- А ты вообще не будешь жить… Лиза! Вы все… презираю! – за моей спиной раздается истошный вопль Адрианы.

- Лиза! Ложись! – дикие крики мужчин.

- Мамочка! – возгласы детей.

Оглушающий шум в ушах. Один миг и что-то горячее придавливает меня к земле.

- С тобой все хорошо?! Цела?! – голос Богдана над ухом.

А я не чувствую своего тела. Слышу крики, вопли… ничего не могу разобрать…

- Дети! - шепчу сдавленно.

- Они в порядке…

Всеобщий гул разрезает вой сирен. Богдана поднимают с меня. Он весь в крови, взгляд затуманен. Неподалеку Адриана в наручниках, которая продолжает сыпать проклятиями.

Дети, на руках у Кости и Стаса…

Аркадьевич и Слава, которые замерли, глядя на друг друга…

Богдана увозит скорая…

Откуда она тут взялась?

- Не в больничку его! В тюрягу! Там, где ему и место! Если он мне не достался, то никто его не получит! Тем более ты, курица! – кричит Адриана, которую уводят в наручниках.

- Он арестован, и будет под охраной в больнице, - отвечает ей полицейский.

- Как арестован?