Если только… стоп, не его ли это собственная карета сползла боком в придорожную канаву? Колесо разбито, лошади отсутствуют…

Олив усвоил несколько новых ругательств, которые гремлину были вовсе ни к чему.

Ардет обнаружил в ближайшей гостинице Кэмпбелла и лошадей, но его жены там не оказалось.

– Будь я проклят, если она не уговорила сына хозяина гостиницы довезти ее до места, – доложил солдат. – И будь я проклят, если она чуть не прострелила мне голову, когда я попробовал с ней спорить. Ее милость, даю слово, знает, за какой конец держать пистолет.

Солнце еще только протирало глаза, когда Ардет обнаружил разбитое молнией дерево, возле которого приютилась бричка. Мальчуган крепко спал на заднем сиденье, лошадь дремала, низко опустив голову. Ардет привязал Блэк-Бутча к задку брички и пошел по хорошо утоптанной тропинке между деревьями.

Джини опасалась, что пришла не на то место. Ей казалось, что Лоррейн неправильно описала важные подробности. Полянка была прямо-таки предназначена для поединка и укрыта от любопытных глаз стеной густых деревьев, но сама она была совершенно плоской и открытой. Никто еще не пришел, а она, Джини, уже здесь на рассвете.

Однако секунданты и врач должны были бы уже приехать к этому времени. Выходит, Ардет нашел способ предотвратить дуэль. Она надеялась, что это способ достойный и приемлемый для всех. Иначе Уиллфорд не уступил бы и в лучшем случае только отложил бы неизбежное. Она молилась о том, чтобы решение Ардета было честным, без фокусов, в противном случае слухи о его колдовских способностях разошлись бы еще шире. Господи, а что, если он наткнулся на него неожиданно и заставил его закрякать уткой?

Она решила уйти минут через десять, но тут ей почудились чьи-то шаги. Джини не хотела выдавать свое присутствие, если дуэлянты все же приехали. С другой стороны, она не хотела удивить своим присутствием кого-то еще, к примеру, постороннего человека, который шел через лес по каким-нибудь бесчестным делам. Она направила дуло пистолета в ту сторону, откуда доносились шаги.

– Кто идет? – Джини услышала шорох в кустах и хлопанье крыльев.

– Олив! Корин!

Его высокая фигура появилась на поляне. Над головой Ардета кружил ворон. Ардет выглядел таким разъяренным, что Джини подивилась, как это сухие листья не вспыхнут огнем у него под ногами. Она испугалась бы, если бы не почувствовала такое облегчение от того, что видит его живым и здоровым. Джини опустила пистолет и побежала к Ардету, но споткнулась о какой-то корень.

Бах!

Ардет упал на землю.

– Ар упал! Ар упал! – заорал во всю мочь Олив. Упал? Случилось самое ужасное! Джини застрелила мужа.

Джини бросилась к мужу. Она отшвырнула пистолет. Раздался еще один выстрел, и на этот раз пуля угодила в дерево.

На этот раз? Но пистолет мог быть заряжен только одной пулей! Значит, она не застрелила Корина. Слава Богу!

Но если это сделала не она, выходит, в него стрелял кто-то другой. Сын хозяина гостиницы бегал из стороны в сторону и орал во все горло, и Джини могла хотя бы не бояться, что неизвестный выстрелит еще раз, в присутствии свидетелей, которые могут погнаться за ним и схватить. Но все-таки она легла на Ардета, защищая его своим телом.

Если он жив… Ардет застонал.

Ворон тоже испустил нечто похожее на стон.

– Замолчи, глупец!

– Прости, но мне больно.

– Это я не тебе! – выкрикнула Джини и, повернув Ардета на спину, расстегнула на нем плащ, а потом жилет. Нет, что это? Ардет никогда не носил яркую одежду! Господи, это же кровь, так много крови, что рубашка стала красной!

Джини стянула с себя накидку и прижала к ране. Помогая Ардету в лазарете, она повидала немало пулевых ранений и понимала, что кровотечение необходимо остановить. Лучше бы при помощи чистой ткани, однако ее нижние юбки намокли и перепачкались в грязи, пока она пробиралась по сырой от росы траве. Впрочем, тут уж не до аккуратности, когда жизнь вытекает из Корина вместе с кровью. Она обняла его и прижала к своей груди – так легче было его удерживать. Он поднял на нее глаза.

– Не так я хотел бы провести ночь в твоих объятиях.

– Ты бы еще сказал, что подставил себя под пулю, только бы не заниматься со мной любовью.

Ей показалось, что он улыбается, чего она и добивалась своей немудрой шуткой, однако веки у Ардета вдруг опустились, и Джини вскрикнула:

– Не смей умирать у меня на руках!

Он открыл глаза.

– Я не могу умереть. Мои шесть месяцев еще не истекли…

– Если ты воображаешь, что такое приятно слышать, значит, ты еще безумнее, чем я думала. – Она чувствовала, что несет какую-то невнятицу, но не могла справиться с собой. Услыхав, как парнишка пробирается сквозь кусты, крикнула ему, чтобы он поспешил. Потом, чтобы поддержать Ардета и успокоить себя, сказала: – Это не я сделала, поверь. Сначала подумала, что я, но в тебя попала пуля не из моего пистолета.

– Мне и в голову не приходило, что это ты. Мне стреляли в спину.

– Правда? – Она с трудом приподняла его, чтобы посмотреть. Жилет на спине у Ардета весь пропитался кровью. – О Боже милостивый!

– Не вздумай упасть в обморок, моя Джини!

Она почти теряла сознание, она плакала, ее мучила тошнота, ей хотелось убежать куда-то, где нет всего этого ужаса… но она знала, что не может себе это позволить. Она нужна Ардету.

– Нет-нет, в обморок я не упаду, не бойся.

– Ах ты моя славная, смелая женушка!

– Помнится, ты как-то говорил, что хорошо, если пуля пройдет навылет.

– Да, это к лучшему, если только она по пути не пробьет сердце, легкие или артерии.

– А как это узнать?

– Полагаю, я тогда перестал бы дышать.

– Не умирать, – ныл Олив, умостившись на плаще Ардета и в отчаянии теребя клювом ткань. – Не умирать.

– Сейчас не время отыскивать леденцы, ненасытная ты птица! – прикрикнула на ворона Джини, обеспокоенная тем, достаточно ли силен сын хозяина гостиницы, чтобы помочь ей дотащить Ардета до повозки.

– Да нет, дуралей пытается найти счастливый амулет. Он во внутреннем кармане.

Джини сумела дотянуться до плаща, не отпуская Ардета и прижимая ладонь одной руки к ране на груди. Свободной рукой она извлекла из кармана плаща нечто маленькое, белое, твердое, похожее на корешок.

– Выглядит это как сухой корешок репы, – сказала она. – Ты говоришь, он приносит удачу?

– Одному дьяволу это известно.

– Ты должен его потереть, просто потрогать или попробовать на вкус? – Джини вложила амулет в руку Ардета, вялую и безвольную. – Что мне делать?