Через пять годовых циклов после нашего рождения все поняли, как ошибся отец в своём роковом выборе. Потому что моим единственным преимуществом перед Сиил оказался наш общий Поток. Да и его я не умела использовать, как надобно. Я не располагала ни исключительным умом, ни хозяйственностью, ни талантом. В мою сторону постоянно летели упрёки за импульсивность и несдержанность. Сначала от матери, а позже – и от сестры. Со слов взрослых я чётко усвоила, что должна быть, как Сиил, иначе из меня никогда не выйдет хорошей жрицы.

Наговоры взрослых и сплетни, непременно сопровождающие девочек-близнецов, должны были развести нас по разным углам. Однако мы с Сиил всегда держались друг друга. Держались, держали друг друга в руках и поддерживали. Даже отголоски жреческой магии, которые спонтанно проявились у Сиил, стали нашей общей тайной.

Сиил жила по принципу: тише едешь – дальше будешь. Не особо стараясь и усердствуя, она всегда выходила в передовики в Наставне. А я, переламывая свою гордыню и лень, дабы не уступать сестре, чаще оказывалась в середнячках, ближе к концу. Сиил упрекала меня за дурачества, но делала за меня домашние задания. Сиил подсказывала мне на занятиях и давала списывать контрольные работы. Иногда мы даже менялись местами, но обман непременно рассекречивали. Слишком уж велик был контраст.

– Бедняжечка Сиил, – услышала я как-то раз, когда зашла в кабинет Наставни после перемены. – Сирилла украла твою судьбу.

Замерев у двери, я наблюдала, как Наставница по арифметике расправляет складки на чёрной юбке моей сестры, что подошла с вопросом. Сиил безмолвно стояла с опущенной головой, и её лицо заливала стыдливая краснота.

– Страшно подумать, как могли Покровители так ошибиться, – продолжала Наставница, не замечая меня. – Ты ведь намного лучше Сириллы, а тебя одели в чёрное. Это ей место в рядах непосвящённых! Такую бездарность, как твоя сестрица, ещё поискать.

Я не знаю, что ответила Сиил, и возражала ли она. Потому что сразу выбежала из кабинета, громко хлопнув дверью. Эта картина ещё долго стояла у меня перед глазами. Раскрасневшаяся Сиил и суровая Наставница, переминающая между пальцами её юбку. С той поры за мной и закрепилось непреодолимое чувство вины перед сестрой. Я просто знала, что украла её судьбу.

Я не отпускала мысли, что Сиил держит на меня обиду. Всё-таки, зависть – вполне естественное чувство, а когда нужным располагает самый родной человек – вдвойне. Сложно сказать, кто из нас кому завидовал больше.

Однажды, когда мы ехали в Наставню на общественной повозке, напротив нас села молодая женщина с ребёнком. Мальчик размахивал ногами и пачкал ботиночками наши платья. А я без задней мысли развлекала ребёнка, корча ему рожицы.

– Как хорошо, что у меня никогда не будет детей, – буркнула Сиил, едва мы сошли у Наставни. – Этот малыш так отвратителен.

Мы шли по заросшей аллее, и небо, затянутое тучами, провожало нас. В глазах Сиил плескалась пустота. Или опустошённость.

– Почему? – я не без удивления вскинула брови.

– Потому что не может сидеть спокойно и молчать! – отрезала Сиил с раздражением. – От детей одни убытки. Шум, гам, грязь и капризы. Да ещё и здоровье подорвёшь, пока вынашиваешь это неблагодарное существо.

– Как ты можешь так говорить?! – возмутилась я. – Ребёнок – это подарок Покровителей за искреннюю любовь к мужчине!

– Кому нужна эта клетка?

– Клетка? – удивилась я. – О чём это ты?

– Семья, – выдохнула Сиил. – Это всё равно, что отправиться в Пропасть по своей воле. Я никогда не захотела бы замуж, и оттого очень рада своей участи.

Мы никогда больше не поднимали тему семейной жизни и рождения детей. Но обе знали: однажды наступит роковой день, и я выйду замуж. Я приведу в нашу семью мужчину. Однажды у меня появятся дети. И это разведёт нас окончательно.

Но Сиил не суждено было увидеть моей свадьбы. Сначала роковой день настал для неё. И он оборвал всё.

Накануне мы крупно повздорили. Уже не вспомню, с чего всё началось: кажется, с банального спора, в какой цвет покрасить стены в нашей комнате. Неизвестно, как и почему, но из блохи вырос ужасающий дракон и навис над нами чёрной тенью. Мы сцепились, как два уличных кота в разгар второго сезона. Летели тарелки, платья и всё, что не было приклеено. Падало, разбивалось, складывалось, рассыпалось на кусочки. Но куда страшнее разрушения оказались слова.

– Я ненавижу тебя, Сирилла! – закричала Сиил в разгаре схватки. – И всегда ненавидела! Ты – совершенно никудышная! Ты должна была оказаться на моём месте!

Слова влетели пулей точно в сердце и разорвали его на лоскуты. Меня распирала самая настоящая физическая боль. Одной фразой Сиил разрезала наше общее на две части, наживую. Воспоминания, эмоции, дни радости и печали… И заставила думать: а были ли мы?

К вечеру, правда, конфликт удалось сгладить. Сиил отчаянно просила прощения за свои слова. Я сделала вид, что прощаю, хоть и не могла отпустить обиду до конца. «Ты должна была оказаться на моём месте», – постоянно всплывало в памяти. Лишь представляя себя на месте сестры, я понимала, что Сиил гораздо сильнее и терпимее меня. Я бы взорвалась намного раньше. И мы непременно шли бы порознь.

Следующим утром Сиил надела ожерелье из чёрных агатов, что я подарила ей. Так, словно ничего не случилось. Мы, как ни в чём не бывало, вышли из дома вместе. И шли бок о бок от самого дома. Улицы, как и всегда, пахли камышом и стоячей водой. Так же чирикали птицы. И деревья шумели, как обычно. Но мы обе чувствовали: между нами разорвалась невидимая нить. Мы никогда не станем такими, как прежде. Нас больше нет.

Остановка общественной повозки пустовала. А мы – почти не разговаривали. Вчерашняя тема была под запретом, но раны ещё не зажили, и в голове вертелись болезненные воспоминания. Вот и получалось, что мы не могли сверить наши мысли. Поэтому когда около нас остановился молодой человек на добротной повозке, мы не могли подозревать ничего дурного. Разве что, мужчина выглядел излишне оборванным для такого шикарного транспорта.

– Милые девушки, – обратился он к нам. – Я – заезжий с Седьмого Холма по временной хартии. Не могли бы вы подсказать мне, где расположена Наставня?

– Конечно! – я с готовностью вздёрнула подбородок и приготовилась подняться в повозку. – Нам как раз нужно туда.

– Стой, Сирилла, – скривилась Сиил, переводя взгляд на незнакомца. Она перебирала камушки на ожерелье, как и всегда, когда нервничала. – А зачем вам Наставня? Мужчин туда не берут, да и по возрасту не проходите. Вам уже работать пора, а не учиться.

Мужчина на мгновение застыл, задумавшись. А потом разразился звонким хохотом.

– Мы с семьёй думаем перебраться на Девятый Холм, – пояснил он. – Уже выбрали и купили дом. Но моей младшей сестре нужно продолжить учёбу. Поэтому я хотел договориться с Верховной Наставницей о том, чтобы её приняли.

– И где это вы дом купили? – бесстрастно отозвалась Сиил. – В каком районе? По какой цене?