– Если сейчас вы не останетесь в машине, я звоню Игерзу, – пригрозила Элла.

Мюррей пожал плечами. Конечно же, он знал, что это был блеф, но предпочел подчиниться, чтобы не потерять свою должность до конца расследования.

Элла вышла из машины и зашагала по оживленной улице, расположенной в Эрскинвиле, к цветочному магазину, адрес и название которого были указаны на корзине. Она не надеялась узнать в магазине имя того, кто заказал цветы, но все равно решила попытать счастья.

Через несколько минут она вернулась в машину.

– Не вышло? – спросил Мюррей.

– Наотрез отказались. Похоже, здесь не любят полицию. – Элла завела машину, и они поехали в Глэдсвил. – Видимо, в прошлой жизни женщина была юристом.

– Ах, вон оно что! Может, стоит обратиться за ордером?

– Зачем? У меня нет никаких оснований.

Когда они приехали в полицейский участок Глэдсвила, Дэннис стоял на парковке и курил. Увидев машину Эллы, он попятился, наткнулся на столбик ограждения и поспешил скрыться из виду.

– Не так быстро, – пробормотала Элла.

Она припарковалась и нагнала Дэнниса у двери.

– Пора расплачиваться за свои делишки.

– Я не говорил ему искать тебя.

– Но ты пообещал взять его с собой, а потом отшил, – парировала Элла. – Он испортил весь разговор с Хоткемпом.

– Неужели из-за Мюррея не удалось ничего вытянуть из Хоткемпа?

– А из-за кого же еще? – удивилась Элла. – Ты и сам знаешь, что передо мной в долгу. Теперь бери Мюррея на себя на все выходные.

– Если ты возьмешь его на себя сегодня во второй половине дня.

– Не уверена, что все ограничится только второй половиной дня.

Мюррей поднимался к ним по лестнице, и она улыбнулась ему, а затем Дэннису и сказала:

– Хорошо, я еду на пару часов домой.

Дома Элла села в кресло у окна и задремала. Проснулась она в три часа, переоделась и в половине четвертого уже ехала в машине в сторону Рэндвика.

Дом инвалидов «Коттедж на склоне» находился в конце улицы. Элла прошла мимо ухоженных клумб перед входом и направилась внутрь.

В регистратуре сидела молоденькая медсестра.

– Добрый день.

– Здравствуйте, меня зовут Элла Маркони. Я – давняя подруга Поля Хоткемпа.

Медсестра приветливо улыбнулась в ответ.

– Тогда, наверное, вы приехали, чтобы повидать Джейн.

– Едва ли она помнит меня, – соврала Элла, не моргнув глазом.

– Уверена, она будет рада вас видеть. – Медсестра двинулась по коридору, и Элла последовала за ней. – Поль должен приехать с минуту на минуту.

Элла знала, что здание закрывают около четырех. Хоткемпу понадобится пятнадцать-двадцать минут, чтобы привести себя в порядок и доехать сюда, а когда он войдет в комнату, то увидит ее и Джейн болтающими, как старые добрые приятели.

Медсестра открыла дверь и пропустила Эллу вперед.

– Джейн, это Элла. Ты помнишь ее?

Пациентка кивнула головой. В одноместной палате на кровати, подобрав ноги «по-турецки», сидела круглолицая женщина лет тридцати с небольшим. Она. На ней была хлопчатобумажная рубашка с изображением мультяшного героя Снупи, а к волосам был прикреплен пластмассовый цветок. Женщина держала в руках красный карандаш, перед ней лежал большой альбом для раскрашивания. Увидев Эллу, она широко улыбнулась:

– Привет.

– Привет.

– Присаживайтесь, – предложила медсестра. – Как я уже сказала, Поль скоро будет, – напомнила она и вышла из комнаты.

Элла села на пластиковый стул у кровати Джейн и осмотрелась.

Джейн протянула ей альбом.

– Хочешь пораскрашивать?

– Может, чуть позже.

Элла заметила на стене какую-то фотографию и встала, чтобы рассмотреть ее. Это была свадебная фотография, на которой, были изображены Хоткемп и женщина, находившаяся сейчас в палате. Элла стала всматриваться в лица.

– Это ваша фотография?

– Да, моя, – ответила Джейн.

Она. вытянула вперед руку, и Элла увидела у нее на пальце золотое кольцо.

– Я люблю Поля, и он любит меня.

Пациентка дома инвалидов мало походила на женщину на фотографии.

– Когда вы поженились?

– Очень давно.

Джейн продолжала что-то раскрашивать.

– А вы давно здесь?

– Не очень давно.

Элла еще раз посмотрела на фотографию и снова села на стул у кровати.

– У тебя здорово получается с раскрашиванием.

– Я могу раскрасить одну картинку и для тебя, чтобы ты взяла ее с собой, – предложила Джейн.

– Это будет замечательно.

Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Поль Хоткемп.

– Убирайтесь отсюда!

У него в руках был пакет, завернутый в газету, и Элла уловила запах горячих чипсов.

– Мы всего лишь беседуем.

– Вы солгали медсестре, назвавшись моей давней приятельницей, и не сказали, что вы из полиции.

– Чипсы! – воскликнула Джейн. – Элла, ты не будешь возражать, если я закончу картинку после полдника?

– Конечно, нет.

Поль улыбнулся своей жене, а затем наклонился к уху Эллы:

– Вы не имеете права здесь находиться.

– Я лишь хочу поговорить с вами.

– Поль, я хочу есть.

Джейн потянулась к пакету в руках у Поля, и он отдал ей пакет.

– И вы ничего лучше не придумали, чем наврать тут всем с три короба.

Элла разжала кулаки и спросила:

– Вы, наверное, чувствовали себя неловко, когда мы заявились к вам на работу.

– Ничего подобного, – возразил мужчина.

– Кто прислал вам цветы?

Поль смотрел на Джейн, разворачивавшую пакет. Комнату наполнил запах уксуса.

Вам кто-то угрожает? – напирала Элла.

Поль промолчал, но Элла не сводила с него глаз.

– Хочу найти пропавшего ребенка, только и всего.

– Я люблю малышей, – вставила Джейн. – А еще я люблю жареную картошку.

– Я не имею к этому никакого отношения, и попробуйте доказать, что это не так.

– Элла, хочешь пирожок?

– Не знаю, разрешит ли мне Поль, – сказала Элла.

– Поль, можно ей дать пирожок? У меня их четыре, так что один могу дать Элле, один – Полю, а два – останется мне!