Аккуратно прикоснувшись пальцами к вискам Гуса, я с помощью своей силы пробудила его. Он со вздохом распахнул глаза, но информацию его мозг еще не воспринимал. Он уже не был в том трансе, куда я его ввела, – просто в обычном сонном состоянии, таком легком, что мог выйти из него, даже не заметив, что был в отключке. Я тихо шмыгнула прочь из помещения.

Выбраться оттуда было так же легко, как и забраться. Когда я наконец залезла в машину, Вольфганг странно посмотрел на меня, но я была слишком занята тем, чтобы вывезти нас подальше к чертям, и не могла уделить ему внимание. И только когда мы проехали семьдесят миль и я съехала на обочину, чтобы сходить в туалет, – только тогда я осознала, что ухмыляюсь, как чокнутая, и напеваю про себя увертюру «1812 год».

Сколько пищи для размышлений!

С любовью,

Я

Мифани нерешительно постучала в дверь гостевой комнаты, осторожно держа две чашки чая. Накануне вечером они с Бронвин договорились, что поскольку они обе достаточно напились и засиделись допоздна, сестра останется у нее ночевать.

– Бронвин? – Из-за двери донеслись звуки чрезвычайно тяжелого пробуждения и страдания от похмелья. – Я принесла чай. – Она услышала что-то невнятное, что разобрала, как «входите», и вошла. Сестра терялась в толстых покрывалах на большой кровати, но масса светлых волос помогла Мифани определить ее местонахождение.

Она осторожно села на край кровати. Рядом возникла рука и бережно приняла чай. Наконец, Бронвин удалось заставить себя сесть и обхватить чашку руками.

– Вкусный, – проговорила она.

– Это Вэл приготовила, – призналась Мифани.

– Кто такая Вэл?

– Моя домработница.

– У тебя есть домработница? – изумилась Бронвин.

– Она еще и готовит, – сказала Мифани. – У меня был выбор: либо нанять ее, либо умереть от голода в ужасном беспорядке.

– Сейчас же еще дикая рань, – заметила Бронвин с осуждением.

– Знаю, но мне надо уходить на работу и я хотела попрощаться, – Мифани сделала паузу, отхлебнула чая. – А у тебя какие сегодня планы?

– В десять у меня занятия, – мрачно ответила Бронвин. – Так что мне нужно домой переодеться и забрать конспекты и всякие вещи. А потом в школу. А тебе?

– Помнишь мою подругу Шонте? Я встречаюсь с ней утром, а потом весь день буду ковыряться в бумажках. Вечером, наверное, будет официальный ужин с начальством моего ведомства – будем обсуждать какие-то новые совместные проекты с американцами. Скукотища. Но без этого никак. – Она вздохнула. – Вэл там печет вафли, вот я и подумала, что мы можем позавтракать, а потом я вызову машину и водитель отвезет тебя домой.

– Поверить не могу, что у тебя есть водитель, – изумилась Бронвин. – Ты, наверное, реально шаришь в том, чем занимаешься.

– Ну да, настоящий гений бумажной работы, – ответила Мифани небрежно. – Но мне правда хотелось бы проводить с тобой побольше времени. В смысле, раз уж мы нашли друг друга… – Она неловко осеклась. – Наверное, это довольно неожиданно так заявлять, что хочу, чтобы мы были семьей. Но хотя бы друзьями? – Она смущенно посмотрела на сестру.

– Обязательно. Жду не дождусь, когда ты познакомишься с Джонатаном! Я напишу ему имейл. А через две недели он возвращается. Или может, ты хочешь написать ему сама? – спросила Бронвин.

– Боже, я и не знаю, как написать что-то подобное, – проговорила Мифани бессильно. – Наверное, лучше уж ты. – Бронвин кивнула. – А сейчас, если мы не спустимся, Вэл меня убьет.

– Доброе утро, ладья Томас.

– Доброе утро, слон Петоски, – поздоровалась Мифани с Шонте, когда вошла в приемную своего кабинета. – А вы рано. Надеюсь, Ингрид угостила вас кофе с печеньем?

– Да, ладья Томас, – подтвердила Ингрид немного обозленно. Ингрид была известна тем, что приходит в Ладейную раньше всех сотрудников, но в этот день Мифани слышала от водителя, что Шонте прибыла даже раньше нее.

– Наш офис прислал новый отчет по той девице из Правщиков, – сообщила Шонте. – А мини-бар у меня в гостинице таинственным образом опустел.

– Не иначе как неведомые силы, лежащие за пределами людского понимания, постарались? – спросила Мифани, пролистывая бумаги в своем лотке для входящих документов. Это был вопрос того толка, способность задавать который приобретаешь автоматически, как только начинаешь работать в Шахах.

– Нет, я сама, – призналась Шонте, ничуть не смутившись.

– А, понятно. Ингрид, какие у нас новости за сегодня?

– Инциденты в Бате и Эксетере, – зачитала Ингрид из своего списка. – Городские группы высланы туда, как только это произошло, и сейчас они все улаживают. Группа на «Слоне и замке» рассчитывает представить окончательные результаты сегодня после обеда. И еще все Правление собирается с представителями Кроатоана вечером.

– На ужин? – спросила Мифани.

– Да, именно, – подтвердила Ингрид. – Повара Верхнего дома уже за работой.

– Превосходно. Что ж, в таком случае, слон Петоски, вы зайдете? – спросила Мифани, скрывая улыбку.

– Конечно, спасибо, ладья Томас, с удовольствием, – отозвалась Шонте, подмигнув.

Как только они закрыли за собой дверь, Мифани разразилась смехом.

– Господи, зачем ты явилась сюда в такую рань, Шонте? Кроме того, чтобы побесить моего секретаря?

– Скучно стало, – небрежно ответила Шонте. – Слон Моралес еще спит, а по телику в номере смотреть нечего. Ты говорила, что всегда приходишь рано, а мне хотелось услышать, как все прошло с твоей сестрой.

– Ладно, давай поднимемся в мое жилище, – предложила Мифани, открывая портрет.

– У тебя что, есть собственная квартира? – изумилась Шонте.

– Ну, только мне приходится делить ее с Призраком пошлого прошлого, – предупредила Мифани.

– Так значит, с Правщиками она никак не связана? – спросила Шонте после того, как Мифани описала предыдущий вечер в подробностях, с которыми, по мнению мужчин, женщины обычно пересказывают свои свидания. – Лицо у нее точно настоящее?

– Единственное врачебное вмешательство, которое у нее было, это когда ей удалили зубы мудрости, – сказала Мифани. – Когда мы обнялись, я узнала о ней все изнутри и снаружи. Она моя сестра – я практически считала всю ее ДНК. Мы соединились, как магниты.

– Так у нее есть способности наподобие твоих? – спросила Шонте, изогнув бровь.

– Нет, она совершенно нормальная. Ни необычных примочек, ни сверхъестественных способностей нет.

– Что ж, это хорошо. Ты, наверное, в восторге.

– О да, – призналась Мифани, – но и нервничаю тоже. А вдруг они с братом решат, что я им не нравлюсь?