Пора было возвращаться во дворец. Но прежде Фредерико решил прочесть письмо и тут же от него избавиться. Идти с письмом дальше было опасно: на графа наткнуться можно где угодно. Фредерико прошёл немного вперёд, прячась в тени домов и хваля себя за правильно подобранную одежду: в чёрном, как ночь, плаще и шляпе его действительно практически не было видно. Вскоре показались костры, которые жгли бездомные и попрошайки возле моста через Темзу. Людишки это были опасные. Но Фредерико знал, как с ними общаться, хоть и не делал этого уже несколько лет.

— Добрый вечер, — поздоровался он с ними, присаживаясь к костру и доставая кошель, — я только с Ла-Манша, разрешите погреться?

— Пират, что ли? — сплюнув, поинтересовался ужасного вида бродяга, скосив глаза на кошель. — Грейся, если не боишься.

— За мной следят. Вот тех я боюсь больше, — поделился Фредерико, кидая кошель бродяге, — за постой я заплачу, — и он начал разворачивать письмо.

— Щедро! Видать, те, кто идут за тобой по пятам, ребята на самом деле опасные. Дайте ему поесть, что ли, — скомандовал тот, что, видимо, тут был за старшего.

Фредерико передали хлеб и бутыль вина, из которой, судя по всему, отхлёбывали все кому не лень. Подавив брезгливость, он откусил от зачерствевшего куска и выпил вина.

— Спасибо! Вот о чём мечтал весь день, — как можно искреннее поблагодарил он бродяг.

— Ты не похож на англичанина, а говоришь без акцента, — заметил главарь бродяжьей шайки.

— Верно. Я — испанец. Но уж столько лет пиратствую на Ла-Манше, что навострился болтать и по-французски, и по-английски, — отвечая, Фредерико пробегал взглядом по строчкам. Письмо было подписано лордом Греем, ни много ни мало, отцом казнённой королевы Джейн. Его Мария вообще выпустила из Тауэра, посчитав невинной жертвой интриг, которые плёл Дадли. И вот, «невинная жертва» призывает Елизавету возглавить мятеж, потому что её сестра выходит замуж за испанского принца, католика, целью которого является подчинение Англии воле испанского императора. Как наследницу престола и истинную протестантку, принцессу просят во имя веры поддержать восстание.

Закончив читать, Фредерико кинул письмо в огонь. Пламя мгновенно поглотило бумагу, и теперь попасться в руки приспешников графа было неопасно. Письмо больше не существовало.

— Что сжёг-то? — прищурившись, спросил бродяга.

— Письмо от любимой женщины. Пишет, что бросает меня ради какого-то фермера. Замуж выходит. Надоела ей моя бродячая жизнь! — с искренней горечью в голосе проговорил Фредерико.

— Такие они, женщины, — покивал головой главарь, — что для них верность? Пустой звук. Если они слышат звон монет или свадебный перезвон колоколов, то все — побежали на этот сладкий звук. Ушами любят, — он громко расхохотался, — а среди нас есть бывший пират. Покажись, Джон!

Из толпы, греющейся у костра, выделился крепкий малый. Несмотря на потрёпанную одежду, он внушал к себе уважение и даже страх. Волосы были заплетены в длинную косу, а ноги обуты в сапоги, какие обычно носили моряки.

— Aye, aye, me hearty[10]! — Джон хлопнул Фредерико ручищей по плечу. — Набил трюм[11]?

— Да этим разве ж набьёшь! Но и на том спасибо, — ответил Фредерико, вспомнив времена, когда он постоянно ходил в море с каперами. А они — те же пираты. Говорят, по крайней мере, на том же языке.

— Appelez au quart! — расхохотался Джон. — Aye, aye. Свой!

— Свистать всех, наверх, — на всякий случай быстро перевёл с французского первую фразу Фредерико и улыбнулся бывшему пирату в ответ.

Джон вернулся к месту, на котором сидел до этого, залез в драный мешок и выудил на свет божий бутылку с ромом.

— Рад видеть твою рожу, приятель! — он пристроился рядом с Фредерико и протянул ему бутылку. — Промочи горло. А то дали тебе дрянь какую-то! Замутим в трюме, как положено настоящим пиратам!

«В “трюме” действительно замутит», — подумал Фредерико, успевший отвыкнуть от такой еды и питья за время проживания во дворце, но выхода не было. Он отхлебнул рома.

— А что-то ты, приятель, больно хорошо одет? — поинтересовался не терявший бдительности главарь шайки.

— Повезло с одним парнем, — фантазии Фредерико было не занимать, да и ром развязал язык окончательно, — убил его, а одежонку забрал. Меня же ищут. В этой благородной одежде, надеюсь, не признают.

К утру Фредерико имел такой вид, что идти в королевский дворец не представлялось возможным: он был пьян, пропах запахом костра, а самое главное, в него впитался запах бродяг, не мывшихся так давно, что и вспомнить страшно. Его новый друг, бывший пират Джон, проводил Фредерико до ближайшего постоялого двора, отрекомендовав хозяину как своего лучшего друга. Там он и проспал весь день, а вечером привёл в порядок одежду и отправился к тому месту, где накануне оставил лошадь.

— Так долго не договаривались, — прогнусавил мальчик, честно следивший за ней всё это время, — давай ещё денег!

Полазив по карманам, Фредерико выудил одну монету и протянул парню.

— Держи. Спасибо, — он вскочил на лошадь и поскакал в сторону дворца.

Там его хватиться не успели — Елизавете он нужен не был, поэтому отсутствие Фредерико никто не заметил. Он прошёл к себе в комнату и переоделся. Теперь ещё раз стоило подумать о том, что произошло. Конечно, граф не оставит попыток вовлечь его в свои делишки. Де Вилар думает, что просто упустил Фредерико. Скорее всего, он не догадывается, что Фредерико скрылся нарочно. Но в следующий раз люди графа будут повнимательнее. И так просто от них уже не спрячешься.

— А не попросить ли Джона пойти со мной на встречу с де Виларом? Когда я выйду из таверны, мы вдвоём сможем сразиться с людьми графа на равных. Я же не знаю, кто они. Напали — я оборонялся, — приняв решение, Фредерико расслабился и с чистой совестью отправился на кухню. После жёсткого ломтя хлеба требовалось «набить трюм» чем-то посущественнее и повкуснее...

Прошла неделя, и граф объявился. Он поменял место встречи, правда и на сей раз таверна была выбрана из худших. Фредерико выехал заранее. Он хотел проехать мимо нового места встречи, а также успеть найти пирата Джона. Погода испортилась. Шёл мокрый снег, который постоянно норовил залететь за шиворот или обрушиться на лицо. Дул пронизывающий ветер с Темзы. Фредерико поёжился: даже в его тёплом плаще было холодно и неуютно.

Таверну он нашёл быстро. Маленький, скособоченный домик стоял прямо возле реки. Если выйти из него, то идти можно было лишь в одну сторону. Ну, если только не приспичило топиться. Так что следить за Фредерико не составит особого труда. Да и нападать тоже — тут кричи не кричи, ни одна живая душа не откликнется, просто потому что особенно живых душ не наблюдалось даже днём.