в 415-ю стрелковую дивизию, которая вела тяжелые бои за удержание плацдарма на левом берегу Днепра, прибыла в начале октября 1943 года.

Девушку зачислили на довольствие и выдали обмундирование. С гимнастеркой и юбкой как-то обошлось – удалось подогнать их. А вот с шинелью получился полный конфуз: пришлось закатывать рукава, а при ходьбе ноги путались в ее длинных полах. Через несколько дней все пополнение, прибывшее в дивизию, принимало присягу.

Ирина Николаевна рассказывала: «В начале ноября 1-й Белорусский фронт, в который входила наша 61-я армия генерал-полковника Белова, перешел в наступление. На участке фронта, где вела переправу через Днепр наша дивизия, река была перерезана островами. Мы перебирались по понтонам, а то и по двум дощечкам. Ледяная вода доходила до колен, а на календаре был ноябрь. Как только переправились на правый берег, начался минометный обстрел. Мы залегли, благо берег был крутой, – это нас и спасло».

Военная служба Ирины продолжалась: она научилась перевязывать раненых, помогать им в трудную минуту. Часто дежурила в перевязочной или сортировочной палатке медсанбата, работала в полковых пунктах первой помощи. На ее глазах умирали бойцы… А по вечерам в свободную минуту медсестры пели для раненых о любви, о семье, о Родине.

…Потери были большими. В августе 1944 года дивизию отвели во второй эшелон в район Белостока. Заговорили, что могут отправить в тыл на переформирование. Но эшелон пошел в Прибалтику. Предстояла операция по уничтожению Курляндской группировки немцев. На небольшом пространстве все было забито воинскими частями: у опушки леса – самолеты, рядом в лесу – склад боеприпасов, слева – землянки летчиков, справа – два медсанбата. И вот, когда все пришло в движение, начался безумный, страшный артобстрел. Била дальнобойная артиллерия немцев, причем била как раз по тому месту, где стояли наши войска. Снаряды ложились точно в цель. Обезумев от этого ужаса, Ирина уткнулась головой между корнями огромной сосны. Когда после артобстрела остатки дивизии проходили мимо своего командира, у него в глазах стояли слезы!

Потом была Варшава… Берлин… «Дорогие мои, – писала Ирина домой из Германии 22 апреля 1945 года, – вот сейчас, когда я пишу эти строки, наши передовые части уже в Берлине. Я не могу спокойно писать – дошли мы, дошли и пока живы!»

«…Я ехала через Берлин, – вспоминала прабабушка. – На куполе рейхстага развевалось знамя нашей Отчизны. И я счастлива, что миллионная частичка скромного солдатского труда моей семьи есть в нашей Великой Победе…»

Рассказала Александра Хетагурова

Мария Николаевна Филимонова. Командир артиллерийской разведки

Моя бабушка Мария Николаевна (1924–2015) – уроженка Рязанской области. В феврале 1942 года добровольцем ушла на фронт и была направлена в 732-й зенитно-артиллерийский полк.

Обороняла Тулу. Затем в составе в/ч 1574 1-го Белорусского фронта в должности командира отделения артиллерийской разведки и в звании младшего сержанта дошла до Варшавы. Там же познакомилась с будущим мужем (моим дедушкой) Сергеем Андреевичем Филимоновым, капитаном-артиллеристом.

В 1944 году шла подготовка к взятию Варшавы. Перед форсированием Вислы разведчики провели изучение местности. И обнаружили под Вислой старый, возможно старинный, тоннель.

А так как бабушка была командиром отделения артиллерийской разведки, ей сообщили об этом. Она упросила разведчиков взять ее с собой. И хотя это было опасно, те согласились, учитывая миниатюрную фигуру Марии, ведь она могла пробраться там, где взрослый мужчина ни за что не пройдет. Бабушка рассказывала, что когда она попала в этот тоннель, в ней проснулся такой страх, что далеко она пройти просто физически не смогла.

Она чувствовала, что попала в склеп, в котором явственно ощущалось потустороннее присутствие. «Такой жути не испытывала никогда, я физически чувствовала, что за нами наблюдают, но не люди, а нечто совсем другое».

Потом сведения о тоннеле засекретили. Уж не знаю, ведают ли о его существовании жители самой Варшавы теперь. Но когда я слушала ее рассказ, не могла понять, как ей, прошедшей всю войну, видевшей столько крови, смерти, боли, страданий, ужаса, как ей стало страшно там? Хотя ни до, ни после этого случая слабости в себе не чувствовала.

Трудностей не боялась. После демобилизации работала на Крайнем Севере, в Якутии, вплоть до ухода на пенсию. Имеет боевые награды.

Рассказала Татьяна Филимонова

Александра Дмитриевна Андрианова. Доброволец Красной Армии

Моя бабушка Александра Дмитриевна Андрианова – участник Великой Отечественной войны, гордость нашей семьи. Родилась в 1925 году в деревне Сливки около города Венев Тульской области. В конце 1930 года ее родители решили переехать из деревни в Москву. Жили в бараке. С ними в одной комнате жила еще одна семья из 4-х человек. Конечно, было тесно, но были рады и этому.

Мама бабушки работала в свинарнике скотницей, а отец – извозчиком. В 1940 году Александра окончила 7 классов и поступила на курсы машинописи и стенографии при комбинате «Балчуг», но доучиться не успела – началась война. Поэтому поступила на завод Ильича токарем 3-го разряда. Вытачивала 152-мм снаряды. Работала по 12 часов, а в выходные – по 18 часов. Так Александра помогала своей семье, чтобы не голодать. А кушать хотелось всегда, по карточке она получала 600 граммов хлеба и пока несла его домой, боролась с желанием съесть. Но самым большим желанием было попасть на фронт.

В 1942 году мечта осуществилась – добровольно вступила в Красную Армию. Сначала попала в 636-ю автотранспортную роту – писарем. В октябре направили в 17-й учебно-танковый полк 1-го Белорусского фронта. Там прошла полный курс молодого бойца.

Девушек учили не только устройству и ремонту танка, но и стрелять из винтовки. Боевым крещением стала Орловско-Курская битва. И хотя девушек оберегали, старались лишний раз не подвергать опасности и они сражались во втором эшелоне, но война есть война.

В 1944 году Александру направили в часть, занимавшуюся сбором упаковочного материала (из-под орудий, снарядов, патронных лент), которого крайне не хватало. Все это отправлялось по железной