— Да, почти все. Она расспрашивает его, должен ли он был ее встретить. И, судя по ее репликам, он ее все-таки встретил, вернее, он был в аэропорту. Вот только ее там не оказалось. Глаша, наберись терпения, она сейчас сама все расскажет.

Между тем разговор Джейн подобрался к теме адреса, Лиза дала ей ручку, и Джейн написала на листке домашний адрес Юрия.

— Я объяснила ему, что в данное время нахожусь в больнице, что не помню, что со мной случилось, что меня, судя по всему, избили и ограбили и все в таком духе. Он ужасно расстроился, сказал, что готов приехать за мной прямо сейчас.

— И что ты ему ответила?

— Сказала, что позвоню, что пока еще не знаю, когда меня выпишут.

— Очень хорошо, — похвалила ее Лиза. — И вообще, по-моему, все замечательно складывается. Да, жаль, что у тебя нет документов, очень жаль… Если был бы паспорт, отвезли бы мы тебя сейчас в Москву, а там бы ты уже сама решила, куда тебе ехать — в Питер или Лондон.

— Да какой уже Питер — только домой, домой! — воскликнула Джейн. — Хватит, напутешествовалась уже.

— Ну, что ж, давайте подведем итоги и выработаем план действий. Сначала тебе надо поправиться. Пока будешь находиться здесь, будь на связи с Юрием. Общайся с ним так, как раньше. Поскольку он откликнулся и ваш разговор с ним состоялся, больше того, теперь мы знаем его телефоны и адрес — все это свидетельствует о том, что он не имеет к этой истории никакого отношения. То есть это не он напал на тебя и все такое.

— Да конечно же нет! — замахала руками Джейн. — Я с самого начала это знала. Юрий — прекрасный человек!

— Вот и чудесно. Значит, на тебя напал кто-то другой. Да, жаль, что нельзя, позвонив в «Националь», спросить напрямую, остался ли в номере твой багаж и нет ли там твоей сумки с документами, — сказала Глафира.

— Сложно что-то предполагать. Да, скорее всего, такой информации мы не получим, но, с другой стороны, ведь ты же, поселившись там, вряд ли оплатила месячное пребывание. Возможно, ты заплатила за пару дней вперед, а потом исчезла. По-хорошему, тебя должны искать. И наверняка обратились в милицию. И как это я раньше об этом не подумала?

Лиза кому-то звонила, Глафира же не спускала с нее восхищенных глаз. Она знала, что у Лизы в Москве много друзей — и в адвокатуре, и в прокуратуре, и в милиции. Со многими из теперешних «москвичей» она училась вместе.

— Седов, это я, Лиза Травина, — услышали Глафира с Джейн. — Как там столица? Понятно. Ты можешь сейчас говорить? Вот и хорошо. Послушай…

И Лиза в двух словах объяснила своему московскому приятелю ситуацию с Джейн.

— Помоги выяснить, что стало с ее багажом и, главное, сохранились ли ее документы. Запиши: Джейн Чедвик.

Седов перезвонил через час. Лиза, слушая его, не проронила ни звука. И только в самом конце, когда лицо ее выражало уже крайнюю степень удовлетворения, она проговорила:

— Вот спасибо тебе! Ты просто молодец! — И она чмокнула трубку. — Девочки! И багаж на месте, и документы, и все кредитки!!! Джейн, у тебя все хорошо! Можно сказать, что тебе сказочно повезло!

Джейн обхватила ладонями лицо и замотала головой. Она снова заплакала, но теперь это были слезы радости.

N-ск, 2005 г., Нина Цилевич

— Гражданин Шаронов? Михаил Яковлевич?

— Да, это я.

— Пройдите, пожалуйста, вот сюда. Вы понимаете, что вас пригласили для опознания?

— Да, я в курсе.

— Подойдите сюда.

Женщина с прокуренным лицом и в буром от застарелых кровавых пятен фартуке, надетом поверх белого халата, подозвала Шаронова к столу, на котором лежал труп женщины.

— Да, это она, Нина.

— Нина?

— Да, это моя сотрудница — Нина Цилевич, — он судорожно всхлипнул. — Это ужас… Что с ней сделали?

— Убили, — сухо ответила женщина-эксперт и, проворно достав из кармана фартука пачку крепких сигарет, закурила. — Вы уверены, что это ваша знакомая? Ведь прошло так много времени, труп много времени пролежал в земле…

— Я… Как бы это вам сказать. Я был с ней довольно близко знаком, а потому могу сказать, что тело ее мне знакомо до мельчайших деталей, до родинок, до изгибов… Надеюсь, что мои слова так и останутся здесь, в этом страшном месте, кабинете, комнате, не знаю, как это называется… У меня жена, дети…

— Да не беспокойтесь вы так, — усталым голосом проговорила эксперт. — Курить хотите?

— Да, хочу.

— Знаете. В нашем городе редко встречаются такие вот трупы.

— Вы же слышали, она пропала еще зимой. Извините, что я разговариваю с вами об этом, но мне и поговорить-то не с кем. К тому же я сильно волнуюсь.

— Присаживайтесь. Хотите кофе?

— Пожалуй.

Через несколько минут Шаронов с женщиной-экспертом, которую звали Людмила, пили кофе и беседовали.

— Я все знал о ее личной жизни. И хотя Нина мне ничего не рассказывала, но я понимал, что она напрасно вышла замуж за этого Щекина.

— Это пианиста местного, что ли? — не скрывая иронии, спросила Людмила. — Такого… холеного, сладенького?

— Вот именно! Понимаете, Ниночка всегда считала себя некрасивой, думала, что ей будет трудно выйти замуж, а детей хотелось. Однажды ей приснился сон, будто бы ее покойный отец…

— Цилевич. Знаю. Говорят, он был необычайно талантливым человеком, физиком, кажется.

— Да, это ее отец. Так вот, Нине приснилось, как будто бы ее отец советует ей выйти замуж именно за Щекина. И она вышла. Сказала, что этот сон — не случайность, что это знак и что она не может не прислушаться к словам отца. Вот и вышла. А Щекин — настоящий альфонс, каких поискать! Как раз незадолго до того, как Нине исчезнуть, с ней произошел досадный случай. Мы как раз возвращались с ней из командировки из Москвы и приехали домой раньше времени, на два дня раньше. Ну и… Она застала своего мужа, этого сладенького, как вы сказали, Щекина с любовницей! С музыкантшей из той же музыкальной школы, в которой работал Щекин, — Ириной Инфатьевой. Оказывается, у них уже была давняя связь, и они попросту доили Нину, понимаете? У нее всегда были деньги, она же была такой умной… Господи, мне словно дурной сон снится… Неужели ее больше нет? Такая светлая голова…

— Я тоже слышала эту историю. Но слышала, что после того, как она застала Щекина, она сразу же развелась с ним, продала свою квартиру.

— Она продала две другие квартиры, которые ей остались от родителей. А ту, в которой она жила со Щекиным, собиралась сдавать квартирантам. И вот как раз на встречу с этими квартирантами и не пришла. Исчезла. И ко мне не приехала попрощаться. Нина не такая. Она очень обязательная, ответственная, к тому же мы были с ней в прекрасных отношениях. Она не могла вот так взять и не прийти ко мне. К тому же я должен был познакомиться с квартирантами, чтобы потом брать с них плату и перечислять на ее счет.