как зверь, которого гнали охотники, не могла остановиться. Адреналин заглушал боль. По крайней мере, пока.

«Ты никто!»

Или, может, я даже меньше, чем паразит. Тень.

Ей я и должна стать. Той, кого они не смогут поймать. Солдаты преследовали меня, что одновременно пугало и успокаивало.

Да, следуйте за мной. Дальше от кладбища.

Я попала в окружение и спряталась в тени. Они не знали, что я там. Долгие минуты не двигалась. Мое горло болело, но я боялась даже сглотнуть. И пока солнце перемещалось по небу, молилась, чтобы тень оставалась на месте.

Солдаты лезли на гору, кружили вокруг, искали. Я слышала их крики и смех. А потом один голос перекрыл остальные. Голос Зейна. Он присоединился к охоте. «Выходи, девочка!» Я сильнее вжалась в гору, став частью каменного склона. Снова почувствовала горячее дыхание Зейна на своей коже, его руки на моем горле. Чувствовала, как его голод затопляет меня, и дрожала под плащом. Что убьет меня раньше? Холод, гнев короля или, может, кандокский медведь, когда захочет вернуться в свою пещеру?

Но только не Зейн. Все, что угодно, но не Зейн.

Я поднесла руки к лицу, пытаясь согреть их.

Еще одна ночь, Кази. Продержись еще одну ночь.

Голоса стихли. Охотники ушли дальше. Зейн двигался вместе с ними. Он больше не сможет причинить мне боль. Я это понимала. Но вот мое колотящееся сердце – нет. И теперь у Зейна появилась причина убить меня. Я больше не работала на короля и знала его секрет.

* * *

                 Потянулась вверх, цепляясь

                                     за очередной выступ.

                 Всегда нужен запасной план!

                 Но они не играли по правилам!

                 И ваши враги тоже не будут!

Я вспомнила, как самодовольно наблюдала, когда Кейден ругал команду наших соперников, которую Рен, Синове и я победили в тренировочном упражнении. Мы всегда жульничали, если дела шли плохо. Выходили за установленные рамки. Чтобы победить. Кейден понимал это.

Теперь самодовольно я себя не чувствовала.

У меня были два запасных плана, но ни в одном не учитывалось предательство, зато оба включали лошадь. Поэтому я и совершила ошибку, засунув перчатки в седельную сумку. Думая, что вернусь за ними.

Мои пальцы кровоточили, когда я карабкалась вверх по крутому склону горы, корни и камни царапали мою кожу. Сгущались сумерки, солнце уже скрылось за горами, а температура стремительно падала. Ветер пронизывал меня насквозь, как ледяные ножи.

Я уговаривала себя, что боль, причем во всем теле, от головы до ног, – это хорошо, как голод. Она делала меня более решительной, энергичной. Я говорила себе всю эту ложь, чтобы не останавливаться. Потому что каждый мой шаг означал безопасность Лидии и Нэша.

Наш план состоял в том, чтобы увести солдат в противоположном направлении, подальше от кладбища, чтобы Бинтер и Чью могли приехать после наступления темноты, тихо забрать детей из гробницы и отвести их в поселение. Пакстон должен был приехать поздно вечером, чтобы убедиться, что их забрали. Эта часть плана все еще оставалась в силе. Весь день за мной охотились солдаты, то выходя на мой след, то снова теряя. Они походили на волков, истекающих слюной, почуяв мой запах. А о кладбище давно забыли. Мои кровоточащие пальцы ничего не значили. Треснувшие ребра и распухшее плечо ничего не значили. Увести солдат – только это было важно.

По крайней мере, теперь я находилась в горах за Дозором Тора, далеко от кладбища. Когда добралась до вершины хребта, стала искать место, чтобы спрятаться на ночь, – глубокую пещеру, где можно разжечь костер, – но ничего не нашла. Я не переживу эту ночь, если не найду укрытия. Я вырыла углубление между корнями дерева, плотно завернулась в плащ и сгребла гниющую траву – для тепла. Холод пробирал до костей. Они болели так, что казалось, я разваливаюсь на части. Чувствовала, как что-то ползает под одеждой и в волосах. Я молилась, чтобы ни одна из этих тварей не была ядовитой.

Мои веки отяжелели, глаза почти закрылись.

«Засыпай, моя чиадрах. Засыпай».

Я почувствовала холодную мамину руку на своей щеке. Услышала шорох укрывающего меня одеяла из листьев.

– Я умираю? – спросила я.

«Нет, любимая. Еще нет. Не сегодня».

* * *

Утром, когда проснулась, то не могла пошевелиться. Казалось, мои кости вросли в землю. Они больше не желали испытывать боль. Я лежала и думала, неужели так и умру, неужели какой-нибудь солдат найдет меня и все, что смогу сделать, это смотреть, как он вонзает копье в мою грудь. Но наступило утро. Первые лучи рассвета пробивались сквозь деревья. Утро. От этой мысли по мне разлилось тепло – Лидия и Нэш в безопасности.

Теперь они с Джейсом. Не имело значения, что они находились в темном подвале. Они вместе, и король больше не причинит им вреда. Только это имело значение.

Пакстон уверял, что Бинтеру и Чью, его стражам, приходилось выполнять куда более сложные задачи, чем похищение детей посреди ночи. Оба стража были упрямее, чем зимний мороз, и любили Лидию и Нэша. Они сделают свою работу, если мы сделаем свою.

Нам удалось. Я почувствовала, как с моих плеч свалился груз.

Сегодня у меня была другая цель. Продолжать двигаться. Остаться в живых. Ускользнуть от солдат. И найти другой вход в хранилище Белленджеров. Семья должна знать, что Джейс жив и что у них под носом спрятано оружие.

Я растирала мышцы здоровой рукой, заставляя их согреться, и наконец с трудом поднялась на ноги.

– Сюда! Здесь какое-то движение!

Я бежала. Бежала изо всех сил.

Король не сдастся, пока не заполучит меня и потерянную магию.

* * *

Я успела дойти до дальнего края Дозора Тора, когда услышала шум и спряталась за деревом. Лошади. Звяканье. Скрип. Я тихо сползла на землю, а потом выглянула из-за деревьев у дороги, по которой мы с Джейсом когда-то ехали вместе. Это была проселочная дорога, соединявшая Дозор Тора с биржей.

Шум становился громче, и между деревьями показалась повозка. Она была завалена сеном, и ею управлял Зейн. Я прижалась к земле. Джейс говорил, что именно он доставлял припасы в Кейвс-Энд для Бофорта и его команды. Но теперь, будучи лейтенантом королевской армии, Зейн все еще доставлял грузы в Дозор Тора? Сено для лошадей? Повозка показались из-за деревьев, за ней ехали четверо вооруженных до зубов солдат. У него эскорт? Или они просто ехали в одном направлении?

Над моей головой прокричала сойка, и солдаты повернули головы. Я вжалась в грязь. Кровь стучала в ушах. Сойка продолжала пищать, словно пытаясь указать на меня. Заткнись, глупая птица! Заткнись!